Коза дракону не подруга - Алена Волгина

Я даже поперхнулась пирожным, окончательно уронив себя в глазах Клариссы. Нед поспешно предложил мне стакан воды. Отдышавшись, я немного пришла в себя и поспешила выбросить из головы пугающую картину. Бредовая идея! Никогда такого не было, чтобы дракон выполнял человеческие приказы!

И все-таки мысль о дрессированном боевом драконе так меня захватила, что я продолжала что-то жевать, не чувствуя вкуса еды и не принимая участия в дальнейшем разговоре. Одно хорошо: все остальные колкости леди Эмберли прошли мимо моих ушей.

* * *

После обеда, когда Кларисса, наконец, отбыла восвояси, я не сразу поднялась к себе, а задержалась в гостиной. Мне хотелось поговорить с Уолтером наедине и подробнее обсудить стратегию охоты на мистера Лайбстера. К сожалению, Нэд застрял на кухне, наслаждаясь общением со своим предметом страсти, то есть с Агатой. Миссис Бонс не мешала им, занятая приготовлением теста для очередного кулинарного шедевра. Мне тоже не хотелось путаться у них под ногами, поэтому я ушла наверх.

Сидеть в гостиной было скучно. Я заметила, что леди Элейн всегда могла занять руки вышивкой или книгой, но такая игрушечная деятельность нагоняла на меня тоску. Я уже подумывала подождать Неда в саду, как вдруг услышала в холле голоса. Это были Элейн и Фонтерой. Вскочив с кресла, я бесшумно проскользнула к двери и навострила уши. Вообще-то подслушивание в этом доме не поощрялось, поэтому я постаралась спрятаться получше. Самым страшным опасением было, как бы в гостиную не вошел мистер Батлер. Он имел скверную привычку внезапно возникать словно из ниоткуда. Однако никакой страх, никакая сила не могли сейчас сдвинуть меня с места – ведь Элейн с Кеннетом говорили о Клариссе! Меня точило едкое любопытство.

– …да, но ее поведение за столом мне совсем не понравилось! – возмущалась леди Элейн. – У нее нет никакого права читать нотации нашей Энни!

Спокойный голос Фонтероя примирительно ответил:

– Кларисса очень щепетильно относится к вопросам, касающимся репутации. Она действовала из лучших побуждений. Энни совершенно неопытна, и ее непосредственность кто-то может принять за распущенность.

– Как это мило с твоей стороны, так думать! – саркастически заметила леди Элейн, пока я пыталась переварить этот нелестный комментарий. – И все-таки зря ты вчера попросил Клариссу о помощи! Некоторые люди в своем стремлении причинить добро не могут вовремя остановиться. Лучше бы ты дождался меня!

– Но тебя вчера не было, а благодаря Клариссе Энни смогла прекрасно провести время. Кажется, она произвела сильное впечатление на наших спесивых болванов. Сегодня утром дверной молоток просто не умолкал, и на подносе в холле я заметил кучу карточек от джентльменов, которые вчера были поражены ее красотой.

Судя по легким шагам, прозвучавшим в холле, леди Элейн отправилась инспектировать поднос.

– О, действительно! – радостно воскликнула она. – К нам заходил даже лорд Кервуд! Чувствую, что нынешний сезон будет интересным. Нам обязательно нужно дать прием в честь Энни. Тихий скромный вечер – без танцев, только музыка и карты, – то, что нужно для первого появления в обществе!

– Это так необходимо? – в голосе Фонтероя слышалось уныние.

– Если ты против, тогда я устрою прием в честь моего приезда! Знаешь, дорогой Кеннет, когда ты хмуришься, то становишься похож на мрачного палтуса!

Некоторое время из холла доносилось неразборчивое бормотание. Потом снова раздался звучный голос Элейн:

– Хорошо, мы можем обсудить это завтра. Пойдем в библиотеку, покажешь мне свои последние приобретения. Ты писал, что заказал несколько книг на сацилийском? И я с радостью посмотрела бы на офорты того астильского художника, Лусьентеса. О нем ходит масса любопытных слухов!

