Завоеванная любовь - Аманда Маккейб

Талия насторожилась:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты гуляла с Психеей одна, без няни.

— О, это! Мы ходили взглянуть на дары богине Минерве. И племяннице понравилось.

— Она спала как ангел, когда мы уезжали в театр. Ты — волшебница, сестра.

— Просто почитала ей на ночь мифы Древней Греции.

— Да, она настоящая Чейз, что ни говори. Ты встретила кого-нибудь во время утренней прогулки?

Талия вспомнила Марко, как он стоял рядом, держа ее руку, и его взгляд, проникавший прямо в глубину души.

— Нет. Я зашла к мадам Савиньи обсудить костюм. У нее есть чудный белый шелк, Калли, тебе очень пойдет.

Каллиопа внимательно взглянула на сестру:

— Можно зайти туда завтра. Ты пойдешь со мной?

— Конечно. Куплю лент для моей шляпы.

Камерон обратился к жене с вопросом, и Талия снова вернулась к биноклю. Но только когда занавес медленно пополз вверх, ее ожидание было оправдано.

Марко появился в одной из лож под ними. Он сел и устремил глаза на сцену, где уже появились Монтекки и Капулетти. Талия смотрела еще некоторое время на графа, но если он и ощутил на себе ее пристальное внимание, то не показал виду и смотрел только на актеров.

Талии тоже пришлось вернуться к действию. Ее сразу захватил романтический опасный мир Вероны. «Ромео и Джульетта» была одной из самых любимых пьес Талии, она знала наизусть почти все диалоги влюбленных. И каждый раз хотела, чтобы свершилось чудо и все закончилось хорошо. Как и Джульетте, актрисе, кажется, было не больше четырнадцати. Она танцевала на балу с разными партнерами, пока не встретила его.

Внезапно она заметила, как Марко поднялся и покинул ложу. Была как раз сцена у балкона Джульетты. Послушав диалог Ромео и Джульетты, Талия прошептала на ухо Каллиопе извинения и вышла в слабо освещенный коридор. Звуки из зала сюда доносились приглушенно, коридор был пуст.

— Вам нехорошо, Талия.? — услышала она знакомый голос, и из темноты появился Марко. Он сам был похож на действующее лицо пьесы, со своими черными, гладко зачесанными волосами, бархатными непроницаемыми глазами и темным лицом загадочного героя.

— Захотелось на воздух, — с трудом выговорила она.

— Да, эта сцена и на меня всегда действует.

Она прислонилась к стене, благодарная за поддержку.

— Вы были таким, как Ромео, в юности?

Он засмеялся:

— Вы имеете в виду, дрался ли я? И стоял ли под балконом жестокосердной красавицы? Признаюсь — было и то и другое.

— Сомневаюсь, что она вам могла отказать во взаимности.

— О нет, но ее воздыхатель вызвал меня на дуэль.

— И что было дальше? Вы его убили?

— Не было шанса. Мой отец решил, что с него хватит моих юношеских глупостей, и отправил меня в армию. Вот там мне пришлось убивать, и я хорошо усвоил урок.

— А та красавица? Она вас ждала?

— Джентльмен должен помалкивать о прошлом.

— А вы джентльмен, Марко? — поддразнила она. — Я не уверена…

— Я пытаюсь им быть, cara, но иногда мне в этом препятствуют.

Она вдруг подошла вплотную, обеими руками оперлась о стену за его спиной, как будто отрезая путь к отступлению. Ей нравилось ощущение власти над ним.

— Ну, я уверена, что речь идет не обо мне. — И, встав на цыпочки, прижалась к нему всем телом.

— Не только, есть еще твои сестры. Вас неправильно назвали музами. Своим опасным упрямством вы похожи на фурий.

— Вы наверняка не говорили таких гадких слов той красавице из вашей юности. — Она прижималась все сильнее, чувствуя, как отзывается его тело, радуясь, что вызывает в нем с трудом сдерживаемое желание. — Так что тогда случилось, она пришла к вам ночью накануне дуэли? Бросилась в ваши объятия? Вот так? — Она поцеловала его в подбородок, потом в полоску шеи над галстуком, вдыхая знакомый аромат.

— Талия, — он взял ее за плечи и отодвинул, — мы не можем делать этого здесь.

Очнувшись от наваждения, она взглянула на пустой коридор и осознала его правоту. Любой мог их заметить, как и тогда, в музее. Она взяла его за руку и повела в холл, нашла укромную темную нишу, заставленную стульями, что-то вроде кладовой.

— А здесь?

— Талия, bella? — Еще пытаясь протестовать, он покорно последовал за ней в темноту ниши. И на этот раз сам сжал ее в объятиях. — Я был не прав, назвав тебя фурией, — пробормотал он ей на ухо.

— Кто же я?

— Сама Афродита.

Она тихо рассмеялась и поцеловала его. Весь остальной мир сразу перестал существовать. Только они, их тела и души, стремление слиться воедино в страстном нетерпении обладания.

Но это была величайшая из иллюзий. Его жизнь была для нее загадкой, и она лишь могла приоткрыть завесу и заглянуть за нее. Он прервал поцелуй и положил ее голову себе на грудь. Она слышала удары сердца, бившегося сильно в унисон с ее собственным.

— Ты хочешь убежать, исчезнуть? — прошептала она. — И оставить на месте преступления лишь белую лилию?

Он вдруг выпрямился.

— Я уже говорил тебе, bella. Это был не только мой секрет, твоей сестры тоже. И теперь я рад, что ты все знаешь.

Он поднял ее лицо и заглянул в глаза:

— Мне тяжело иметь секреты от тебя, Талия.

— Но я сохраню их в тайне.

— Что ты хочешь знать?

— Не знаю даже, с чего начать. С леди Ривертон? Ты приехал сюда, чтобы отыскать серебро из храма?

Он кивнул коротко.

— Ты нашел его?

— Если бы нашел, меня бы здесь уже не было. Я отвез бы его туда, где ему положено быть. Но она прячет сокровище надежно.

— А если она его продала?

— По моим сведениям, пока такие предметы не поступали на рынок. И тот, кто купит, сразу же начнет хвастаться приобретением.

— Это так. Значит, оно все еще у леди Ривертон. Но почему такое упорство? Может, ты хочешь оставить его себе?

— Талия…

Внезапно в коридоре раздались громкие голоса.

— Здесь не место для таких разговоров.

— Но ты расскажешь мне?

— Если я скажу «нет», ты меня будешь преследовать до смерти. Поговорим позже.

Он быстро поцеловал ее и развернул в сторону коридора. Она оправила платье и волосы, а когда обернулась, он уже растворился в темноте. Глубоко вздохнув, она влилась в толпу, повалившую из лож в фойе.

Она не видела Каллиопы и Камерона, они, наверное, остались в ложе, принимая знакомых и ожидая ее возвращения.