Опасные тропы нового мира - Юрий Артемьев

тоже была четвёртая группа крови…

Я так понимаю, что этот неизвестный мне Николай был тут всем… И техником, и охранником, и…

— Скажите, доктор! А Николай как выглядит?

— Как выглядит… Ну… Я даже не знаю… Мужчина… Лет сорок… Высокий… А зачем Вам это?

— Ну, если мы его встретим, то скажем ему, чтобы он поскорее к Вам вернулся…

— Он лысый. То есть… Совсем… Об каждый день брил голову…

— Тогда мы его обязательно узнаем…

* * *

Артур заинтересовался ультразвуковым прибором… Анна снова стала о чём-то общаться с профессором, постоянно щебеча что-то на языке врачей и адвокатов…

Я в латыни ни бум-бум. Так… Знаю несколько общеизвестных фраз. Про закон, который дурак и т. д. (Dura lex, sed lex). Ну ещё несколько фраз, которые в шутку были переведены студентами с великого и могучего на мёртвую латынь… Типа: «Non pascere lupum, et plus habet elephanto!»… По латыни звучит красиво, а по-русски переводится: «Как волка не корми, а у слона — больше!».

Я всё никак не мог отделаться от мысли, что этот, никогда не виденные мною Николай, был довольно таки тёмной лошадкой во всей этой истории… И швец, и жнец, и на дуде игрец… А ещё напрашивается другая поговорка: «И нашим, и вашим…»… Потому что, обнаруженная мною в запертой комнате радиостанция на ультра-коротких волнах, вызывала много вопросов к эту самому Николаю… Особенно в свете того, что агент Смит не только чётко знал, куда и за кем ему надо было плыть из Турции в этот ничем не примечательный со стратегической точки зрения, город Сухум, но и отчётливо и без ошибок выговаривал фамилию профессора, которую я до сих пор не смогу произнести без запинки…

Эх, Коля, Коля… А может быть даже и Майкл. Хрен их разберёт этих Смитов.

* * *

Звон разбитого стекла, шум, крик… Я сразу бросился в лабораторию. Ведь именно оттуда и проистекала вся эта гамма шумов…

Профессора изогнуло дугой в его инвалидном кресле… На губах пена… Он почти что уже сполз на пол… Анна пыталася чем-то ему помочь, но я оттащил её…

— Не подходите к нему! Вы ему уже ничем не поможете… А он заражён, скорее всего… Аня, ты не испачкалась в его крови? Он тебя не укусил, не поцарапал?

— Нет… — голос Анны дрожал, как и она сама.

Я стал её осматривать и ощупывать… Это её немного привело в чувство…

— Что ты делаешь?

— Тихо! Успокойся! Всё нормально. На тебе нет, ни следов крови, ни явных повреждений…

— Что тут вообще происходит? — Артур явно не понимал половины из того, о чём мы говорили…

— Ничего особенного. Профессор умер. Но он был заражён…

— И что нам теперь делать?

— Надо найти записи профессора! — сказала Анна. — Он мне рассказал немного, что и как. Я думаю, что смогу разобраться… Но надо найти его записи… И тут ещё есть уже готовые образцы из тех, что у него получились…

— А я бы забрал это ультразвуковой прибор. Он нам может пригодится… Я уже посмотрел. Он работает от аккумуляторов на двенадцать вольт… Так что его можно даже на мою шишигу установить…

— Ребята! Не горячитесь! Чтобы вывезти отсюда все ваши хотелки, нам грузовик может понадобиться. Но я что-то не видел тут в округе ни одной целой машины. Нам или вернуться сюда с шишигой и грузить всё это, либо… Либо ограничить свои хотелки…

— Тихо! — вдруг сказал Артур…

Мы замолчали…

И в этой образовавшейся тишине, явственно послышались странные шаги в коридоре…

Часть вторая

Глава первая

Допросы и новые вопросы…

Дверь в лабораторию была приоткрыта… Мы с Артуром встали по обе стороны от входа, а Анна «спряталась» за инвалидное кресло с мёртвым профессором. Конечно, её было видно, но всё же мы надеялись на то, что кто бы к нам не шёл сейчас по коридору, он не начнёт сразу палить во все стороны…

Так и случилось…

Крепкий мужчина появился в проёме двери… В правой руке у него был АКМ, в левой обычный деревянный костыль, на который он опирался. Необходимость костыля явно была вызвана повреждением левой ноги. Но первую медицинскую помощь ему явно оказывал непрофессионал. А скорее всего он сам себе и оказывал ту самую помощь…

Увидев мертвого профессора в кресле, незнакомец на долю секунды оцепенел. Нам этого хватило, чтобы сбить его с ног и разоружить.

Автомат полетел в одну сторону, костыль в другую, мужик на пол, а мы сверху…

Особо он и не сопротивлялся. Мы ему крутили и связывали руки за спиной, а он шипел от боли. Видимо раненая нога доставляла ему не только неудобства при ходьбе, но и настоящую боль. Хотя, надо отдать ему должное, либо он очень терпеливый, либо у него очень высокий болевой порог.

Главное, что всё происходило молча. Только хрип, шипение и шум борющихся тел…

Я решил этом воспользоваться, чтобы сразу же проверить свои подозрения по поводу этого человека.

Сделав Анне и Артуру знак «молчать», приложив палец к губам, я обратился к незнакомцу исключительно на английском языке:

— Hi! I have a message for you from agent Smith[1].

Пленник посмотрел на меня мутным взглядом и ответил:

— Who are you? Why did John send you and not come himself?[2]

— Странно… Мне показалось, что я не говорил тебе про то, что агента Смита зовут Джон. — продолжил я уже по-русски.

Незнакомец смотрел на меня и хлопал глазами… Постепенно в его взгляде стала проступать ненависть… Если бы он мог, то испепелил бы меня своим взглядом…

— День добрый, Николай!.. Или как нам тебя зовут на самом деле?

— Кто вы такие? Откуда знаете про Смита?

Для человека, который только что бодро щебетал по-английски, наш пленник довольно чисто и безо всякого акцента произносил слова на великом и могучем…

— Мне кажется, или сейчас моя очередь задавать вопросы.

— А если я не стану ничего тебе отвечать?

— Станешь… Но у тебя есть два варианта… Первый: Ты умрёшь в муках, изрезанный на лоскуты. Но перед смертью ты всё равно мне всё расскажешь…

— Но есть и другой вариант?

— Конечно… Мы с тобой общаемся в более дружеской обстановке. Ты мне всё рассказываешь. А мы тебе оказываем медицинскую помощь…

— Я всё равно умру…

— Не факт. Если ты станешь нам полезным, то зачем мне тебя убивать…

— У меня плохая рана…

— У нас есть опыт излечения и не таких ран. Я уже посмотрел. Тебя же не