Выждав, пока голоса затихнут, я осторожно спустилась. На столе, на серебряном подносе действительно лежала россыпь карточек. Некоторые фамилии показались мне вовсе незнакомыми, другие слабо ассоциировались с лицами их обладателей, так что я не знала, поздравить себя или посочувствовать. Вдруг взгляд упал на фамилию Уайтвуда, и сердце наполнилось теплом. Оливер мне понравился. Приятно, когда к тебе проявляет внимание такой открытый, светлый и обаятельный человек! Пусть он лишен таинственной притягательности лорда Фонтероя, возможно, это только к лучшему!

Карточки мистера Лайбстера на подносе не было.

Не успели мы пережить приезд «драконихи», как на следующий день особняк на Гросвен-стрит подвергся нашествию виверн. Проще говоря, нас навестила леди Виверхэм с двумя дочерьми.

Произошло это ранним утром, когда мы с Недом сидели за завтраком. Фонтерой еще не спустился, а леди Элейн предпочитала завтракать у себя. Миссис Бонс только что отнесла ей наверх кофе с бисквитами.

Стоя возле буфета, на котором исходили паром тяжелые блюда под серебряными крышками, я пыталась сделать сложный выбор между омлетом и гренками с печеночным паштетом. Тут-то меня и настиг Уолтер, с ходу накинувшись с претензиями по поводу «моей новой подруги» Клариссы. Моей подруги?! Ошеломленная этой новостью, я хлопала глазами и не знала, что ответить.

– Может, она и будущая хозяйка этого дома, но все равно ей не следовало упрекать Агату в недобросовестности! Она и так работает за троих! Она же не виновата, что Фонтерою пришлось распустить почти всю прислугу!

Слово за слово мне удалось вытянуть из него, что Кларисса вчера ласково попеняла Агате за пыльную мебель в гостиной: «Странный обычай для прислуги – брать лишний выходной, когда дом зарастает грязью». Горничная, всегда добросовестно относившаяся к своим обязанностям, очень расстроилась.

Мне тоже показалось, что вчера вечером Агата была слишком тихой, но я приписала это банальной усталости. Нам всем пришлось изрядно поволноваться.

– Поверь, мои отношения с леди Эмберли очень далеки от дружеских! – попыталась я успокоить разбушевавшегося Неда.

– Зачем она вообще лезет не в свое дело!

– Лорд Фонтерой сказал бы, что она хочет только добра, – съязвила я.

– Да ничего она не хочет! Ей нравится показывать свою власть над людьми, вот и все!

В этот драматический момент в комнату вошел Батлер, объявив о приезде леди Виверхэм. Выглянув в холл, я сразу же узнала ее тучную фигуру. Сегодня она была без тюрбана, но ее утренний сине-зеленый туалет, отделанный пышным кружевом, производил не менее сильное впечатление. Во внешности этой леди было что-то экзотическое. Ее сопровождали две хорошенькие девушки с круглыми карими глазами и пушистыми локонами цвета имбиря, одетые в одинаковые муслиновые платья.

Стоило мне их увидеть, как тут же захотелось прокрасться наверх и запереться в комнате, сославшись на головную боль, внезапную простуду, тиф, холеру – да что угодно сойдет! Что мне с ними делать? О чем говорить? Любая тема казалась слишком неловкой. Вряд ли им будет интересно узнать, например, о нелепой гибели пивовара, утонувшего в чане с горячим суслом, или о поимке одного головореза-эринца8 на Флит-Бридж-стрит, в драке с которым Уолтер проявил небывалый героизм. Эта история пользовалась большим успехом в «Золотом лососе», нашем любимом пабе, но для светской гостиной явно не годилась.