Сдавайтесь, шериф! - Алена Нефедова

Честно, я не готова была услышать такое на первом условном свидании от мужчины, которого, даже не знаю точно, хотела то ли прибить, то ли… сильно прибить.

— Мистер Смит, как вы верно подметили, у меня нет ни сил, ни желания пикироваться с вами. Давайте вы просто отдадите мне мое оружие, и мы мирно разойдемся каждый по своим делам. — Вот уж как следует подумать над поведением своего коллеги я точно должна в тишине и одиночестве. Чтобы меня не сбивали с толку всякие… подозрительно заботливые наглецы.

— Милая, не хочу светить стволом на улице, давай все же осуществим передачу твоей драгоценной пукалки хотя бы внутри.

Что ж, разумно.

— У вас пять минут, — бросила я, неохотно впуская в свое жилище наглого вторженца. А он явно и не думал прикрутить это свой явно природный уровень наглости. Прошел максимально близко, скользнув своим плечом по моему, и, мимолетно наклонившись, вдохнул у моей макушки. Была бы я сейчас не так замотана, я бы… врезала ему! Да! Конечно же врезала, и ничего такого…

— Что, даже не предложишь выпить? Хотя бы лимонада? — хитро прищурился Смит.

— Мой Глок, — требовательно протянула я руку.

— С твоего позволения я все же прикрою дверь и пройду, — и даже не дождавшись кивка, аккуратно проскользнул в гостиную.

— У тебя очень уютно. Но пить и правда хочется, — навязавший свое присутствие гость небрежно скинул куртку и покрутил шеей, словно разминаясь. И я невольно залипла взглядом на мужской фигуре, мощь которой простая темная футболка и такие же простые джинсы лишь подчеркивали. И вдруг ощутила себя окончательно усталой, вот просто в изнеможении. Да еще и бесконечно жаль себя стало. Что же я за слабачка такая, что раскисаю запросто, и нет у меня ничего и никого, чтобы противопоставить животному обаянию проезжего сердцееда. Странная ведь какая штука, наверное, большинство женщин думают о себе, что они не легкодоступные и не наивные идиотки, не ведомые голой похотью самки, хозяйки своим телу и разуму, но вот перебежит им дорогу, что тот бродячий черный кот, такой вот… Смит, и стоишь ты на собственной кухне, смотришь на него дура-дурой, а в опустевшей глупой голове одна мысль "а ведь я бы хотела его видеть здесь каждый вечер"

И что-то меня так этим открытием к земле прижало, что я не стала спорить или искать в усталом мозгу остроумные ответы. Прошаркала, еле волоча пудовые ноги до холодильника и распахнула его.

— Лимонада нет, — вздохнув, констатировала я. — Ни вина, ни пива не держу. Не доверяю себе, знаешь ли.

Оглянулась на него, готовясь увидеть пренебрежительную или жалостливую гримасу, что даст-таки мне сил выставить его вон на одной злости, раз ничего другое не позволяет.

— Угу, и самое поганое, что близким такое особо не расскажешь, да, сахарочек? Их же любишь и хочешь защитить.

— Откуда те… — начала и осеклась.

Он же служил с Коннором. Что я могу понимать в том, через что они прошли?

Господи, вот за что я ополчилась на него? Нет, понятно, что та ночь в отеле легла между нами какой-то уродливой кляксой взаимного стыда. Но если положить руку на сердце, вот без всех этих красивых поз и возмущенных восклицаний с лицемерным порицанием, разве я могу себе представить лучший вариант развития событий тогда? Я оказалась в постели с таким любовником, какого у меня в жизни не было и вряд ли еще будет. А могла очутиться под садистом-насильником и вряд ли дожить до утра. Так какого же черта трусливо цепляюсь за остатки гордости, если сама же и нанесла по ней самый сильный удар, попавшись на уловку отравителя. Ричард имел дело уже с последствиями этого. И да, я ведь сама допускала мысль, что у нас могло что-то быть, если бы мы встретились при других обстоятельствах. Ну и вот, он озирается на моей кухне. Не сбежал, что запросто бы мог сделать, не прячется никуда, прикидываясь, что не было ничего, пришел поговорить, потому что ему это тоже не дает покоя, как и мне. А я ищу способ выставить его вон из дома и из своей жизни.

Ну не дура ли я?

— Хочешь чаю? — Вздохнув и отпустив на сегодня все свои идиотские психологические заморочки, спросила я. — Кофе на ночь не предлагаю.

— Хочу. Только давай-ка заварю его я, — с готовностью отозвался он. — А ты присядешь и расскажешь мне, как прошел твой день.

Я фыркнула, находя это предложение комичным. Но села. И даже начала рассказывать. Но, похоже, вскоре отключилась прямо где-то посреди бормотания о том, какая же заноза в заднице Карма Оули. А проснулась в полной темноте, окутанная уютным теплом у равномерно вздымающейся широкой груди и ароматом, что запомнила отчетливо и до мелочей, несмотря ни на какую отраву. Ветер, отзвук сигарного дыма, машинное масло, разморенный сильный мужчина.

Ричард.

Вдохнула его поглубже и уснула снова.

Что-то я внезапно перестал нравится всему семейству Сантос поголовно.

Ясно, почему бесится Перла, понятно, чего помрачнел Коннор. Спалились мы с сахарочком, он-то не слепой.

Но вот почему меня миссис Сантос практически выставила вон, сообразить я не мог. Вот только что мне были рады, хоть и как-то очень уж чрезмерно, и на тебе! Ледяная вежливость, под которой четко прослеживается “иди на хер отсюда” посыл. Но об этом подумать у меня будет время потом. Сейчас мне однозначно предстояли разборки с Бирном, судя по его коротким многообещающим взглядам. Да и машину он вел дерганно, закладывая такие повороты, что я чудом лоб не расшибал. А ехали мы совсем не домой. А потом он просто резко затормозил на пустынной улице посреди дороги. Все, терпение кончилось.

— Пристрелить собрался? — спросил прямо. А чего уже тянуть. Как по мне и так затянули. — Для этого тут слишком много глаз будет.

— А есть за что? — рыкнул Коннор, упрямо глядя исключительно в лобовуху своего микроавтобуса и играя желваками.

— Есть, — честно признался. Ведь сам бы я за такое точно бошку отбил и шары мохнатые открутил.

Коннор шумно вдохнул, вскидывая голову, и с пару секунд смотрел в крышу авто. Небось мысленно уже глотку мне вырвал и кишки разматывает.

— Мудак ты, Брукс, — процедил он сквозь зубы наконец.

— Я знаю.

— Как посмел вообще?

Что тут ответишь? Так получилось? Херня! Само по себе ничего не получается, нечего с себя ответственность на случайность перекладывать. От меня мало что зависело и накрыло не по-детски? Опять же ответ ссыкливого безответственного куска дерьма. Тогда что? Я не знал, что это она? Тоже херь конченная. А что, не с сестрами, вообще с любой другой женщиной так можно разве? Не-а.

— Это уже ни черта не важно.

— Да? — развернулся ко мне наконец друг, а рулевое колесо жалобно скрипнуло в захвате его сильных лап. Цепляется, борясь с желанием мне втащить-таки? Напрасно, мужик, бей, я не обижусь и не отвечу. — А что, по-твоему, важно, скотина ты похотливая?