Добытчик - Василий Сахаров

– Чего их смотреть? Такая же дикость, как и везде. Пойди с викингами и сицилийцами пообщайся, они тебе всё расскажут…

В этот момент второй почувствовал, что за спиной кто-то есть и, скидывая с плеча обрез двуствольного ружья, резко обернулся.

– Спокойно, хлопцы, – скинул я капюшон, – свои.

От такой встречи парни потеряли дар речи, не ожидали меня здесь увидеть, а я подошёл к костерку, присел на корточки, протянул к огню руки и спросил:

– Как служба, ребята?

Ответил первый:

– Без происшествий, господин граф.

– Эти, – кивнул я в сторону рабов, – не волынят?

– У нас не забалуешь. Да и народишко так себе, не буйный. Потомственные рабы.

– А если кто-то попробует сбежать?

– Так некуда бежать… А попробуют, тогда по уставу… Пулю в спину и вызываем усиление…

Я усмехнулся. Всё правильно. В Передовом устав свой. Никаких предупредительных выстрелов и окриков «Стой! Стрелять будем!». При малейшем неповиновении – наказание. В случае побега – огонь на поражение. Хватит. С первыми партиями рабов сделали попытку поиграть в доброту, и многие её расценили как слабость. Поэтому пришлось срочно закручивать гайки. Кто из рабов имеет семью и желание выбраться из подневольного состояния, таких сразу видно. Как правило, это захваченные в плен селяне, которые раньше уже были свободными. Таких можно перевести из рабов в крепостные, а затем за особые заслуги и ударный труд даже в вольные поселенцы. Но это четверть от общего числа рабов, а большинство своим положением вполне довольны. Кормёжка хорошая. Рабочий день – десять – двенадцать часов. Одежду выдают. Спят они в тёплых бараках. И среди невольниц есть вполне симпатичные, по их меркам, особы, с которыми можно общаться и делить ложе. По сравнению с тем, как они жили раньше в своих анклавах под плёткой ярла или местного помещика, условия прямо-таки райские.

– Господин граф, – набрался храбрости будущий разведчик, – разрешите вопрос?

– Разрешаю.

– А правду говорят, что в следующем году начнётся расселение людей из форта в поселения?

– Да.

– Кто же туда переселится, если там опасно? Или людей будут набирать принудительно, по приказу?

– Пойдут только добровольцы, и желающие уже есть. Силком никого за стены выгонять не станем. Запомни это и другим расскажи.

– Понял.

Парень кивнул, а я поднялся:

– Бывайте, ребята, тяните службу дальше.

Они вытянулись по стойке смирно, по крайней мере изобразили её, а я пошёл дальше.

Дождь начал стихать, а температура воздуха упала ещё на несколько градусов. Смеркалось. Трудовой день подходил к своему завершению. Во владениях порядок. Беспокоиться не о чем, и, зайдя в штаб, где дежурный офицер сообщил, что происшествий не произошло, я отправился домой, где меня ожидала семья. Пора ужинать. Я обещал жене не опаздывать и сегодня не опоздаю. Пусть день прошёл совсем не так, как я хотел. Но всё-таки он был неплохим.

Баренцево море

29.04.2068

Конец осени, зима и начало весны для меня выдались спокойными. Серьёзных происшествий не было, нас даже дикари не беспокоили. Поэтому я не дёргался и не дёргал других людей. Каждый занимался своим делом и трудился на благо себя, своей семьи, анклава и государства, которому мы присягали. За несколько месяцев сделали многое, и нам было чем гордиться.

Приближалось время, когда мы должны отправиться в новый поход. Но перед этим я навестил «Гибралтар», где меня уже поджидали Семёнов, Миронов и Кара. Каждый гнёт свою линию и идёт по жизни собственным путём, но в Испании мы поддерживаем один другого – это вопрос выживания, и потому решили собраться, пообщаться и выработать по некоторым вопросам общее мнение.

Саня Семёнов выглядел неважно, хмурый как туча и разговаривал мало. Я знал, в чём причина – у него семейные неприятности. В «Гибралтаре» он женился на местной девушке. Она забеременела, и недавно у неё случился выкидыш. Вот Семёнов и переживал. А Кара, наоборот, был весел, много шутил и балагурил. С ним тоже всё понятно. Он обосновался в Аликанте и дождался «Аделаиду», которая привезла ему новых поселенцев, больше семисот человек. Это для начала. А на подходе, как мне стало известно из достоверных источников, ещё два частных судна из ККФ и одно из Средиземноморского альянса, с которым у Бурова, несмотря на прежние проблемы, снова всё ровно. Умеет он устраиваться, что есть, то есть. Только на новом месте поселился, а уже имеет не меньше, чем мы с Семёновым, и у него отличные перспективы. Хотя нас поддерживает Имперское министерство колоний, а он сам по себе. Кто-то может этому удивляться, но только не я, ибо мне известно, почему кубанские олигархи помогают знаменитому наёмнику, а средиземноморцы решили наладить с ним торговлю. Не с нами, а именно с Буровым.

Впрочем, пока речь не об этом.

Для начала мы обговорили запланированное на начало лета прибытие к Семёнову очередного торгового каравана из Новороссийска. «Темрюк» и «Анапа» ещё осенью вернулись обратно в ККФ, прошли плановый ремонт и вскоре, загрузившись, вместе с «Аделаидой» пойдут в «Гибралтар». Как обычно, они привезут нам оружие, боеприпасы, продовольствие, снабжение и технические масла. Но ждать их мы не станем. Я отправлюсь в поход раньше, через Вильгельмсхафен вдоль норвежских берегов в северные моря. Семёнов собирался за этот срок лично посетить Алжир и закупить у африканцев очередную партию топлива, а потом он направит торговые суда в Балтийское море. Ну а Кара намерен сходить в Сицилию и Адриатику для вербовки наёмников колониальной пехоты, которые помогут ему очистить от дикарей земли вокруг Аликанте. Пока планы такие. Если у кого-то возникнут серьёзные проблемы, разумеется, постараемся друг другу помочь. Миронов при этом молчал. Он свою задачу знает – пойдёт со мной в гости к северянам.

На этом мы ударили по рукам и разбежались. Буров покинул «Гибралтар» сразу, Миронов отправился собирать вещи, а я немного задержался в кабинете командующего ВМБ. У нас с Семёновым ещё были вопросы, которые касались только нас двоих. Понурившись, мой тёзка с тоской смотрел в стол и молчал. Мне его настрой не нравился, и было неприятно видеть слабость сильного человека, которого я уважал. Следовало его растормошить, вернуть в реальность, и я спросил:

– Что, Саня, плохо тебе?

Он поднял голову, посмотрел на меня и признался:

– Да.

– А ты выговорись. Наверняка станет легче.

– Нет, – мотнул он головой, – сам перетерплю.

– Дело твоё. Но раз не желаешь говорить о своих проблемах, давай вернёмся к нашим делам.

– Давай, – согласился Семёнов. – Что тебе нужно?

– Топливо и БДК.

– Дам. Не проблема. Но чем расплатишься?

– Бронетехникой. Двадцать бронемашин за аренду «Черноморца» и часть моих товаров из крайней поставки, а за топливо родина заплатит. Пойдёт?