Мальчик с сердцем цвета индиго - Nilab Sadeqi

class="p1">Хилай даже не знала, как ей отреагировать на этот жест и шаг навстречу к ней.

– Я… я хочу нарисовать жизнь! Нашу с тобой жизнь…

***

Наступила осень, встречи молодых людей стали еще реже, при этом каждый из них испытывал все больше желания и потребности видеть друг друга. Илан продолжал, как прежде, посещать свою свободу в обеденные перерывы днем в выходные и вечерами после учебы в будни. Средства, что выделялись ему на учебу, проживание в городе и учебники, быстро заканчивались. Ему не хотелось сообщать Хилай о недостатке, и на вопросы, почему он не приезжает чаще или и вовсе не приезжает, он отвечал, что занят учебой.

Чем больше он этот недостаток чувствовал, тем больше понимал, что необходимо найти работу. Но, учитывая его некоторую медлительность, худощавое телосложение и строгий график учебы, все работодатели ему отказывали, часто открыто заявляя, что его руки не для тяжелой работы созданы. После очередного отказа он решил пересмотреть свою идею. В магазинах, конечно, оплата за труд была гораздо выше, чем в университете, но молодой человек решил, что необходимо хотя бы начать. Когда он нашел объявление, что требуется библиотекарь, то заколючил, что это знак свыше. Итак, он должен был работать два дня вечерами вместо встреч с Хилай в библиотеке. Но он прекрасно понимал, что для встреч с ней у него нет средств на покупку билетов. Поэтому он принял эту замену как данность. Куда сложнее было Хилай. Какая бы она чуткая и чувствующая ни была, эту причину его отказов от встреч с ней она никак не рассматривала. У Илана же был четкий план. Он рассчитал, что если он будет сдерживаться еще и от пары лишних поездок, то сможет ко дню рождению Хилай купить весьма достойные краски для их совместной картины.

Первые дни работы проходили однообразно. С Иланом в библиотеке работали еще одна молодая девушка, две пожилые дамы и один пожилой мужчина. Дамы были каждая противоположность одна другой. Первая – быстрая и живая. Своей стремительностью напоминала молодому человеку его Хилай. Илан прекрасно отмечал способности женщин исцелять. Он извлек много жизненных уроков от мамы и сестер, каждая из которых была прекрасна по-своему и имела свои секреты и особенности взаимодействия с миром. Такие женщины, как эта пожилая библиотекарь и Хилай, словно наполненные кувшины с живительным напитком, несут в себе саму жизнь в виде искры легкости. Молодой человек при каждой встрече с этой дамой думал, что Хилай однажды, будучи бабушкой их совместных многочисленных внуков, будет все также живо и резко срываться с места и бежать куда-то навстречу ветрам, привлекая его с собой.

Вторая библиотекарь была неповоротливой и ворчливой. Каждому студенту, что опаздывал со сдачей книг, читала нудные нотации о том, как нехорошо быть плохо организованным. Но когда дело доходило до штрафных баллов и наказаний, она до последнего пыталась защитить каждого студента. Илан видел ее добрую натуру и знал ее лучше тех, что приходили к ней на мгновение и уходили навсегда, заметив и запомнив только нотации и ее напускную злость. В моменты недовольства и раздражения сокурсников по отношению к ней он вспоминал своего отца. И понимал, что уже созрел для создания новых отношений. Он хотел раскрыть себя ему, а его – себе. Он готов был раскрыть его доброту себе, ту, которая в нем должна была присутствовать и раскрыть карты о его показной и неискренней неудовлетворенности сыном. Ровно также, как и с этой дамой.

Тем временем в доме Исмаила начали обсуждать, что пора устроить жизнь среднего брата – Ашера. Илан решил, что Амирам выбрал путь спокойного смирения, но Ашер не из тех. Он-то точно рожден не только, чтобы вулканы взорвались. Его веселый характер, острый ум, амбиции и харизма явно не для кротости и терпения ему даны. В один из дней, когда молодой человек до позднего вечера отработал в библиотеке, он решил поехать ночевать к брату в квартиру и заодно обсудить с ним вопросы его дальнейшей жизни.

Ашер всегда был рад встрече с младшим братом, но, зная его любовь к уединению, старался никогда сам его не тревожить. Увидев брата у порога, он тут же радостно бросился на кухню и приготовил в мгновение ока самые любимые блюда Илана.

– Ашер, тебе, как ты уже знаешь, ищут невесту. Ты сам к этому как относишься? – Илан решил начать сразу с прямого вопроса.

– Ты сам знаешь как. На этой неделе я буду разговаривать с родителями и сообщу им, что намереваюсь просить руки своей любимой. Я уже накопил столько, сколько необходимо для свадьбы и первичного вклада при покупке недвижимости тут в городе. Скорее я останусь без помощи отца, и его бизнес полностью перейдет в ваши с Амирамом руки. Поэтому готовься, что тебе скоро придется и тут по вечерам помогать Амираму после учебы. Я уже прошел несколько собеседований и уйду работать в другое место, чтобы содержать себя и свою семью.

– Зачем же ты так резко? Ты поговори с отцом и объясни ситуацию через маму. Отец поймет. Какая ему разница, кто твоя невеста, ведь главное, чтобы ты женился и у него были наследники. Он же так всегда нам говорит.

– Нет, ему есть разница. Моя невеста – иностранка и с другой религией, – заключил с осмысленным ударением на последнее слово Ашер.

Илан выпрямился, как будто в нее вонзились множество острых, мелких иголок. Он серьезно смотрел на собеседника. Младший брат всегда отмечал прекрасные качества Ашера и хотел бы учиться его четкости действий. Но сегодня брат произвел на него такое впечатление, как будто раскрыл ему невидящие ранее глаза. Ашер как будто ему подарил целое поле свежего воздуха, от которого закружилась голова.

– И как?.. Ашер, как ты ему скажешь? – все еще не верил услышанному Илан.

– Просто приеду и скажу. А там будь что будет. – Ашер, сидя на диване, уставился на свои руки, скрещенные в пальцах, перед собой между коленями и продолжил как будто больше для себя, чем для брата: —Она… она такая… с ней я понял, что живу. Я понял, что такое доброта, что такое сочувствие, она и есть сама нежность и сочувствие. Я не могу ее терять. Просто не могу. Понимаешь?

Подняв взор, он встретил глаза брата и осознал, что тот все понимает. Прекрасно. Он раскрыл свои сцепленные руки, выпрямил тоже спину, напряжение спало. Но Ашер не стал ничего спрашивать, пока сам Илан не созреет до этого разговора. Илан же по описанию