Мы из Бреста. Рейд выживших - Вячеслав Сизов

– Возможно, что они из отряда русских, прорвавшегося 26 июня через Северные ворота, или группы прикрытия?

– Я тоже так думаю, приказал оказать им медпомощь. Когда придут в форму, можешь допросить. Кстати, ты не рассказал о своих успехах в лагере.

– Особо хвастать нечем. Номера частей гарнизона, корпуса и армии. Список их командиров и офицеров. Контингент пленных не тот. В основном мало что знающий рядовой состав. В большинстве своем из сельской местности, с начальным образованием. Представь себе, что они автомашины и велосипеды только в армии увидели.

– Что ты хотел – это Россия. У них всегда было плохо с образованием.

– Согласен. Офицерский состав тоже откровенно слабый. С четырьмя-пятью классами образования. Многие даже не окончили военные училища, все, с кем встречался, выпускники шестимесячных краткосрочных командирских курсов. Правда, имеющие полное среднее образование. Знающих немецкий или иные языки практически нет. С высшим образованием что солдат, что офицеров очень мало.

– А как же тот лейтенант, что мы с тобой видели?

– Ну, мы с тобой это уже обсуждали. Он выпадает из общего числа виденных ранее.

– О нем что-то удалось узнать?

– И да и нет. Из тех, кого мы взяли в плен до 26-го числа, о нем мало кто знает. Известно, что он один из наиболее активных офицеров обороны. Его подразделение действовало на участке от Холмских до Тереспольских ворот и в районе Трехарочного моста. Под его руководством то ли рота, то ли несколько рот прекрасно подготовленных солдат. Большинство из которых снайперы, массово вооруженные русским автоматическим оружием. Несколько пленных, добровольно перешедших на нашу сторону, утверждают, что видели у них и наше оружие – винтовки и пулеметы. Ведомственная принадлежность непонятна. Часть пленных утверждает, что они из 333-го пехотного полка. Проживали на первом этаже арсенала. Другие говорят, что это подразделение НКВД из состава 132-го батальона НКВД, базировавшегося как раз между Холмскими и Тереспольскими воротами.

– Это, кстати, подтверждают и наши раненые. Нескольким из них 22 июня удалось прорваться из цитадели. Они утверждают, что после захвата 1-го этажа казармы НКВД по ним ударило русское подразделение, одетое в обмундирование, не традиционное для Красной Армии. В защитных жилетах и с автоматическим оружием. У многих сложилось впечатление, что они прошли ту же подготовку, что и наши штурмовые подразделения. Действовали очень грамотно, особенно по сравнению с другими русскими. Прости, я перебил, продолжай.

– Лейтенанта опознали по фотографии. Многие из солдат 333-го полка его видели в арсенале с начала июня. Затем он пропал и появился в подвале арсенала днем 22 июня. В защитном облачении и форме офицера НКВД. После его прихода группа офицеров во главе со старшим лейтенантом Потаповым, руководившим обороной здания, и часть солдат покинули подвал. Одновременно с этим в отношении отказывавшихся воевать начались карательные меры. Их разоружили, не давали воды и еды, держали под пулеметами в подвале, не выпускали из подвала в туалет. Словно в концлагере. Все, кто поднимался наверх, назад уже не возвращались. Некоторые высказывали мысль, что русские их расстреливали. Многие из пленных связывали это именно с тем лейтенантом.

– Особист?

– Нет. Особиста полка старшего лейтенанта Горячих они знали и уверенно его опознали по фотографиям. По нашим сведениям, он днем 22 июня вывел из цитадели большую группу солдат и бронетехники и в Жабинке соединился с остальными подразделениями полка. При прорыве из цитадели нашими солдатами был подбит один из танков его группы. Механика удалось взять в плен. Он подтвердил, что руководил группой именно Горячих. Так что версия об особисте нежизнеспособна.

– Спецподразделение НКВД?

– Я рассматривал и эту версию. Солдаты погранохраны, захваченные на Западном острове, оказались курсантами сборов и курсов по подготовке специалистов для погранохраны или солдатами линейной заставы. Ни о каких спецподразделениях НКВД или РазведУпра РККА на Западном острове и в цитадели они не знают. Там были курсы шоферов, кинологов, младших командиров, а также сборы спортсменов.

