Тайные пружины - Яков Кедми

Риск должен быть оправданным. Если есть опасность, что в результате наших действий — не по нашей вине, но в результате наших действий, — может быть сбит пассажирский самолет неважно какой компании, то я не считаю, что то уничтожение цели было оправданно. Даже если кто-то может кричать в запале: «Нам плевать на них, нам главное — уничтожить!», он сильно ошибается. Мир, в котором мы живем, устроен так, что нам потом придется расплачиваться. Тут вопрос не только и не столько о моральном праве — имеем мы право или не имеем. Да, мы имеем право. Но мы имеем разум и должны понимать, когда этим правом пользоваться. Я не зря вспомнил то, что было в 1969–1970 гг. Мы были уверены: имеем полное право. Через три года мы за это заплатили кровью. Если бы мы не начали глубинных бомбардировок в Египте, не было бы ни советских летчиков, ни советских дивизий ПВО в Египте. И все пошло бы совершенно по-другому.

Повторю еще раз, мы не все можем сделать, и американцы не все могут сделать. Когда многие наши в угаре говорят: «Америка с нами!», это вроде бы звучит ободряюще. Только вы посмотрите — американцы-то уходят из Сирии. Они уходят не потому, что они хотят уйти, а потому, что они не могут оставаться. Слишком дорого им это обходится.

Уже понятно, мы пытаемся военными способами решить проблему, которая военным способом не решается. Она политическая. Конечно, военная сила часто используется в решении политических проблем. Некоторые безответственные политики вообще используют военную силу не столько в военных целях, сколько для поднятия своего политического престижа. Это нехорошо. То есть военные должны четко отделить то, что необходимо с военной точки зрения, от политических игр.

Разумеется, военным ставят задачи политики. Политическое руководство определяет задачи, а военные их решают своими специфическими способами. Поэтому ответственность за любые действия военных всегда несет политическое руководство, которое поставило им эти задачи. Видимо, сейчас в результате выборов к власти приходит новое политическое руководство. В руководство Генерального штаба тоже придут новые люди — они уже известны. Насколько это изменит ситуацию? Посмотрим…

В Соединенных Штатах прошли выборы в Конгресс. Их еще называют промежуточные выборы. Это событие, насколько я помню, никогда не вызывало ажиотажа. В этот раз его ждали почти как прихода Мессии, или, по крайней мере, что-то вроде того по настроению.

Самое интересное, результаты оказались не так плохи для президента, как можно было ожидать. Традиционно оппозиция всегда выигрывает на промежуточных выборах, а тут Сенат остался республиканским. В палате представителей демократы выиграли, но не с разгромным счетом. Международная политика США вообще прерогатива Сената, это известно. Как и назначение судей, хотя это внутреннее дело американцев. Нас же больше интересует другое: как эти выборы отразятся, так сказать, на всей политике — на отношениях США с Европой, с Россией, с Израилем.

Попробуем разобраться. Во-первых, сам ажиотаж этих выборов был вызван отчаянной попыткой всех противников Трампа привлечь к ним внимание и, может, чего-то добиться… Их основная цель — сбросить Трампа. Подумайте, сколько процентов американских избирателей участвовало в выборах? Аж сорок! Это даже много для таких выборов, но все равно свидетельствует, что 60 процентам американских граждан, имеющим право голоса, все эти выборы до одного места.

Кстати, к большому неудовольствию всех противников Трампа, по результатам этих выборов он останется президентом еще на два года. И шансы на импичмент, которые и так были маленькими, стали еще меньше. Но выборы показали еще одно: Трамп не только останется президентом на ближайшие два года, он будет и кандидатом в президенты на следующих выборах. Закончились все спекуляции по поводу отношений Трампа с республиканской партией, Трамп получил полную поддержку своей партии, чего до этого не было. То, что у демократов в Конгрессе большинство, — это обычное явление. Большинство в Конгрессе часто бывает не у той партии, которую представляет президент. Конгресс — он в наибольшей степени отражает понятие парламента. Место для трепа.

Да, будут трепаться, и кричать будут, и клясть Трампа всякими словами, но практически ничего сделать не смогут. Единственное, что может Конгресс, — это закидывать Трампа дерьмом и поливать грязью, но это они делали и раньше. Конгресс может помешать финансированию государственного бюджета. То есть мелко нагадить. И будет гадить. Все остальные проблемы уже закончились. То есть закончились выборы, и для Трампа закончилось время осторожных действий, когда он боялся повлиять на их исход. Все, выборы прошли, теперь он может делать что хочет. Практически сегодня у Трампа нет никаких препятствий для проведения своей политики. По крайней мере, во внешней политике. Во внутренней политике можно ожидать проблем, связанных с финансированием.

Разумеется, что бы Трамп ни сделал, Конгресс будет выступать против. Любое его предложение по внешней политике — хорошее или плохое, на пользу или во вред США — будет одинаково раскритиковано. Потому что сегодня у демократического Конгресса одна цель: подготовить общественное мнение к выборам через два года. К этим выборам надо всячески ругать Трампа — за дело и не за дело.

Сам президент это отлично понимает, поэтому ему наплевать, что говорит Конгресс. Он проводит ту политику, которую считает необходимой. Первый шаг Трамп уже сделал. Где государственный прокурор? Он пошел… Точный адрес, куда он пошел, каждый в меру своей культуры владения нормативной и ненормативной лексикой может определить. Но прокурор уже там. Трамп это сделал не для того, чтобы кому-то что-то доказать. У него определенные цели.

Как политика президента США отразится на отношениях с Европой? Увидим. В сущности, мы ее уже видели, теперь будет продолжение. По отношению к Израилю и Ближнему Востоку в принципе ничего не изменится. За Трампа Конгресс или против Трампа — он никогда не был более произраильским, чем сегодня. С Сенатом проблем у Израиля тоже нет. То есть в отношениях с Израилем изменений не будет.

Хочу обратить внимание на еще одно важное обстоятельство. То, что Конгресс стал более колоритным и более цветным, не вызывает особого оптимизма в перспективе на будущее. Когда послушаешь новых конгрессменов — тем более. Если в сегодняшней Америке возможно избрание в палату представителей людей с такими явными антисемитскими взглядами и такой явной антиизраильской политикой — это не добавляет надежды. Если мысли американского общества развиваются в этом направлении, остается только сожалеть. Так что, повторюсь, более дружественной, более произраильской власти, чем при Трампе, не было и не будет.

Что будет, когда эта власть закончится, — уже другой, отдельный вопрос.

Я помню, мне приводили высказывание кого-то из американских политологов-остроумцев. Так вот он сказал: «Путин проиграл палату представителей». Видимо, имел в виду, что, пока Конгресс был более «трамповский», у России и США было больше надежд на конструктивные отношения… Впрочем, сложно понять, что он имел в виду. Если он всерьез это сказал, значит, у него в голове даже не опилки, а что-то еще более гнилое. Конгресс был антироссийский, русофобский, в этом отношении он ничуть не уступает украинской Раде. Сказать после выборов, что Путин проиграл русофобский Конгресс, — это за пределами среднего идиотизма. Ну, что делать — таковы американские блогеры — политологи…