Продана замуж - Дана Стар

— Давайте же выпьем за молодых!

Звон бокалов. Смех. Улыбки. Очередные поздравления. Я чокаюсь бокалом с бокалом Асадова, пытаюсь улыбнуться. Его же лицо как плита мраморная. Делаю глоток, совсем крошечный. У меня нет аппетита, меня подташнивает из-за сильных переживаний.

Я не ем. Вообще и крошки в рот не взяла. Праздник проходит в привычной для светского общества атмосфере. Без шума и лишнего гама. Все общаются друг с другом, дегустируют дорогие напитки и еду. Официанты только и успевают подавать одно блюдо за другим.

Так проходит час, два, три. Время близится к закату. В саду вспыхивают яркие фонарики, превращая поместье в дивную сказку. Здесь также играет живая музыка — недалеко от бассейна возвели небольшую сцену, на которой выступают музыканты и артисты.

Дальше объявляют первый танец жениха и невесты. Мы с Каримом выходим в центр площадки. Он обнимает меня за талию. Крепко и властно. А потом уводит в размеренный танец. Кружится со мной по территории площадки и как собственник смотрит точно в глаза. Хмуро. Остро. Как будто мысли читает. И всё обо мне знает. Всё, абсолютно.

Этот взгляд… Он хуже смерти. Я ещё так никого и никогда не боялась. И одновременно чувствовала, как меня тянет к этой опасности. Необъяснимо. И очень, очень сильно. Этот взгляд рефлекторно заставляет быть послушной и покладистой.

Через два часа, примерно, гости собираются на заднем дворе, чтобы полюбоваться фейерверком. А затем нас всех приглашают в дом, чтобы полакомится свадебным пирогом.

Я жутко устала. Вечер почти закончен. Гости практически разъехались, но кое-кто всё же остался. Это мужчины. Уединившись в зале для гостей, они пьют виски, курят сигары и играют в покер. Во главе этой чисто мужской компании сидит мой муж. А у нас своя компания — женская. Мама, я, сестры, кое-какие ещё мамины подружки. Мы лакомимся тортом и как обычно болтаем ни о чём. Мама полчаса рассказывает подругам о моём платье. О том, что господин Карим не пожалел на него средств. Это и правда была космическая сумма! Когда продавцы протянули нам ценник у меня едва не случился инфаркт, в мои-то двадцать лет.

— Всем большое спасибо за то, что пришли на наш праздник, — допив чай, я поднимаюсь со стола, приподняв юбки платья, направляюсь в сторону своей комнаты. — Я, пожалуй, пойду. Очень устала.

— Да, конечно, Софочка, иди. Девочки — проводите её, — лелейно шепчет мама. Она немного пьяна. Делает вид, что пьёт чай, но я увидела, как она плеснула в него виски.

Мне это не нравится. Мать стала чаще пить в последнее время. И делает это скрытно.

Мы с сёстрами поднимаемся на второй этаж, а с первого этажа чуть слышно доносится мужской смех.

Я узнаю его голос. Испытываю уже знакомы рой ледяных мурашек, который рассыпается по спине, и морщусь от холодка.

Вот мы и на месте. Девочки радушно прощаются, собираясь уйти.

— Удачи, — зачем-то в один голос желают мне сёстры и поглядывают на меня с явным сочувствием. К чему это? Не пойму.

Какое счастье! Сейчас я наконец сниму с себя эту душную палатку, плюс эти проклятые туфли на каблуке, и лягу спать. Корсет слишком сильно затянули, чтобы талия казалась тоньше. Не могу дышать полной грудью! А завтра мы с мужем покинем родительский дом. У меня есть немного времени, чтобы привыкнуть к мужчине. Он сейчас слишком занят игрой в покер. Думаю, будет до самого утра пить виски и вести разговоры о бизнесе с моим отцом. Теперь уже можно строить планы. Они зря времени не теряют. Я не успела расписаться в свидетельстве о заключении брака, как они принялись воротить дела между двумя могущественными корпорациями.

Я должна расслабиться. Идеально было бы принять ванну с ароматной солью. С лавандой, например. Это помогло бы мне быстрее заснуть. Мысли о первой брачной ночи не дают покоя. Разумеется, она будет. Но не здесь. Всё-таки надо привыкнуть друг к другу. Думаю, это случится на Мальдивах. В полном уединении. А не в родительском доме. Мне неприятно осознавать то, что за одной стеной находится спальня родителей, за другой — одной из сестёр. Прямо между этими стенами взрослый мужчина будет лишать их дочь, а также сестру, невинности. Они ведь услышат! Постыдная ситуация. Я заливаюсь краской.

Нет. Глупости! Мы скрепим наш союз в постели не раньше, чем через неделю. На безлюдном острове. Так мне будет спокойней, это уж точно. И не стыдно! Без свидетелей, без понимания того, что родственники, как шпионы, шушукаются совсем рядом, обсуждая моё превращение из девушки в женщину. Нелепо ложится в кровать с тем, кого видишь третий раз в жизни. С тем, с кем ты никогда не общалась прежде.

Какая же я наивная! Я ведь просто себя утешала подобными размышлениями. Но в душе предчувствовала, что сейчас что-то грянет.

Страшное. Шокирующее. Необратимое.

Я даже свет ещё не успела включить в комнате, как вдруг, услышала шаги. Рефлекторно поёжилась, чувствуя, как сердце пропускает удары.

Дверь без стука распахивается и в мою спальню входит ОН.

После событий в прологе.

Я медленно открываю глаза, возвращаясь в состояние бодрствования. Осматриваю комнату, понимаю, что уже наступило утро. Поворачиваю голову влево и вздрагиваю, когда обнаруживаю рядом с собой огромную мускулистую фигуру.

Непривычно!

Я ведь всегда, всегда просыпалась одна. А тут такое!

Мускулистое произведение искусства…

Что ж, жизнь меняется. Придется привыкнуть.

Карим не спит. Он поднимается на кровати и садится ко мне спиной. Я сглатываю. По коже проносятся острые волны жара, отчего сердце начинает стучать быстрее, набирая ритм. Я ведь вижу его тело. И оно… идеально. Мускулистое, подтянутое, невозможно огромное. Каждая мышца — сложена бесподобно. У мужчины широкие плечи и сильные, накаченные руки. Мощные бицепсы угрожающе напряжены, выглядят как бетон. Вот это зрелище! Сразу видно, миллионер много времени проводит в спортзале и трепетно следит за своей внешностью.

Карим обнажён. Полностью. Широко расставив ноги, сидит на кровати, глядя в одну точку. Ещё сонный, о чём-то думает. Я пока не вижу его лица. Лишь соблазнительные, упругие ягодицы, потрясающую мускулистую спину, затылок, который покрывает густые и мягкие на вид волосы, ассоциирующиеся с цветом шерсти грациозной пантеры.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, вспомнить прошлую ночь и то, что между нами произошло… А потом меня будто молнией пронзило, отчего я мелко задрожала.

Я плохо помню всё, что происходило дальше. Когда Карим толкнул меня на кровать и приказал широко развести ноги. Лишь помню, что мне было неприятно. Но, кажется, могло быть намного хуже. Когда Карим лишил меня невинности мне почему-то казалось, что он стал двигаться мягче. Пожалел?

Возможно. Но он будто был переполнен гневом. Может пьян? Поэтому контроль потерял? Поэтому про нежность забыл? Что помимо примитивных, доведённых до автоматизма толчков, существуют ещё и прелюдии. Нежности. Поглаживания, поцелуи…