– Хорошие тогда, получается, у них солдаты погранохраны. Эти бравые парни уничтожили наших ребят на Западном острове, обстреливают мосты и продолжают удерживать его, несмотря на неоднократный обстрел тяжелой артиллерией и химическими минометами. Я думаю, что штабисты были правы, донеся в штаб Группы армии о наличии на острове школы GRU. Хотя правильнее было бы написать GPU или НКВД. Ну да простим им эти ошибки.

– Согласен. Из-за этой ошибки в высших штабах могут озаботиться поиском новой русской организации с названием «Главное Разведывательное Управление»?

– Может быть. Я думаю, мы по своим каналам сообщим об орфографической ошибке в донесении. Кому надо, тот поймет, но мы отвлеклись от темы. Установлены фамилия, имя этого лейтенанта?

– Нет. Взятые в плен офицеры 333-го полка и сотрудники НКВД его не опознали или скрывают это. Но мне в это не верится. Наши сотрудники в лагере спрашивали очень подробно и грамотно. Скрыть такую информацию было бы сложно. Я уверен, что лейтенант со своими людьми вырвался из крепости. И именно через Северные ворота. Весь прорыв через Северо-Западные ворота был лишь отвлекающим фактором для него.

– Пленные, не оправленные в лагерь Бяла-Подляски, говорят о другом. Что основной прорыв шел через Северо-Западные. Именно тут были их главные ударные силы и руководство крепости. Танки, четыре мобильные зенитные установки из автопарка у Восточного форта, наша самоходка. Здесь же на Каштановой среди убитых нашей артиллерией русских найден труп полкового комиссара Фомина и ряда других офицеров, однозначно опознанных как руководители штаба обороны.

– Кстати, что говорят пленные о числе вышедших из крепости?

– Если не считать отряда лейтенанта, то примерная численность русских, покинувших крепость, порядка тысячи человек. Не более. Часть тяжелого вооружения – самоходку, две зенитные установки и легкий танк нам удалось у них выбить и захватить. Установлено, куда направились русские, – в Беловежскую пущу. Всем охранным и полицейским частям дана команда на их поиск и уничтожение. Авиационные соединения и служба радиоразведки тоже ориентированы на это. Практически ежедневно идут доклады и рапорта от поисковых групп о захвате пленных, в том числе и из частей гарнизона. Думаю, что в ближайшее время с ними будет покончено.

– Не уверен… Русские всегда умели прятаться в лесах.

– Как знать. В новых условиях им будет трудно связаться со своим командованием, а идти по нашим тылам очень нелегкая задача.

– Я хотел тебе напомнить, что часть пленных выразила желание служить Великой Германии.

– Спасибо. Я помню об этом. По договоренности со службой безопасности часть из них уже привлечена к работам – валит лес в пуще для наших нужд. Одновременно наши сотрудники их изучают. Есть несколько очень перспективных кандидатов для наших школ. Тем более что принято решение о создании в Белостоке одной из таких школ. Прости, что не даю отдохнуть, но у меня к тебе есть небольшое дело. Послать кого-то другого я не могу. Все заняты в цитадели. Вчера у ГФП вот здесь погиб взвод, контролировавший район дороги Высокое – Пружаны. Факт гибели был установлен сегодня утром, когда к месту дислокации вернулись с сопровождения представителя «Валли» их несколько человек. Нападение, по словам местных жителей, произошло вчера. Действовало подразделение НКВД. Большинство солдат было в форме погранохраны. Руководил их действиями высокий русоволосый, одетый в нестандартную форму РККА офицер НКВД. Нападавшие уничтожили наших солдат, освободили и увели с собой пленных, захватили оружие и несколько повозок с имуществом трофейной команды. В этом же районе пропал ряд автомашин, перевозивших на склад трофеи. Возможно, это действия той же группы противника. В штабе армии выразили обеспокоенность нахождением в непосредственной близости к ним диверсионной группы противника. Поэтому возьми с собой пару парней и вместе со следователями ГФП съезди туда. Посмотри, что к чему. Мы должны быть в курсе расследования. Послезавтра у нас на одну головную боль меньше. Радисты передислоцируются в Белосток…