Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке - Майкл Карвер

Хотя официально новозеландская дивизия находилась в составе 10-го корпуса, начинать наступление она должна была в составе 30-го корпуса, где находилась все это время под фактическим командованием его штаба. У новозеландцев был сравнительно спокойный период, и они успели провести несколько тренировок к югу от района своего отдыха у Бург-эль-Араба, чтобы приобрести навык прохода через порядки пехоты до цели наступления у 9-й бронетанковой бригады.

Проблемы обучения и тренировки бронетанковых дивизий заставили Монтгомери пересмотреть план и сделать его менее дерзким, во всяком случае в том, что касалось действий 10-го корпуса. 8 октября командующий армией пересмотрел свои приказы. По новому плану 30-й корпус должен был уничтожать пехоту противника, а 10-й корпус должен был придерживать до поры свои танковые силы. Роммель не сможет долго безучастно взирать на гибель своей пехоты и, чтобы спасти ее от окончательного истребления, будет вынужден послать в атаку танки. В это время должен начать наступление 10-й корпус на самостоятельно выбранном плацдарме. Если корпус не сможет быстро вывести из строя танки противника, он должен маневрировать таким образом, чтобы препятствовать попыткам Роммеля помешать операции 30-го корпуса. Кроме того, может возникнуть возможность провести самостоятельную операцию на фронте 9-й австралийской дивизии или к югу от хребта Митейрия на западном фланге новозеландцев. Общий план сражения включал в себя три стадии. В первую ночь предстояло «вклиниться» в оборону противника. На рассвете следующего дня должна была начаться истребительная операция по уничтожению вражеской пехоты, причем было подчеркнуто, что операция должна начаться именно в это время. На то, что произойдет дальше, твердого плана не было, но все должны были использовать малейшую возможность при ослаблении сопротивления противника. Противнику нельзя давать передышку, не должно быть долгих пауз в наступлении, чтобы враг не смог опомниться и восстановить равновесие.

По новому плану менялись цели для генерала Лиса, чтобы помочь ему избежать преодоления сильных неприятельских укреплений у побережья. В его задачу входило атаковать силами четырех дивизий, расположенных в следующем порядке справа налево: 9-я австралийская дивизия Моршида, 51-я хайлендерская дивизия Уимберли, новозеландская дивизия Фрейберга и 1-я южноафриканская дивизия Пиенаара на фронте 4,5 мили на глубину 5 миль на правом фланге и на глубину 2 и 1 3/4 мили на левом фланге. Это могло дать возможность Ламсдену пройти вперед по двум трактам через захваченную территорию и на рассвете вывести свой корпус к западу от главных оборонительных сооружений противника в то время, когда Лис начнет свою истребительную операцию против пехотных частей, оставшихся на оборонительных рубежах. Хоррокс должен был играть вспомогательную роль и атаковать на узком участке фронта силами 7-й бронетанковой дивизии Хардинга и 44-й дивизии Хьюза к югу от хребта Рувейсат, чтобы заставить противника поверить в то, что главный удар будет нанесен именно там. Это позволит сковать на месте 21-ю танковую немецкую дивизию. Операция должна завершиться освобождением от противника Химеймата и плато Така. Если вдруг сопротивление противника окажется слабым, Хардинг должен был двигаться на Дабу. Отвлекающую операцию в тылах противника должен был провести также специальный авиационно-технический полк, а военноморскому флоту предстояло имитировать высадку десанта близ Дабы.

Господство в воздухе – такая задача была поставлена военно-воздушным силам в начале операции, а когда начнется сражение, большую часть усилий следовало направить на поддержку действий сухопутных сил. Короткая, но интенсивная атака была предпринята на взлетно-посадочные площадки противника у Дабы и Фуки в начале октября, тогда же, когда вынужденные из-за дождя оставаться на земле силы люфтваффе потеряли 30 машин. Настоящее авиационное наступление началось только в ночь с 18 октября, когда начались интенсивные воздушные налеты на Тобрук, а ночные истребители атаковали железную дорогу. На следующий день был нанесен бомбовый удар по полевому аэродрому в Дабе, по сосредоточению войск в северном и центральном секторах фронта и по шоссейным и железнодорожным коммуникациям между Мерса-Матрухом и Сиди-Баррани. Ночью были нанесены новые удары по аэродромам в Тобруке и Дабе, а с 20 октября начались воздушные налеты на посадочные площадки в Фуке. Все эти цели подвергались непрерывным атакам с воздуха вплоть до самого начала наземного сражения. В ночь на 21 октября впервые подверглись воздушным атакам цели на Крите.

Было невозможно себе представить, что противник не понимает, что вскоре начнется крупное наступление. Единственная надежда была на то, что удастся сохранить в тайне срок, когда Монтгомери отдаст приказ о наступлении, и участок фронта, на котором будет нанесен главный удар. Предполагалось, что в распоряжении противника имеется шесть источников информации. Во-первых, появление новых или улучшенных старых дорог; во-вторых, усиление транспортных потоков в различных районах; в-третьих, изменение размеров складов, улучшение водоснабжения, прокладка новых трубопроводов. Все эти сведения можно было получить путем аэрофотосъемки. Кроме того, враг мог черпать информацию из усиленного радиообмена, от своих агентов в дельте и из допросов военнопленных. Имея все это в виду, командование решило начать кампанию дезинформации и обмана противника, для чего было сформировано особое подразделение под командой подполковника Ричардсона. Строительство новых дорог откладывалось до самого последнего момента, особенно конечных отрезков. Когда 10-й корпус проходил обучение в районе Вади-Натруна, основную часть его транспорта, покинувшую место постоянной дислокации, заменили макетами, доведя общее количество транспортных средств до того, какое было до отправления частей на учения. Когда дивизии возвращались в свои расположения, ложные макеты ставились в местах учений. Следовательно, не происходило никаких видимых изменений в количестве техники. Позиции, в которых пехотным дивизиям предстояло провести день начала наступления, были вырыты и замаскированы за месяц до предполагаемой атаки. Полевые склады камуфлировались и строились в закрытых местах, пополнение их шло постепенно и как можно тщательнее маскировалось. Иногда штабели припасов маскировали под грузовики или походные палатки, которые уже стояли на этом месте. Таким образом было размещено 3000 тонн боеприпасов возле станции Эль-Имайид, 420 тонн инженерного оборудования близ станции Эль-Аламейн, 2000 тонн бензина в старых щелях и окопах в том же районе, также было замаскировано 600 тонн других грузов, включая материальную часть артиллерии. 8-дюймовая[3] труба водопровода из Александрии была заменена 10-дюймовой, ее прокладывали ночами под землей, а старую трубу оставили как было – на поверхности. Пункт водоснабжения был построен на станции Эль-Аламейн, но его замаскировали и не использовали вплоть до начала наступления. В дополнение к этим мерам пассивного характера Королевские военно-воздушные силы за несколько дней до начала операции сосредоточили на северном участке фронта большое количество истребителей.

Для того чтобы ввести противника в заблуждение средствами радиоигры, связисты 8-й армии продолжали обмениваться сообщениями с местом расположения тренировочного лагеря 10-го корпуса даже после того, как корпус покинул этот участок. Кроме того, в 8-й армии часто изменяли частоты и позывные, а долгие периоды молчания в эфире сменялись отправлением тренировочных сообщений.