Сербия на Балканах. XX век - Константин Никифоров

Через десятилетие, совсем в другой обстановке, лидер сербских коммунистов С. Милошевич вместе с супругой Мирой Маркович и одним из новых идеологов режима Михайло Марковичем развивали похожую идею о «демократическом беспартийном плюрализме». И в одном, и в другом случае эти идеи фактически противопоставлялись нормальной многопартийности. Но если во времена Карделя его «плюрализм интересов» еще можно было трактовать как шаг вперед по сравнению с полным монополизмом компартии во всех сферах жизни, то Милошевич тщетно пытался остановить неизбежное, повернуть время вспять.

В целом ни Э. Кардель, ни Й. Броз-Тито уже не были способны не только на новые прорывные идеи, но даже на адекватную оценку ситуации и быстрое реагирование на возникавшие вызовы. Как политики они явно пережили свое время. Скоро окончился и их земной путь. Через год с небольшим после Карделя, в мае 1980 г., умер Тито, который пережил почти всех своих соратников. После этого, в последнее десятилетие существования Югославии, вносить изменения в концепцию самоуправления стало просто некому.

Во второй половине 1970-х годов самоуправление обрело некий законченный вид и в теоретических построениях, которые создавали югославские обществоведы, откликаясь на политический заказ. В этих работах югославских ученых весь период после войны («вооруженной фазы социалистической революции») делился еще на два больших этапа: государственный социализм (или этатизм) и самоуправление. (Часто как отдельный этап или подэтап выделялся еще период перехода к самоуправлению – с 1948 по 1953 годы.) Самоуправленческий этап в свою очередь делился на несколько подэтапов по мере распространения самоуправления на все новые стороны жизни югославского общества: рабочее самоуправление (1950–1963 гг.), общественное самоуправление (19631974 гг.) и социалистическое самоуправление (с 1974 г.)[143].

Конечно, это была сплошная схоластика. В реальной жизни ничего подобного не было, никакого «общественного» или «социалистического» самоуправления никогда не существовало. Один из немногих осмелившихся на критику, С. Стоянчевич, отмечал, что югославскую ситуацию «характеризует децентрализованный и отчасти либерализованный этатизм, в котором самоуправление ограничено рабочим местом и неполитическими вопросами»[144].

Конституция 1974 г. завершила также в основном формирование югославской федерации. Мелкие изменения в этой сфере не меняли общей картины, а следующие крупные изменения были связаны уже с распадом «второй», титовской Югославии. Развитие югославского федерализма тоже прошло ряд этапов. Четыре этапа приводит, например, в своей книге В. Каменецкий. На первом этапе (1943–1946 гг.) – от второй сессии АВНОЮ до первой послевоенной конституции – утверждается новая политическая система, основанная на принципе федерализма. На втором этапе (1946–1953 гг.), в годы этатизма, преобладали централизованные методы и доминирующую роль играли органы федерации. Третий этап (1953–1965 гг.) охватывает годы от нормативного введения системы самоуправления до общественно-экономической реформы 1965 г. Конституция 1963 г. значительно расширила права республик, но федерация еще сохранила ключевые позиции. На четвертом этапе (1965–1974 гг.) обострение межнациональных отношений привело, в конце концов, к конституции 1974 г., которая уже на первое место поставила республики и края, а не федерацию[145].

К концу 1970-х годов стали явно проявляться трудности экономического развития Югославии. Усилились финансовые проблемы, выросла инфляция, возросла безработица. Возникла проблема убыточности предприятий, выросли запасы нереализованной продукции. В 1979–1980 годах надо было уже выплачивать долги, но денег на это не было, как не было и новых займов. При жизни Тито югославским руководителям еще как-то удавалось сдерживать нараставшие кризисные явления. Однако после его смерти многое изменилось. Начался новый и последний этап в развитии Югославии.

Вместо Тито страной стали управлять два коллегиальных органа – Президиум СФРЮ и президиум ЦК СКЮ. Эти органы, состоявшие из 8 человек и включавшие по одному представителю от каждой республики и автономного края, в порядке ротации избирали сроком на один год своего председателя. Такая система не могла, естественно, добавить стране стабильности. Провозглашенную новым югославским руководством цель: «И после Тито – Тито» реализовать было невозможно. Верховного и признаваемого всеми арбитра в сложнейших и противоречивых отношениях между республиками и краями, между югославскими народами уже не было.

С начала 1980-х годов Югославия стала неумолимо втягиваться в глубокий системный кризис. Его динамика впечатляла. Темпы роста общественного производства резко замедлились (с 7 % в 1979 г. до 2,3–0,7 % в 1980–1983 гг.), а затем с 1983 г. началось падение производства. После продолжительного периода, когда жизненный уровень населения только рос, он также начал падать – на 7,5 % в 1980 г. и на 30 % за последующие четыре года. К концу 1985 г. безработица составила 15 %, инфляция – 100 %, внешний долг приближался к 21 млрд. долларов США. Его обслуживание становилось для правительства неразрешимой проблемой. Особенно сильно кризис бил по положению слаборазвитых республик и краев.

Стало совершенно ясно, что система объединенного труда и основанная на ней «договорная экономика» функционируют неэффективно, с большими перебоями. Однако вместо кардинальной реформы югославские руководители смогли предложить лишь программу «стабилизации», которая фактически консервировала существовавшее положение, да к тому же и не выполнялась с самого начала[146].

Одновременно в стране резко усилились позиции национальных бюрократий («этнократий»[147]). Возникла концепция «национальной экономики» (призванная заменить «договорную»), согласно которой каждая республика все для себя производила сама. Более того, республики начали вводить специальные меры для защиты своих предприятий от конкуренции других югославских предприятий. Это привело к окончательному экономическому обособлению республик. Хрупкий общеюгославский рынок стал на глазах распадаться на шесть республиканских и два краевых. Центральное правительство все больше теряло контроль над экономическими процессами, а республики набирали все больше иностранных займов, которыми не могли эффективно распорядиться. Ведя борьбу на двух фронтах, экономическом и национальном, югославское руководство проигрывало на обоих. Экономический кризис быстро перерос в «кризис функционирования общественной системы»[148].