Плацдарм 2 - Алексей Ар

за стойкой расслышала и гневно взмахнула кулинарной лопаткой:

— Ты че, бродяга?

— Ванилла. — Замес поспешил добавить в разговор умеренно восхищенных ноток. — Поздорову.

— Отборная крысятина. Еще вчера крутила хвостом. — Хозяйка заведения с подозрением пригляделась ко мне озадаченному. — Давно топчешь зону?

— Все дни мои, — постарался скучковать мысли. Чет простая гастрономия, а образ рушит на раз. — Четыре порции.

— Выбрался из зоны и уверовал? — со смешком спросила женщина, небрежным жестом подровняв россыпь съестного на раздаточном столике под боком. Крыса фыркнула, Шест озадачился… А я очнулся:

— Посмотри на меня, Ванилла… Ведь Ванилла, я не ошибся? Мне нравится имя. Приятное и будоражит аппетит. Так что будь добра посмотри. Я не против поесть, но если только ты не возражаешь… Ты не возражаешь, Ванилла? Я пришел к тебе с простым желанием…

— Командир, — сдавленно булькнул Замес. — Может…

Хозяйка отложила утварь, приблизилась к стойке и заинтересованно изучила мое радушие:

— А прикольно…

— Джимми, — представился с улыбкой.

— Ты в курсе, Джимми, что с тебя только сраться? Хотя чего это я… Добро пожаловать, за семерочку я набью вас калориями по самые гланды…

— Чем? — возмущенно пискнула Крыса и осеклась от тычка Замеса.

Ванилла мне понравилась. Без оглядок и сносок. Я уселся на грубо сколоченный табурет и приглашающим жестом наметил начало трапезы. Вы нам, мы вам… Долгий облегченный вздох Замеса позабавил как меня, так и хозяйку. Понимающе переглянулись и вошли в роли…

Четыре мятых алюминиевых миски с жарким воспарили райским запахом. Сожрали… Можно сказать, ожесточенно. Хрен с ним, с крысятиной — было вкусно. А запах от гриля, где скворчали новые порции, только подстегивал аппетит. Ванилла благожелательно понаблюдала за нашим жадным чавканьем и добавила контрольный:

— Компота?

Расплатились только через полчаса — двойное био по 7 м. Бойцы пребывали в легком экстазе — не самый лучший вариант для условно враждебной территории, но счел лучшим поддержать мораль. Небо углубило всеобъемлющую серость — налилось темным. Пора немного поработать. Отойдя от харчевни, немного потоптались, изучая ненавязчивое фланирование людей в черном меж безликой толпы… Бдят и охраняют. Пасут… Переключил внимание на двух девчат лет по восемь, сосредоточенно проскользнувших меж лотков и в очередной раз удивился. Сломавшийся мир не сочетался с детством, но люди, эти упорные создания, думали иначе…

— Прошвырнитесь по торговым местам, — посмотрел на бойцов. — Немного запасов в дорогу. Замес, без фанатизма, чисто обозначить нашу цель прибытия. Бензином торгуют?

— Встречал, — кивнул мой новый торговый представитель.

— А презервативами?

Помолчали с минуту, переваривая мысли. На лицах подопечных читалось некое благоговение с довеском охеревания. Командир еще тот затейник, да… Я терпеливо ждал.

— Найду, — разродился Замес, сглотнув. — У мусорщиков по любому…

— Выполнять. А я пока приобщусь… — Развернулся к молельному дому и валкой походкой сытого человека направился в путь.

Шел по сложной кривой, подмечая проходы, отнорки, точки интереса… Вокруг целевого строения мотанул почетный круг, оценивая перспективы. Безопасность, надо сказать, на двоечку — никакой сторожевой зональности, эшелоны наблюдения чисты и непорочны, что снизу, что сверху… Местные шишкари тупо набились внутрь и оттуда мнят себя защищенными. Одобряю, мне в радость.

