Банши. Город грехов - Айла Скай

соглашаясь, кивнула ему. – Работа такая. Знаешь, Сень, я ее честно-честно терпеть не могу. Но как специалист высокого уровня не могу оставить все так. Совесть не позволит. Ты ж знаешь не понаслышке, какая у меня была школа. Не раз сам наблюдал. Ну? – новый удар выбивает у него крик. – Три…

– Иди нахрен!

– Два… – удар.

– Тварь!

– Один… – удар, на этот раз вырывающий истошный крик. Ну а что он хотел, собственно говоря? Профессия обязывает.

– Хорошо! Хватит, все, Царева, хватит! – захлебываясь кровью, закричал. – Я скажу, где она, скажу!

– И где же? – слушая, как он выдает мне адрес, понимала, что он не лжет. Страх агонии – самый страшный в мире. Никто из живущих не хотел бы такой смерти, в тайне надеясь на легкий уход. – Последний вопрос, Сень. Она страдала? Будь мужиком хоть сейчас, ответь честно.

– Она, – дико смотрел, – страдала. Шаман никогда ее не соберет, – он вновь расхохотался, сплевывая кровь. – Никогда. Как думаешь, успеете спасти ее? Это моя лучшая работа, Царева. Можно так сказать личное достижение, – пока он нес этот бред, холод сковывал меня внутри.

Страдания невинных – то, что вызывает самую темную мою сторону. Пальцы обхватывают выступающую часть кастета и тянут, освобождая лезвие полностью.

– Что ты делаешь? – резко перестал смеяться, в глазах вновь показался испуг.

– Я обещала, Сень. И своих обещаний на ветер не бросаю, – вскакиваю с его колен и обхожу его сзади, наклоняюсь к уху и шепчу, – ненавижу, когда страдают невинные, Сень, – выпрямляюсь, аккуратно полоснув лезвием по его щеке. – Прочувствуй то, что ощущала она, – направилась к выходу.

– Что? – он на миг нахмурился, затем затряс головой. – Какого черта? Что ты сделала? Горит, у меня голова горит! Как же больно. Сука!

– На твоем месте я бы приберегла силы, – на миг остановилась и немного повернула голову в его сторону. – Хотя… к чему они тебе? Яд будет распространяться долго, и ты в полной мере почувствуешь его действие. Знаешь, как его называют? Адское пекло. Судя по твоему виду, ты понял, откуда такое название. Веселой смерти, ублюдок. Надеюсь страдать ты будешь больше, чем она, – вышла наружу под ругательства Грека, плотно прикрыв за собой дверь контейнера.

На улице меня ждали мужчины с охраной, Данила уже немного успокоился, сев на капот своей машины и зарывшись руками в волосы. Не обращая внимания на остальных, медленно подошла к нему.

– Дань? – он поднял на меня обезумевшие от горя и злости глаза. Ох, я прекрасно знала этот взгляд. Обреченность и скорбь.

– Чего тебе? – зло выдал.

– Все еще хочешь увидеть, как он корчится от боли? Так вот, – махнула головой в сторону двери, – вот он. Твой билет на это представление. И все по правилам. Только вот хорошо подумай, стоит ли он того.

– Чего?

– Умереть не в одиночестве. Думаю, у тебя есть тот, кто тебя ждет всем сердцем.

– Думаешь, она еще жива?

– Уверена, Дань. Грек тот еще трус, сам руки марать не будет. За ним подчищают другие. Я это в свое время познала с лихвой. И судя по тому, что он сегодня развлекался, его людям приказа не было на ликвидацию, – устало вздохнула. – Знаешь, что я ненавижу твоего папашу?

– Догадываюсь.

– В другой раз ты можешь просто попросить. Терпеть не могу, когда обижают слабых.

– С чего такая доброта?

– Я не добрая, Шаман. Просто просьба куда лучше принуждения, не находишь? – назвала адрес вслух. – Я позаботилась о том, чтобы он прочувствовал все то, что пришлось испытать ей. Ты здесь больше не нужен. Ты нужен ей. И не только физически, ты же понимаешь? А теперь соберись и поехали.

– Карты ты уже получила, зачем едешь?

– Ненавижу неоконченных дел. И к тому же, – хмуро улыбнулась, – вам не помешает снайпер. У Грека обычно дохрена народа. Жопу поднимай и поехали, – обошла его и нырнула за водительское сидение, опустив стекло. – Ну, чего ждем? – кивнула на свои руки, поглаживающие руль. – Это будет твоей оплатой за мои высококлассные услуги.

– Бесшабашная, – хмыкнул и повернулся к наблюдающим мужчинам. – Кто еще хочет прокатиться с сумасшедшей?

– Мои тараканы тебе понравятся, – подмигнула ему, наблюдая, как мужчины начали распределяться по машинам. – Какая красота, – ласково погладила руль. – Сейчас развлечемся. Винтовка есть?

– Думаю, у бати можно найти все, – ответил Шаман, усаживаясь рядом.

– Что ж, – завела мотор, – кто не спрятался, я не виновата…

Глава 16. Спасение

Из забытья Нику выдернули звуки глухих хлопков, доносящиеся снаружи. И что-то очень похожее на ругань и крики. Девушка медленно открыла глаза и обнаружила себя лежащей на холодном полу около грязного старого матраса. Когда ее мучитель вновь принялся за нее и не получил желаемого, грубо отпихнул ее, и Ника упала на пол. Она уже не замечала боли – за это время она стала ее постоянной спутницей. Отключилась девушка не сразу – только после того, как мужчина пнул ее изо всех сил в живот. В глазах резко потемнело, и она с благодарностью приняла наступающую темноту.

Кто бы мог подумать, что она, Вероника Белоозерова, девушка-отличница из среднестатистической семьи попадет в такую ситуацию? Вот-вот. И она не могла. Вырвалась из своей глубинки в поисках лучшей жизни и ради собственного развития как личности, так и специалиста, и с хорошим стартом ворвалась в студенческую жизнь. Ей повезло – сразу дали общагу, неплохую стипендию, на которую, приплюсовав к тому, что высылали ей родители, и тому, что она успевала заработать во внеурочное время, можно было вполне себе сносно жить. А дальше… Дальше мечты о светлом будущем, высокооплачиваемой работе и собственной семье. Минул первый курс, второй, и наступил третий. Она уже освоилась в городе, нашла друзей – их было немного, но Ника всегда могла на них положиться, ее зачетка потихоньку начинала работать на нее. Казалось, все шло отлично. До того самого момента, когда судьба свела ее с ним. Вспоминала ли она тот вечер с ненавистью, пока валялась на грязном вонючем матрасе? Возможно мимолетно. Потому как все так устроены. Когда нам больно, пытаемся искать причину. Как будто найдя ее, нам станет легче, и все закончится. Вот и Ника вначале вступила на эту тропу, не понимая, что это никуда ее не приведет.

Окончив смену в уютной кофейне, девушка устало стянула с себя фирменный фартук баристы и повесила в свой личный шкафчик. Распустила пшеничные волосы, немного пройдясь по ним расческой. Задумавшись об очередной курсовой, не сразу заметила звон колокольчика входной двери. И только деликатное покашливание привело ее в реальность.