Вечный. Выживший с "Ермака" - Алексей Волков

– Надо бы усилить абордажные партии, – в задумчивости произнес Мартынов. – Если они укомплектованы полностью, придется тяжеловато.

Считать противника слабее нельзя. Точно так же как главная задача командира – обеспечить максимальный перевес с самого начала. Неожиданность должна подкрепляться силой.

– Я пойду. Можно? – предложил Найденов. Сам-то капитан не имел права покидать корабль.

– Хорошо. И возьми свободные вахты.

Рукопашному бою обучали всех казаков без оглядок на должность. Защитные поля резко ухудшали эффективность орудий, ослабляли их мощность, и в итоге редкий бой обходился без абордажа. Но силовой каркас делал применение лучевого и плазменного оружия внутри корабля невозможным, малейшее смещение размазывало в помещениях всех – и своих, и чужих, потому на первый план выступало умение владеть клинками. В отличие от большинства флотов, где абордажники имели шпаги, казаки пользовались привычными шашками. Келемитовое напыление позволяло разрубать боевые скафандры, а изогнутое лезвие имело некоторые преимущества перед прямым как в фехтовании, так и при рубящих ударах.

– Ну, с богом!

Все было привычным, многократно отработанным и на тренировках, и в реальных боях. Звенья десантников дружно пустились в краткий полет между кораблями. Теперь расстояние было таким, что даже в случае обнаружения использовать орудия было невозможным. Корабельные поля перекрывали друг друга, и все решал Его Величество Клинок.

Плавное касание чужого корпуса. Кто-то уже устанавливал вышибной заряд, и время отсчитывало последние мгновения перед боем.

– Вперед! – Найденов первым из своего звена прыгнул в образовавшуюся после взрыва пробоину.

По сторонам точно так же действовали прочие звенья. Одно из них сразу же подорвало антенну дальней связи, чтобы пираты не успели сообщить ничего своим товарищам.

Надо отдать буканьерам должное. Очевидно, подкравшийся фрегат они заметили поздно, но даже за считаные минуты успели подготовиться к встрече. Точнее, не подготовиться, а отреагировать на начавшееся вторжение. В чем-то им было легче. Казаки знали о внутренней планировке эсминца примерно, существуют некие общие правила расположения отсеков, но хозяева находились, можно сказать, у себя дома, и им был известен каждый уголок и каждый изгиб коридоров.

Судя по планировке, изначально корабль создавался как гражданский и в боевой был переделан позднее. Для нападавших в том имелся минус – расположение отсеков было довольно непредсказуемым, но имелся и огромный плюс. Часть кубриков оказалась расположенной у бортов, и находившиеся в них буканьеры погибли от декомпрессии. Жаль, не весь экипаж…

Первые противники обрушились на казаков недалеко от места прорыва. Георгий привычно отбил чужую шпагу и тем же движением достал буканьера концом клинка. Дальше все смешалось в горячке схватки. Теперь было не до размышлений. Тело действовало само, как на тренировках. Удар, уход, скачок в сторону, опять удар, и так до того момента, когда рубить стало некого. Шестеро противников лежали на палубе, как и двое казаков, но бой только начинался.

Казаки преодолели еще один коридор, когда из-за поворота выскочили четверо буканьеров. Как и первые, уже облаченные в скафандры, кто боевые, а кто в легкие, аварийные, со шпагами на изготовку, они немедленно попытались атаковать. Перевес в силах пока еще был у звена Найденова. Даже после потерь у него осталось шесть абордажников. С ним – семеро. Правда, двое имели легкие ранения, но аптечки сработали, выплеснули в кровь обезболивающее, а оставаться в стороне казаки не захотели сами.

Дальше стало тяжелее. Казаков осталось шестеро, причем ранения имели уже ровно половина. Очередных же противников вывалила целая толпа, и сосчитать их сразу Георгий не успел, да и зачем? Сколько бы ни было, надо прорываться вперед.

Тут уж пришлось откровенно туго, но откуда-то вынырнули свои, и во главе подкрепления подъесаул сразу увидел друга Федора. С такими габаритами узнать немудрено даже в скафандре. Его появление и решило дело. Здоровенный пластун двигался настолько стремительно, что уследить за ним было трудно, а каждый удар был настолько силен, что при удаче разрубал противника едва не наполовину, а при неудаче как минимум серьезно ранил.

– Вы откуда? – Вопрос был глуповат, но задан совершенно машинально.

– Прогуливаемся. Не желаете составить компанию? Вместе всегда веселее.

– Давай.

Все-таки народу на эсминце было многовато. Даже с учетом внезапности нападения судьба боя была неопределенной. Противника губило то, что он действовал мелкими группами. Скорее всего, не все уцелевшие буканьеры успели прийти в себя, кто-то наверняка спал, кто-то был занят, а тут требовалось в первом случае проснуться и начать соображать, во втором – добраться до кубрика и облачиться в скафандр. Если тот самый кубрик еще имел атмосферу. В итоге же получилось, что до сих пор в каждой схватке казаки имели некоторый перевес, и потому им удавалось выходить победителями. Жаль лишь, что за победу тоже надо платить. Но это уже дело служивое…

В одну из пауз Найденов обнаружил, что левый рукав скафандра прорублен и покрыт свежезатянувшейся пленкой, однако боли не чувствовал. Обезболивающее в таких случаях впрыскивалось автоматически, и в итоге даже не понять, насколько серьезно ранение. Рука вроде действует, следовательно, тяжелым оно быть не может. Заживет до свадьбы. С учетом того, что в ближайшее время жениться Георгий не собирался. И не на ком, и как бы незачем.

Потом стало легче. Цинично говоря, буканьеры кончились. Или хотя бы стали подходить к концу. И вот святая святых любого корабля – рубка.

Она уже была захвачена, и другая группа казаков бродила среди покореженного пульта. Причем покореженного явно не в бою. Капитан буканьеров сообразил, что шансов на победу у него нет, и сделал все, чтобы хотя бы замести следы. Вся навигационная аппаратура была уничтожена, а вместе с ней – информация о пиратских базах. Способ был выбран самоубийственный: главарь просто выстрелил рядом. Судя по повреждениям – из малого плазмобоя. Силовой каркас сместился, и часть рубки размазало. Вместе со стрелком. Было бы оружие помощнее, весь центральный пост прекратил бы существование. Но, к счастью, мощного оружия под рукой не имелось. Да и кто будет держать его в подобных помещениях?

– Ну, так вот… Достойная смерть, – вынужден был признать Федор. – Будем надеяться, что запасной командный пост в лучшем состоянии. Да… Командирам групп доложить о потерях.

Рукопашных без них не бывает. Да, казаки учатся владеть шашкой с детства, едва не с младенчества, но и буканьеры, как любые пираты, тоже умеют многое. У них от степени владения клинком тоже жизнь зависит. Не говоря о возможности чего-нибудь добыть.

– Связь с «Неустрашимым», – опомнился Найденов.

Кто-то уже возился с соответствующим пультом. Благо, уничтожать его у бывших владельцев корабля необходимости не было. Как и у казаков. Это антенну дальней связи уничтожили в первую очередь. Ближней никто не трогал.