У крыльца уже присутствовал строгий мужичок в парадной двойке. Мимо тек ручеек человеческих душ — в бредущих телах ощущалась дневная усталость, изрядно сдобренная благоговейным ожиданием. Работник молельни, или служитель, или хер знает кто, поторапливал людскую массу одобрительными словами. Меня же, расщедрившись, похлопал по плечу — мол, правильный выбор, смертный. На всякий случай запомнил человечка, случится оказия, пристрелю нахер… Если не заставят простить. Шучу, конечно…

Вошел, влился в экстаз толпы. Желающих послушать чтения хранителя Василия, насколько помню имя, десятки… Воздух сперт и насыщен тяжелым духом немытых тел. Немного потолкался, занимая позицию…

За кафедрой на фоне светлого росчерка малой оси нарисовался благообразный человече. Дородный и радушный, если судить на вскидку. Строгая мимика и тухлые глаза… Помню одну республику, где был проездом… Инструктор номер шесть, не любитель брифингов, так и ориентировал на объект — в зрачках говно, не ошибешься. Очнулся от приступа воспоминаний и сосредоточился на зычном речитативе церковника.

— Малая! Малая! Узрите и сопоставьте. Что дает чистоту, что дает вечность? Малая! Незыблемый якорь, отринувший смерть. Вы со мной? Не вижу ваши руки… Ось знает. Слепцы падут, нечистые сгниют, порочные усохнут. Малая! Я расскажу вам…

Ритмику хранитель выдерживал отменную. Народ поплыл — духота после морозного лагеря, обедненный воздух не самого лучшего качества и истовая речь хранителя работали безотказно. Мне, на удивление, поспособствовала функция, что ненасытно впитывала сигнал. Какая в жопу речь, только возьми Джимми и будешь молодцом…

— Расширим ряды. Примем… Свет грядет, ось придет. Есть ли неочищенные, чей путь хотим осветить? Есть ли?

К хранителю вывели девчонку — лет десяти, в застиранном комбинезончике, со смешными косичками. Она дрожала, и хранитель Василий успокоительно положил ей ладонь на плечо… Я бы выстрелил прямо сейчас — промеж сальных глаз.

— Малая ось дарует счастье. Светлое будущее! Ждет ее!

Толпа выдохнула в едином приступе. Убрав руку с приклада, покосился на женщину рядом — яркий штрих диссонанса в общем счастье. Широкая в кости, с простоватым скуластым лицом, в тугой косынке и с половником в руке. Она шептала, фонтанируя ненавистью… Прислушался.

— Смету… урод… нельзя…

Возможно, найден тот недостающий паззл, за которым пришел… Я аккуратно двинулся за дамочкой, проталкивающейся вперед. У нее неоспоримое преимущество — поварёшка. Шаг, еще… потные тела, воздевшие руки.

— Не смей, тварь! — Она кинулась на хранителя Василия в безоглядной ярости. Осенаторы, замершие у кафедры, сработали четко — выдвинулись, перехватили… Но не учли меня. Скромно завалился в ноги ближайшим верующим, нарушая всю композицию — больше тел богу погрома.

— Не отдавайте ему детей! — заорала нападавшая. — Не отдавайте…

Коротко оформил неловкий тычок державшему дамочку — в нервный узел. И кутерьма тел сместилась ближе к выступающему. Хранитель хлопал губами, пучился… порывался что-то сделать, но не мог решиться. Девчушка вывернулась из-под его руки, и Василий взвыл:

— На святое покуситься! Нет греху! Чистота оси… Чистота!

Как мог из партера продвинул осенаторов, боровшихся с ошалевшим народом, дальше к цели. Такой вот неприметный новообращенный, что крутится в ногах и создает, с виду, чисто броуновскую движуху…

Есть цель. Мазнул рукой по фазовому переключателю, инсталляция полыхнула огнем, и малая ось выключилась. На подставке застыл черный мрачный пенал.

— Ось! — расщедрился я на крик в чьи-то ноги. — Хранитель не сберег… Нечестив!

Клянусь, подобного эффекта сам не ожидал. Толпа рванула единым организмом и на выдохе оформила громогласное «О-о-о»… Потрясенные лица, неверующие взгляды, ужас, отчаяние… Просто отличный набор для диверсанта. Хранитель Василий застыл