Метро параллельных миров. Книга первая - Леон Василевски

вернулся к начатой в субботу работе по поиску файлов на медицинскую тематику и опять проторчал в компьютере до глубокой ночи.

Они встретились возле эстрады. Сказать, что Георгию понравился ножичек – это значит ничего не сказать. Его восхищению не было предела. Надо было видеть с каким обожанием он смотрел на блестящую штучку. Он вертел в руках чудесную вещь, любовался игрой света на перламутровой отделке и готов был обнюхать и облизать ее. В общем, он вел себя так, как вел бы себя папуас с Новой Гвинеи, впервые столкнувшегося с предметом европейской цивилизации. Когда же Пётр объяснил и показал мальчику, какие навороты имеет ножичек и для чего они служат, восторгу пацана не было предела. А за разрешение проводить эксперименты с этими наворотами на палочке, Анджан был возведен мальчуганом в ранг своего кумира. В итоге, малец выпал напрочь из реальности, погрузившись с головой в таинство игры. Пётр краем глаза заметил, как он, закрывая открывашку, защемил себе кожу на пальце, но при этом даже не пикнул.

Взрослые сделали круг по саду и присели на лавочку, вкопанную среди кустов акации.

– Скажите, Пётр Антонович, кто вы? – задала Мария вопрос в лоб. – Я ни за что не поверю, что вы крестьянский сын. Манера речи, словесные обороты, порой мне совсем незнакомые и иногда не совсем понятные, характеризуют вас как человека образованного и окончившего, как минимум, институт, а лучше, университет. Крестьянин никогда так не заговорит.

Пётр опешил от подобной лобовой атаки женщины и лишь промямлил:

– Что еще не так с крестьянским сыном?

– Крестьянский сын никогда не завел бы разговора с барыней первым. Страх и раболепство перед господами веками вбивалось в сознание крестьянского сословия. В вас это отсутствует напрочь. Вы не из крестьян и даже не из купцов. Так кто же вы?

– Внебрачный сын губернатора острова Борнео, – отшутился Анджан.

– Сын кого? – перепросила Мария, изумлённая таким ответом.

– Губернатора острова Борнео, – продолжая куражиться Пётр и для пущей убедительности, встал со скамейки и по-испански произнёс. – Estimada señora María, permítame que me presente ante Usted, don Pedro Antonio de Angiano. (Уважаемая сеньора Мария, позвольте представиться— Педро Антонио де Анджано).

– Je suis ravi de te connaître, Monsieur Pedro. (Рада с вами познакомиться сеньор Педро), – поддержала игру женщина, ответив по-французски и дурачась протянула руку для поцелуя.

– Хорошо, я расскажу вам, Мария Александровна, – заявил Пётр, подождав пока Георгий, увлечённый игрой с ножичком, отойдёт подальше, – только если вы поклянетесь хранить это тайну нашей семьи в секрете.

– Клянусь на кресте, – уже серьезно промолвила Мария, перекрестилась, и, без капли иронии, достала и поцеловала нагрудный крестик.

– Я действительно не крестьянский сын, – начал рассказ парень полушёпотом. – Мой род Анджан– это старый дворянский дом, который ведёт свой отсчёт от французского офицера– дворянина шевалье Поля Де Анджан, раненого под Люцином и попавшего в плен. После окончания войны он не вернулся во Францию, так как женился на моей прабабушке, шляхтянке Эмилии Богушевич. Поль проходил лечение в имении Богушевичей, и молодой человек влюбился в Эмилию, ухаживавшую за раненым. Эмилия ответила молодому офицеру взаимностью чувств.

После бракосочетания молодые поселились в одном из имений Богушевичей близь местечка Дагда, которое они получили в качестве приданного Эмилии.

Последние потомки Поля и Эмилии оказались никудышными помещиками и через несколько поколений хозяйство пришло в упадок и ко времени моего совершеннолетия, отец был близок к банкротству. Семья вот-вот могла лишиться всего и остаться без крыши над головой. Тогда мы: отец, двое моих братьев и я стали думать, что делать дальше. В Лифляндии для нас будущего не было. Мы могли бы уехать в Северную или Южную Америку, но у нас после продажи большей части земли для погашения долгов средств практически не осталось. Нас заинтересовал вариант с переселением в Сибирь или на Дальний Восток, так как правительство Столыпина оказывало существенную финансовую помощь переселенцам. Правда, существовало одно «но»: Столыпин помогал деньгами только людям крестьянского сословия, коими мы никак не являлись.

Тогда отец и старший брат Антон придумали как стать землепашцем. Отец договорился со своим хорошим знакомым становым приставом, который по прошествии некоторого времени за щедрое вознаграждение, в народе называемое взятка, состряпал нам документы на тёзку отца крестьянина Антона Анджана, который ранее проживал в деревне Мачи и только-только почил в бозе, а так же на двух его сыновей, Антона и Семёна, которые подались на заработки в города и в деревне несколько лет как не появлялись. Я же получил документы на сироту– племянника этого крестьянина Петра Анджана, беспробудного пьяницы, который потом исчез в неизвестном направлении. Крестьянин, как будто, меня усыновил, и я стал Анджан Пётр Антонович. В итоге, все мы получили липовые документы. Я и старший брат Антон заимели паспорта своих полных тёзок. У отца и среднего брата были некоторые отличия: отец получил другое отчество- Леонович, а брат Вольдемар— другое имя: Семён

По этим документам нам выплатили определённую сумму на переезд, а потом, на месте, семья получила участок земли вблизи села Рябовское, Каргалинской волости, Ишимского уезда подъёмные деньги на строительство дома и хозяйственных построек. Перед поездкой отец продал имение с остатками земли, а вырученные от продажи средства пошли на строительство маслобойни, оборудование для которой отец закупил в Риге перед переселением.

Таким образом потомки Пьера де Анджан стали хлеборобами сибиряками и постепенно выбились в торгово-промышленное сословие и доросли до купцов третьей гильдии.

А потом я сбежал в Прибалтику от родителей, попытавшихся меня оженить насильно.

– Сума сойти! – всплеснув руками, воскликнула Мария, которая до этого замерев слушала рассказ Анджана. – Вы поразили меня своим рассказом до глубины души, Пётр Антонович. О ваших приключениях можно писать роман.

– Криминальный, – добавил Пётр.

– Криминальный роман – это что за жанр? – переспросила Мария.

– Роман, описывающий преступления и их раскрытие, – пояснил парень.

– Тогда точно, авантюрно-криминальный, – согласилась собеседница и спросила, – А какой университет вы заканчивали?

– Я прослушал курсы в Константиновском Межевом институте в Москве, а также на Геологическом факультете Московского университета.

– Межевом институт? – переспросила Мария, – А что вы там изучали?

– Землеустройство, картографию и геодезию— определение координат местности и строений, – пояснил Анджан.

– Вы вновь поразили меня! Интересно, а чем вызван выбор таких редких дисциплин? – удивлённо поинтересовалась Мария Александровна.

– Я с детства любил рассматривать карты, сам чертил карту имения, ближайших сёл, попутно собирал коллекцию различных камней и минералов. Мой батюшка, через своих друзей и знакомых выбил стипендию на обучение в Константиновском институте. Кроме того, продолжаются «Времена землемеров», и моя профессия будет востребованной всегда.