"Батарея, огонь!". На самоходках против "тигров" - Василий Крысов

К большой нашей печали, комбат старший лейтенант Владимир Степанович Шевченко через два часа скончался, не приходя в сознание. Младшего лейтенанта Ивана Петровича Леванова эвакуировали в тыл. К сожалению, дальнейшей его судьбы я не знаю.

Ранены были все члены экипажа Леванова — осколками собственной брони, отбитой той самой болванкой, что лишила ноги их командира. Но никто не покинул машины. Как только скрылась, затерявшись в пелене дыма, самоходка Фомичева, мы продолжили ожесточенный бой с танками и артиллерией врага. Пехота и автоматчики уже вели рукопашный бой: в окопах, траншеях, ходах сообщения, дзотах — повсюду гремели пулеметные и автоматные очереди! Поле боя превратилось в какой-то адский котел! Земля дыбилась взрывами, клубами ядовитой гари! Грохотали орудийные выстрелы! Рвались гранаты, снаряды! Тысячи раскаленных осколков с визгом пронизывали пространство! В секундные промежутки сплошного гула внезапно становились слышны истошные вопли раненых, треск горящих машин! Танкам и самоходкам наконец удалось прорваться на артиллерийские позиции. Одним из первых начал утюжить вражеские пушки левановский экипаж — давил ожесточенно и беспощадно! Не щадя! Вместе с прислугой! Справа от нас выскочила вперед самоходка лейтенанта Хлусова из 2-й батареи и с ходу раздавила пушку! Но сама машина одной гусеницей завалилась в траншею, превратившись в неподвижную мишень! Нужно было спасать попавший в беду экипаж, расчеты двух уцелевших орудий уже разворачивали стволы в сторону накренившейся самоходки! Но тут с примкнутыми ножевыми штыками пошла в контратаку оставшаяся за нами вражеская пехота! На том участке противостояли им молоденькие новобранцы, впервые участвующие в бою, — отстреливаясь, они начали отходить, что грозило потерей отбитых дзотов и огнем с тыла. Но сначала надо разделаться с пушками!

— Валерий! Осколочным! По пушке! Огонь! — мгновенно скомандовал наводчику.

Снаряд лег точно, всего на несколько секунд опередив выстрел фашистов! Я сразу же бросил дымовую гранату, так как мы не успевали ни произвести выстрел, ни отойти, прежде чем вторая пушка выстрелит по нам почти в упор! В этот момент откуда-то выскочила «тридцатьчетверка» — и с ходу выстрелила по второй пушке, перевернув ее вверх колесами! В голове промелькнуло: спасибо, друг, хоть и не знаю тебя, выручил!

— Вася! По пехоте, из пулемета! Огонь! — скомандовал заряжающему, и фашистская пехота залегла.

Под покровом дымовой завесы мы вытащили самоходку Хлусова и вместе продолжили наступление.

Танковый бой в центре боевого порядка начал стихать. Вражеские танки, отстреливаясь, отходили на Сальное, за ними пятилась и пехота. Когда мы выскочили на западную окраину села, немцы уже перевалили через высоту, разделяющую Сальное и Посадку.

Не успели экипажи поставить машины на новые огневые позиции, как произошел курьез, не удививший только бывалых фронтовиков. Из-за высоты со стороны противника вдруг показался танк! Он шел на нас на большой скорости, ведя огонь с ходу из пушки и двух пулеметов! Экипажи танков и самоходок мгновенно позаскакивали в башни и развернули пушки. День клонился к вечеру, но видимость еще позволяла вести прицельный огонь, смотрим в прицелы: что за черт! атакует-то «тридцатьчетверка»! Тут все закричали по радио шальному экипажу: «Прекратить огонь по своим!» Танк огонь прекратил. Подошел ближе и остановился. Из башни вылез сильно сконфуженный очень молоденький младший лейтенант, лицо покрыто красными пятнами, из-под шлема катятся по щекам крупные капли пота. Оказалось, все члены его экипажа первый раз участвуют в бою и во время атаки потеряли ориентировку. По правде сказать, такое нередко случалось и с более опытными экипажами. В танке легко сбиться с курса атаки: мчится танк на большой скорости в одну сторону, а его башня с пушкой может быть повернута совершенно в другую, и, если нет ярко выраженного ориентира, теряется основное направление движения.

