Хранитель мира - Алексей Глушановский

Камуфляжа не наблюдалось. На том месте, где он обычно лежал — на стуле рядом с компьютерным столом, — просматривался только изрядно помятый и слегка испачканный после вчерашнего джинсовый костюм. Наконец Артур догадался поискать любимую одежду в шкафу и только тогда осознал все сказанное.

— Как — оборотень?! — возмущенно возопил он, потрясая наконец-то обнаруженными штанами. — Да скорее небо упадет на землю, а Сталин восстанет из мертвых и начнет проповедовать христианское смирение и любовь к ближнему, чем Туата де Данаан допустят на свою территорию кого-нибудь из Неблагого Двора! А тем более — оборотня! У них же вражда похлеще, чем у фашистов с евреями! Быть того не может!

— Может не может — это не мне судить, — флегматично откликнулся Пилипенко. — Ты — специалист, тебе и разбираться. На данный момент погибли одиннадцать человек. Все — разодраны в клочья, кости со следами характерных погрызов. Несколько раз люди видели какую-то тварь, напоминающую очень крупного волка, размером со среднюю корову. Один раз в нее стреляли. Стрелок, охотник с двадцатилетним стажем, клянется, что видел попадания, а тварь даже не почесалась. Кстати, промежду прочим, Сталин в юности обучался в семинарии, и, если б его с пятого курса не выгнали, кто знает, может, и проповедовал бы… Да и у фашистов, бывало, евреи не только среди солдат, но и даже среди высшего командования нет-нет да попадались. Так что слабоваты твои аргументы, получается, — откровенно ухмыльнулся бывший гаишник. — Ну что замер, одевайся быстрее! Самолет уже ждет. Твоя сестрица тебя ни в какую будить не хотела, так что пришлось мне ехать.

— Секунду. Дай хоть в себя прийти от таких известий. — В противоположность сказанному скорость, с которой Артур напяливал на себя камуфляж, только увеличилась. — Все. Я готов, — быстро зашнуровав берцы и слегка притопнув, заявил он из коридора через какую-то минуту. — Зубы почистить пару минут найдется? — с какой-то безнадежной интонацией поинтересовался он у своего компаньона.

— Пошли. Ничего с твоими зубами не случится, если один разок не почистишь, — полностью оправдал его худшие ожидания Пилипенко. — Машина уже ждет, самолет под парами…

— Эх, если бы один раз, — печально вздохнул Артур, тем не менее быстро сбегая вниз по лестнице.

Шаля. Небольшой поселок, нечто среднее между разросшейся деревней и мелким городишкой, расположенный в самом глухом закоулке Среднего Урала. Если бы не открывшийся неподалеку от него сид, о существовании данного местечка Артур так никогда бы и не узнал. И совершенно не жалел бы о подобном обстоятельстве. Говорят, что в Шале прекрасные рыбалка и охота, но увы. Из всех достопримечательностей данного места лично ему познакомиться довелось лишь со здоровенными, наглыми и чрезвычайно злобными комарами. Причем в отличие от нормальных вампиров эти кровососущие пикировщики никакого пиетета перед бардами не испытывали, со злобной радостью впиваясь в незакрытые одеждой места и жужжа над ухом самым зловещим образом.

Так что навещать данную местность вторично у Артура не было ровным счетом никакого желания. Он потер до сих пор чешущийся укус на шее и, повернувшись к не отводящему глаз от иллюминатора Пилипенко, поинтересовался со слабой надеждой в голосе:

— Ты хоть какой-нибудь репеллент прихватил, а?

— Там купим, — разбил все его надежды бывший гаишник.

— Угу. Купим. Как же… — недовольно пробурчал бард. — Если время будет. Ты-то купишь. Это ж не тебе по всяким болотам с комарами таскаться… Ты в уютном гостиничном номере с фумитоксом и ноутом сидеть будешь. Это я с гитарой наперевес в прошлый раз по холмам да лугам скакал.

— Да ладно тебе… У людей беда, а ты каких-то комаров боишься, — отмахнулся от его проблем приятель.

— Если все, у кого беда, с меня по столько крови высасывать будут, то я вскоре сам в какую-нибудь мумию превращусь. А мумии петь не могут. Голос у них не под то настроен. Вот и не будет у вас барда. Падет смертью глупых под жалами комаров… Тебе меня не жаль?

— Вас всех жалеть — никакой жалости не напасешься, — выглядывая в окно уазика, который, подпрыгивая на неровностях разбитой грунтовой дороги, вез их от местного армейского аэродрома к городку, недовольно пробурчал Пилипенко. — Кстати, о рыбках. Когда вернемся, не вздумай протесты устраивать. К тебе прикрепили дополнительную охрану. Вчера вечером погибли еще двое бардов.

— Кто? — дрогнувшим голосом спросил Артур, нервно оглядываясь по сторонам.

Как и любой бард, он не слишком боялся смерти — скованная многочисленными ограничениями жизнь не представлялась ему настолько большой ценностью, чтоб за нее стоило всерьез опасаться. Однако простейший и примитивный, ничего не понимающий в высоких материях и философии животный инстинкт самосохранения заставил его сердце при этом известии забиться куда резвее. Хочешь ты там жить или не очень — это дело разума. Дело же тела — максимально подготовиться к возможной опасности.

— Олег Усманов и Макс О'Келли, — коротко ответил Пилипенко. — Первым О'Келли — взрыв в доме. Ни от дома, ни от него почти ничего не осталось. На взрывчатке, похоже, не экономили. Потом — Олег. Выстрел из «мухи» по машине. Он как раз возвращался с вызова. И по-прежнему — никаких следов. Как призраки какие-то работают. Было решено обеспечить бардам максимальную охрану и держать их место жительства и перемещения в строжайшей тайне.

— Но кому могло понадобиться нас убивать? — в недоумении вопросил Артур. — Зачем это?

— Церкви, к примеру? — с подковыркой поинтересовался Пилипенко.

— А церковь что, не люди? — перевел на него непонимающий взгляд Королев. — Пусть нас там и не любят, но жить-то им хочется? Фейри вообще-то глубоко безразлично, что рушить — церкви и монастыри или жилые дома и офисные небоскребы. Да и цвет кишок обычного человека, монаха или священника отличается очень ненамного, и агония у них у всех, с точки зрения какого-либо трау, одинаково забавная. Мы прикрываем все человечество. В том числе и их. И в случае нашего исчезновения плохо опять-таки придется именно всем без исключения.

— Многие иерархи так не считают. И аргументы у них довольно убедительные, — пожал плечами Пилипенко, видимо окончательно решивший принять роль «адвоката дьявола». — В Смутные годы церкви практически не пострадали. С десяток разрушенных храмов на всю страну по сравнению с тысячами рухнувших жилых и административных зданий — это крайне немного.

— Простая статистика, — махнул рукой бард. — Каково соотношение количества церквей в городах и общего количества зданий? Да и постройка у храмов попрочнее будет. Для любителей подобных развлечений обычно более близкие и легкие цели находились. К тому же большинство мародерских банд обычно храмы обходили сторонкой — охрану себе святые отцы сразу же поставили весьма неплохо. Обычных людей грабить было куда легче и веселее. Вот этим их малые потери и объясня…

— …! — Королев на полуслове был прерван громким и крайне нецензурным восклицанием, вырвавшимся у водителя. — Какого …?! — яростно выругался тот, выкручивая руль.