Судьба Тирлинга - Эрика Йохансен

Жавель полагал, что вступление армии в город успокоит беспорядки. Но вместо этого проблемы Красной Королевы умножились. Двое Стражей думали, что весь этот хаос к лучшему, так как он облегчит их работу. Жавель надеялся, что они правы.

– Сэр!

В дверь заколотили кулаком. Голос принадлежал Дайеру, и Жавель с неудовольствием отметил, что тому как-то удалось проскочить мимо него. Дождавшись кивка Галена, он отпер дверь и был почти сметен с дороги, когда запыхавшийся Дайер ворвался в комнату.

– Сэр, идемте. Сейчас же.

Гален встал и схватил свой плащ. Именно это больше всего восхищало Жавеля в Королевских Стражах: ни споров, ни препирательств, все вопросы откладываются до более подходящего момента. Он хотел было спросить об Элли, но мгновенная реакция Галена заставила его стыдливо промолчать. Никто не звал его с собой, но он все равно отправился за ними, тщательно заперев за собой дверь в их жилище. Ему пришлось поторопиться, ведь двое Стражей пронеслись мимо зыркнувшего на них трактирщика и не сбавляли скорость, пока не оказались на улице. Дождь снова перешел в морось, почти в туман. В воздухе едко пахло дымом из литейных цехов. Над зданиями справа от них Жавель мельком заметил высокие башни Дворца и алый флаг, реющий над ними, чтобы люди Демина не забывали, что правление Красной Королевы началось с рек крови.

Оба Королевских Стража перешли на ровную рысь, однако и ее оказалось достаточно, чтобы Жавель почувствовал, как разрываются легкие. Впрочем, где-то милю спустя их бег замедлился. Они приближались к Рю Гранде, огромному бульвару, рассекающему Демин надвое. Жавелю нравилось бродить по городу, но он всегда старался избегать Рю Гранде, ведь он упирался в западные ворота Демина, за которыми начинался Пиковый Холм. Жавель никак не мог выкинуть из головы мысль о том, что много лет назад Элли пришлось проделать весь этот путь в клетке. Но Дайер вел их в этом направлении, и Жавелю оставалось лишь следовать за ним. Толпа стала плотнее, когда они вышли к бульвару; казалось, люди непроходимой стеной стоят по обеим его сторонам, однако двум мощным Королевским Стражам легко удалось расчистить себе дорогу, а за ними следом прошел и Жавель.

Когда они вышли к самому бульвару, им пришлось остановиться; здесь просто не было места. По центру бульвара, свободному от людей, в направлении Дворца ровными рядами двигались сотни всадников в тяжелых доспехах. Землю сотрясали удары множества копыт, но за ревом толпы Жавель не слышал их топота.

– Что это? – крикнул он Дайеру прямо в ухо. Он был готов к тому, что Дайер повернется и даст ему тумака – такое уже случалось прежде – но тот просто не обратил на него внимания. Его ищущий взгляд был устремлен на бесконечную колонну всадников.

– Там! – крикнул он.

Жавель встал на цыпочки, пытаясь выглянуть из-за широких плеч спутников. Пару секунд спустя он кое-что разглядел: открытую повозку, со всех сторон окруженную мортийской кавалерией. Слегка подпрыгивая за плечом Галена, он увидел сидящую спиной к движению повозки фигуру, чье лицо полностью скрывал капюшон.

– Что это? – снова выкрикнул он, и на этот раз Дайер, хоть и скривившись от отвращения, но снизошел до ответа.

– Там Королева, ты, чертов пьяница.

Жавель хотел было крикнуть, что он больше не пьет, что он трезв вот уже шесть месяцев. Но тут до него дошли слова Дайера.

– Королева?

– Да, Королева, – рявкнул Дайер, – попала в плен, пока мы тут сидели и занимались какой-то ерундой из-за тебя.

Жавель снова встал на цыпочки, уставившись на повозку, которая теперь была прямо перед ними. Линия плеч определенно походила на женскую, как и тонкие запястья, прикованные к повозке. Когда повозка приблизилась, рев толпы усилился и кусок чего-то подозрительно напоминающего сырое мясо пролетел в непосредственной близости от головы женщины.

– Что будем делать? – крикнул Дайер Галену.

Жавель ощутил легчайшее прикосновение к поясу. Он опустил глаза и увидел карманника, едва вышедшего из детского возраста, который деловито ощупывал изнанку его плаща. Он оттолкнул мальца прочь.

– Ох, Боже! – вырвалось у Галена.

Жавель поднял голову и увидел, что повозка проехала мимо них, и теперь можно разглядеть, что у пленницы под капюшоном. Было видно, что кто-то серьезно ее избил; нижняя губа была разбита, а правый глаз украшал огромный синяк. Но эти зеленые глаза нельзя было спутать ни с какими другими; они смотрели сквозь толпу, которая проклинала пленницу и швыряла в нее кусками грязи, порой долетавшими до ее ног. Жавель мог с уверенностью сказать, что ее взгляд прошелся по ним, троим и замер, встретившись с его, на один бесконечный миг. Затем повозка скрылась из вида.

Дайер схватился за меч, и Жавель почувствовал, как паника сжала его сердце. Неужели Дайер и впрямь хочет напасть на мортийскую армию, подставив их всех? Сейчас? А как же Элли?

Просунувшаяся между ними рука ухватила Дайера за запястье, и раздался шепот на тирийском: – Ничего не делай!

Они обернулись и увидели группу одетых в темное мужчин, стоящих позади. Их главарь был невысок, но вот его товарищи, все как на подбор оказались здоровяками, а один из них был таким крупным, что ни Дайер, ни Гален не смогли бы с ним справиться. Будь это мортийский патруль, они все, скорее всего, были бы уже мертвы. Жавель решил, что будет умолять Дайера рассказать, где находится Элли, на случай если другого шанса не будет.

Гален вытащил нож, но незнакомец лишь глянул на него вскользь, прежде чем снова обратить свое внимание на Дайера.

– В этот раз ты ей не поможешь, Страж. Прибереги силы для другой попытки. Она избита, но не сломлена; гляди!

Все трое обернулись посмотреть, но повозка давно скрылась из вида. Мортийская кавалерия все шла и шла и казалась бесконечной.

– Кто вы? – требовательно спросил Гален, снова обернувшись.

Но мужчина и его спутники уже растворились в толпе.

* * *

Камера Келси была размером восемь на восемь футов. Она узнала это, измерив шагами длину каждой стены. Три стены были каменными и очень крепкими; пальцы Келси не нащупали ни трещины, ни впадины. Четвертая была из железных прутьев с дверью, за которой виднелся длинный коридор. Звуки из этого коридора доносились нехорошие: крики, стоны, а где-то неподалеку мужской голос постоянно бормотал, ведя нескончаемый диалог с неким Джорджем. Тот факт, что Джорджа рядом не было и поддержать беседу он не мог, вовсе не мешал бедняге, который был решительно настроен убедить своего невидимого друга в том, что он не вор.

Здесь не было возможности вести счет времени. Ее часы забрали еще в лагере, и теперь Келси понимала, что одно из самых ужасных обстоятельств в ее непростой ситуации – это невозможность узнать, сколько времени прошло. Еда вносила разнообразие – но не особо, ведь обычно ее кормили холодными овощами, иногда в сочетании с куском мяса неизвестного Келси происхождения. Однако, она заставляла себя съедать все. Никакого распорядка кормления, похоже, не существовало, поэтому в следующий раз еду могли принести нескоро. То же самое было и с водой; Келси пришлось привыкнуть беречь имеющийся в ведре запас.