Вечером мы узнали, что самоходки 4-й батареи Поршнева и 1-й батареи Поливоды разгромили в центре села немецкие тылы, уничтожив много автомашин, 6 орудий, 14 повозок и несколько десятков солдат и унтер-офицеров, оказавших сопротивление.

В наступивших сумерках на нашу батарею со стороны Сального выполз худенький чумазый мальчик лет двенадцати и, назвавшись Ваней, с детской поспешностью рассказал, что немцы убили его родных. Слезы на его глазах высохли уже давно, теперь они излучали ненависть — видно, все эти долгие три недели после гибели родных он искал случая, как отомстить врагу. Экипажи сначала накормили мальчика, затем вместе с ним выползли на высоту, откуда Ваня показал большие здания, в которых размещались у немцев склады с боеприпасами. Старший лейтенант Степанов, принявший командование нашей батареей, сразу сообщил эти сведения командиру полка и получил приказ уничтожить склады. Экипажи батареи скрытно подтянули самоходки к гребню высоты и, включив подсветку шкал, произвели по два прицельных выстрела. Затем спокойно вернулись на свои позиции.

Почти всю ночь горели вражеские склады! Ухали глухие взрывы рвавшихся мин, снарядов, гранат, а над высотой ярким фейерверком вздымались высоко в небо прыгающие языки пламени и целая гамма разноцветных ракет.

В отместку немецкие гаубицы и минометы всю ночь навесным огнем обстреливали из-за высоты наши позиции, и около двух часов ночи предприняли контратаку с двух направлений: пехотой и средними танками — из Сального, и тяжелыми танками с пехотой — из Поздняковки. Однако обе группировки попали в зону заградительного огня артиллерии, несколько танков подорвались на наших минных полях — и контратака противника захлебнулась.

А Ваня прожил у нас почти неделю, подкормили его, чтобы набрался сил, и переправили в тыл.

Ночь была темной и тревожной. По всему фронту рыскали вражеские разведчики, выискивая слабые места в нашей обороне. Не дремала и наша разведка. Солдатову с лучшими разведчиками полка — старшим сержантом Егоровым и сержантом Потемкиным, удалось проникнуть в расположение войск противника и притащить «языка». На основании полученных разведданных командованием было принято решение продолжить наступление в обход Сального с севера.

Всю ночь саперный взвод полка старшины Воронцова и саперная рота бригады занимались разминированием проходов в минных полях, одновременно отбиваясь от наседавших фашистов. На рассвете, проходя мимо нашей батареи, Воронцов сказал, что они обезвредили и извлекли 245 противотанковых и противопехотных мин.

Утром 28 августа после короткой артподготовки соединенные силы бригады, полка и пехоты перешли в наступление. Внезапным ударом с ходу удалось прорвать единственную линию обороны противника, и наши войска устремились на Веселую Калину! И тут, уже на подходе к селу, мы были контратакованы выдвинувшимися из-за высоты танками и пехотой! На узком участке фронта и на короткой дистанции завязался ожесточенный встречный бой! С первых минут загорелись танки и самоходные орудия с той и другой стороны! Поле боя покрылось плотным гаревым туманом, лишь иногда через прощелины от сильных взрывов приоткрывалась на мгновение картина неимоверно жестокого сражения — столкновения лоб в лоб двух группировок! Обогнавшая нас «тридцатьчетверка» столкнулась с «пантерой»! Оба экипажа выстрелили одновременно, и оба сгорели вместе с танками! Перед нашей самоходкой из дыма появился танк T-IV, орудие у нас было заряжено, и Валерий сразу нажал на спуск! Вражеский танк вспыхнул двумя синими языками над башней! Из экипажа никто не выскочил.