Конец легенды - Денис Ватутин

Заплатив при входе водителю, мы плюхнулись на пахнущие маслом потертые пыльные сиденья. Потом долго ехали, я задремал.

Второй раз за сегодня разбудила меня Джей:

– Просыпайся, Дэн, приехали.

Я достал с полки рюкзак и, зябко поеживаясь, вышел с Джей из автобуса, который почти сразу уехал.

Мы стояли на какой-то сельской улочке: вокруг были глухие заборы участков с домиками, вдалеке слышалось приглушенное кудахтанье и мычание. В пыльной проселочной дороге виднелись рельсы, которые уходили влево, в сторону пустыря с кучами разного хлама и каких-то обломков, среди которых возвышался ржавый, поскрипывающий на ветру самоходный кран. Он торчал здесь настолько нелепо и вызывающе, что его прямое сходство со стоящей в отдалении мачтой линии электропередачи выглядело как-то мрачно и комично одновременно.

Мы продолжали стоять в темноте, одни, и я уж было хотел спросить Джей, не собираемся ли мы почтить память погибшего крана возложением к его подножию траурных венков из колючей проволоки, как от куч мусора отделилось несколько силуэтов каких-то людей, одетых в лохмотья, которые направились прямиком в нашу сторону.

– Джей, – сказал я тихонько, – можешь считать, что экскурсия по городским трущобам удалась: я впечатлен и потрясен! Может, снимем пару кадров для местного информационного сайта, и по домам?

– Странный, ты что, боишься бомжей? – Она улыбнулась.

– Да нет… – Я замялся. – Просто поговорить с ними не о чем, кроме как об их бедственном положении, а это же очевидный факт, я бы сказал, факт вопиющий!..

– Эй, ребята! – раздался хриплый окрик одного из бродяг. – Поделитесь чем не жалко?

Лицо его было чумазое, губы потрескавшиеся, а глаз почти не было видно под капюшоном потрепанной накидки. Но больше всего мне не понравилось, что у него в руке был нож. Я положил руку на кобуру револьвера, задумавшись, а не схватить ли мне лучше автомат: бродяг становилось все больше, я уже насчитал человек восемь – десять. И наверняка у кого-нибудь из них огнестрел имеется.

– Я по пятницам не подаю! – выкрикнула Джей, в руке у которой уже появился массивный «стечкин» из ее набедренной кобуры.

Нас медленно обступали, смыкая кольцо, и я начинал понемногу нервничать.

– Да… – медленно протянул вопрошавший бродяга, по-видимому их главный. – Так сегодня ж суббота?

Он заглянул в глаза Джей, и ветер донес запах его давно не мытого тела.

И тут я с ужасом заметил, что у многих бомжей в руках появляются автоматические винтовки различных марок.

– Значит, грех работать в такой день, – ответила Джей с завидным спокойствием.

Я ее спокойствия не разделял и аккуратно взялся за ремень своего автомата, понимая всю тактическую нелепость нашей позиции.

Раздался множественный нестройный лязг затворов, а меня прошибло холодным потом.

– Отставить, это свои, – поднял руку главарь нищих. – Давайте за нами.

Он кивнул в нашу сторону, а я, с онемевшей рукой на ремне автомата, стоял как вкопанный и решительно ничего не понимал.

Джей толкнула меня локтем в бок, со словами:

– Ну, чего ты затупил-то? Пойдем…

Я повиновался, и мы пошли куда-то в сторону заброшенных участков, туда, за край пустыря…

– Значит, так! – решительно произнесла Элайя, уперев руки в бока. – Про тебя-то, Джей Джокер, я слыхала, что ты вроде как в порядке, а вот этот тип…

Она кивнула на меня, а я зевнул, прикрыв рот ладонью.

Элайя была невысокой коренастой темнокожей женщиной лет сорока, со шрамом на правой скуле. На ней был перекроенный паладинский черный комбез, а на поясе висел огромнейший нож, больше напоминающий укороченную версию бензопилы.

Нас отвели на какой-то заброшенный участок с полуразрушенным одноэтажным домом. Внутри него оказалась вполне прилично обставленная просторная комната с маленькой кухонькой, креслами, освещением и обогревом. Но снаружи не было видно даже света – дом был сильно завален мусором, и ни одно окно комнаты не выходило наружу.

На стене висел квадрат пластиковой бумаги с картой Лихоторо-Сити, а рядом такой же, только побольше, с картой Олимпа. На картах были наколоты булавки с разноцветными головками. В стену было встроено несколько мониторов с видами окрестных территорий, стояли мощные компьютеры, за которыми работали какие-то люди.

По комнате прогуливалось несколько вооруженных до зубов боевиков, держащих в руках автоматы.

– Понимаешь, Элайя, – проговорила Джей, слегка растягивая слова, в своей обычной манере. – Ты же умная женщина, ты лидер все-таки, значит, ты стратег…

– Ну и что? – перебила негритянка. – Да, я суперкрута, дальше? Именно поэтому я не могу доверять человеку, который ведет какие-то свои игры!

Говорила она чуть гортанно, с живыми яркими интонациями, изредка пожевывая пухлую нижнюю губу, которая становилась от этого слегка синеватой.

– А не ты ли, – в той же слегка ленивой манере продолжила Джей, – подсылала к Странному своего парня – Санька Экскаватор, кажется? Он пытался нанять Пастуха Глюков…

– Мы надеялись, что Странный что-то знает или хотя бы выведет нас на Лидумса, а теперь Лидумс мертв, и после Санькиного доклада про беседу со Странным надобность его резко снижается. Странный либо ничего не знает, либо скрывает то, что знает, – в обоих случаях риск слишком велик, а у меня не так много опытных бойцов, чтоб ими разбрасываться.

– Милые дамы, я вам не мешаю? – не выдержав, влез я в разговор, закурив сигарету. – Поговорите со мной: мне невыразимо скучно.

Обе строго посмотрели на меня, но затем продолжили беседу.

– Насколько я поняла, – продолжила Джей, тоже закурив, – ты хочешь найти это «нечто», и ты его ищешь – так не лучше ли вместе поискать? Сама же говорила, что людей у тебя мало…

– Слушай, Джей, Странный работает на внешнюю разведку. – Элайя выпучила глаза. – Зачем мне нужен разведчик в наших рядах? Одно то, что мы принимаем тебя с ним в одной из наших точек, – это уже огромное одолжение с нашей стороны. Когда мои люди передали тебе пароль, я не знала, что ты приволочешь его сюда…

Она кивнула в мою сторону, а я с тоской подумал, что и сам теряю время, попав к этим долбанутым повстанцам, больше напоминающим шайку отморозков.

– Элайя, – тон Джей изменился, – да какой он разведчик? Он же внештатник! Он больше как наблюдатель работал, и интерес-то у него личный… Он больше Охотник, чем разведчик.

– Да по мне, как его ни назови, – нахмурилась та, – стукач – он и есть стукач…

– Ты, Элайя, не заговаривайся. – Тон Джей стал ледяным, и я понял, что она в ярости. – Он под танки лез ради того, чтобы людей своих спасти, он банду Мирзы ликвидировал…

– Джей, я тебе все сказала – вязаться даже не хочу. – Она рубанула воздух ребром ладони. – У нас своих проблем сейчас хватает, чтобы мы еще за чужие брались… Все, разговор окончен.