Третья Раса - Андрей Ливадный

Еще более странным казалось распластавшееся у его ног существо, которое поначалу вызвало у Николая обыкновенное отвращение.

— Что вам от меня нужно? — повторил он свой вопрос, когда молчать, по его мнению, стало неприлично.

Незнакомец удостоил его долгим, внимательным взглядом серых глаз и откинул капюшон своего одеяния, позволив гриве седых волос рассыпаться по плечам.

— Меня зовут Патрик Кейн, — вторично представился он. — Я — монах одного из монастырей Ордена Святой Земли, расположенного на планете Эридан.

Николай только хмыкнул, отойдя к стойке. Бросив влажное полотенце на гладкую пластиковую столешницу, он включил энергию в кухонном агрегате и поставил разогреваться кофейник с остатками позавчерашнего кофе.

— И что дальше? — осведомился он, повернувшись к священнику.

— Дальше нам предстоит трудный и, вполне вероятно, долгий разговор, так что я подожду, пока вы сварите кофе.

Николай пожал плечами и отвернулся. Его покоробил самоуверенный тон священника, но в то же время он был заинтригован.

— Судя по тому, что я не встречал вас раньше, вы, святой отец, только прибыли на станцию? — спросил он, доставая пластиковые чашки.

— Откуда вам известна такая форма обращения? — в свою очередь, удивился Кейн. — В наше время мало кто разбирается в церковной терминологии…

— Мне посчастливилось много читать, — сдержанно пояснил Николай, разливая кофе. — В основном это были старые книги. К тому же в мире, где я родился, у меня был друг. Протестантский священник.

— А… понятно. Вероятно, книги, про которые вы упомянули, — это тома из старой библиотеки форта Стеллар, которые за определенную мзду доставляли вам надзиратели?.. — невинно предположил он, внимательно наблюдая за реакцией Николая. — После чудесного спасения с Хабора вы ведь провели несколько месяцев в тюрьме, если я не ошибаюсь, конечно?

Николай повернулся. Чашка в его руке чуть дрогнула, выдавая внутренний взрыв чувств.

— Возможно. — Он поставил кофе на усеянный кнопками подлокотник кресла, а сам со своей чашкой отошел к виртуальному окну, которое автоматически осветилось при его приближении. На иллюзорной «улице» было сумрачно, там горели мутные желтые фонари и шел дождь. — Говорите, что вам от меня нужно, или убирайтесь вон! — внезапно сказал Николай.

Патрик Кейн сокрушенно покачал головой, глядя на усиливающийся дождь, который вдруг не на шутку разбушевался за псевдоокном. Далеко, в глуби виртуального пространства, сверкнула бледно-голубая вспышка молнии, на миг высветив черные остовы зданий.

— Николай, вы знаете, что нехитрое устройство, которое управляет этим окном, снимает эмоциональный потенциал с ауры вашего психополя?

Николай неприязненно посмотрел на него, а потом ответил:

— Нет. К чему вы это сказали?

— Я преодолел не одну сотню световых лет, отделяющие Эридан от этой станции, чтобы иметь удовольствие вломиться к вам посреди ночи. И я не хотел бы, чтобы вы видели во мне оппонента.

— Тогда не тяните волынку, святой отец.

— Хорошо. — Кейн отхлебнул кофе и едва заметно поморщился. — Два года назад вы служили в армии, верно?

Вопрос был чисто риторическим, и ответом на него послужило ледяное молчание.

— Прекрасно. — Казалось, священника нисколько не обескуражила враждебность Николая. — Вы служили в миротворческих силах, и ваше подразделение несло гарнизонную службу на планете Хабор, я правильно излагаю? — Он поднял глаза от чашки с дурно пахнущим напитком и вновь испытующе посмотрел на Николая, как будто сомневался, стоит ли продолжать дальше.

Николай закурил, облокотясь на стойку и, глядя за окно, где продолжал бесноваться ветер, шурша по виртуальной мостовой вчерашним мусором. Пальцы его левой руки непроизвольно сжимались в кулак, словно он качал руку резиновым мячиком… Или мысленно мял теплую пористую поверхность пистолетной рукояти…

Наступившую паузу нарушил Кейн:

— Вы сильный человек, Николай. Вы сумели пройти больше сотни километров, оставшись совершенно один, но вместо фактории, куда вы стремились после ночного нападения на колонну, нашли одни руины… — Он говорил так, словно задумчиво повествовал о человеке постороннем, не присутствующем здесь. — К тому моменту вы уже были инфицированы как минимум двумя местными болезнями. И, тем не менее, вы решились идти дальше, к основной базе гарнизона.

— Что вам за дело до этого, святой отец? — глухо спросил Николай, уже с трудом сдерживая подкативший к горлу гнев. Какого дьявола этот шут в сутане издевается над ним, вороша в памяти самые болезненные воспоминания?! — И откуда вы так хорошо осведомлены?

— Я был на Хаборе почти что сразу после вас, Николай, — не стал лукавить Кейн. — Более того, я искал именно вас, но, к сожалению, опоздал. Инсекты из северного поселения рассказали мне, как подобрали вас полумертвого, два месяца ходили за вами, пока поблизости случайно не сел некий туристический корабль, чья команда и пассажиры не знали о творящихся в Галактике событиях…

— Я, между прочим, тоже не знал о них, — с горечью произнес Николай.

— Мне ведома ваша горечь. Но речь не о политике. Ведь инсекты кое-что сделали для вас, верно?

— Они вылечили меня.

— А еще?

— Какое вам дело? — Николай опять напрягся, с трудом сдерживая в себе эмоции. Эта игра в вопрос-ответ начинала раздражать его. Он устал после двухсуточной смены в астероидных шахтах, ну а копаться в собственном недавнем прошлом не имел вообще никакого желания.

— Дело в том, Николай, что ходивший за вами инсект — его, кажется, звали Хргушт — многое мне рассказал.

Николай, погруженный в свои мысли, равнодушно смотрел в окно, измяв в пальцах очередную, так и не прикуренную сигарету.

— Святой отец, — негромко проговорил он, по-прежнему глядя в окно, — вам не кажется, что наш разговор чем-то смахивает на фарс?

— Отчего? — заинтересованно встрепенулся Кейн. Николай усмехнулся, прикуривая.

— Вы врываетесь ко мне посреди ночи, ведете себя так, словно мы с вами знакомы уже не один десяток лет, будоражите самые больные участки моей памяти и совершенно не опасаетесь последствий… — Николай повернулся и неласково посмотрел на монаха. — Простите, но либо вы дурак, либо все это отрепетировано заранее…

Кейн сокрушенно покачал головой, а Николай внезапно сделал шаг из-за стойки к креслу и внятно проговорил, склонившись почти к самому уху священника:

— Либо снимите свою рясу и выкладывайте все козыри, что рассованы у вас по рукавам, либо убирайтесь отсюда. За моими плечами слишком много лжи, чтобы я мог вот так, ни с того ни с сего, довериться первому встречному…

Патрик Кейн застыл с чашкой холодного эрзац-кофе в руке.

Ксеноморф, что апатично сидел подле его ног, внезапно напрягся, вытянув обе свои шеи в угрожающей стойке, и протяжно зашипел, роняя на пол тягучую слюну.