По волчьему следу. Хроники чеченских войн - Николай Асташкин

Однако нефтяная тема еще не исчерпана. В августе 1994 года в селе Аргун перед телекамерами появляется Руслан Лабазанов.

«Вот, смотрите (показывает документ). Секретная операция "Паутинка", 1992-й год. Перекачка нефтепродуктов в Минск, Брянск, Алма-Ату. 5 миллиардов рублей (в долларовом эквиваленте того времени. — Н.А.) поступает на счета в Грозном. Нефтепродукты исчезают бесследно. Дудаев приказывает возбудить уголовное дело. Через некоторое время следователей убирают, дело закрывается.

Следующая операция охватила уже 40 городов. Сумма 640 миллионов рублей и 2 миллиона долларов США. Деньги получены — продукции нет. И опять работников МВД убирают, дело закрывается. Еще одна операция "Импульс", личная подпись Дудаева: "Дело закрыть". В общем, за два года эти операции принесли около 25 миллиардов долларов США».

Словом, чеченская земля оказалась благодатной почвой для всякого рода махинаций и сделок. Кроме нефти и оружия, предпринималась попытка обзавестись золотым запасом: был подписан контракт между вице-премьером Чечни Абубакаровым и мифическим представителем Саха-Якутского культурно-торгового центра А. Кривошапкиным. По нему Чечня обязалась закупить пять тонн золота 999-й пробы на сумму 2,78 миллиардов рублей (800 тысяч долларов США) по цене 550 рублей за грамм. Реальная цена золота 583-й пробы на тот момент составляла 6—7 тысяч рублей за один грамм, то есть продажная цена была занижена более чем в 20 раз. Деньги наличными уходят в Якутию, и господин Кривошапкин пропадает. Ни денег, ни золота.

Вот так в начале 1990-х годов Чечня фактически превратилась в «свободную экономическую криминальную зону», где работали легализованные рынки наркотиков и оружия. Регистрация «стволов» проходила просто: пришел в милицию, написал, что «купил на рынке», и владей себе на здоровье. Грызня за «теплые» места в криминальных кланах, прикрывавшихся тейповыми структурами, усиливалась день ото дня. Дудаев не мог уже соблюсти межтейповый баланс, имея в представительной власти лишь своих антагонистов. В результате в апреле он издал указ о роспуске парламента.

Какова же была расстановка сил в парламенте к моменту его разгона? Поскольку постоянно говорится о всенародной поддержке Дудаева, то эта расстановка для нас имеет существенное значение. Факт состоит в том, что в разогнанном парламенте президента поддерживало всего 12 депутатов из 41. Решил ли таким образом свою задачу Дудаев? Разумеется, нет. Он только переместил центр тяжести конфликтной ситуации, что привело к событиям 4 июня 1993 года, когда была разгромлена Центральная избирательная комиссия, которая должна была провести 5 июня 1993 года референдум о доверии Дудаеву и парламенту. Подобная процедура была соблюдена в Российской Федерации. Дудаев же и этого не счел нужным. Избирательную комиссию разогнали. Что дальше? Новые формы межтейповских разбирательств.

5 июня все того же 1993 года в Грозном прошли прямые столкновения правительственных сил и оппозиции. Дудаев с помощью бронетехники рассеял митинг сторонников проведения референдума. То есть президент, который акцентирует свою легитимность, разгоняет уже не парламент, борющийся с ним за власть, а избирком — рвутся бюллетени, причем во время событий гибнет двоюродный брат Дудаева Шамиль. Приехав вместе со своей охраной на митинг, он стал давить машинами и стрелять в толпу автоматными очередями. Из толпы ответили тем же. В результате — не просто кровь, а кровники...

Хроника чеченского кризиса

Апрель 1993 года — ноябрь 1994 года.

Политики вспоминают о Чечне только в начале 1993 года перед подписанием Федеративного договора, который Дудаев подписывать отказывается, настаивая на признании Россией чеченской независимости.

15 апреля в Грозном проводится митинг оппозиции, требующий отставки президента и парламента.

15 апреля парламент назначает на 5 июня референдум о доверии президенту и парламенту.

На одном из митингов своих сторонников Дудаев заявляет о готовности двух полков российских ВДВ прийти ему на помощь для подавления оппозиции.

17 апреля Дудаев издает указы о роспуске парламента и введении прямого президентского правления. Конституционный Суд признает их противоречащими Основному Закону.

4 июня верные Дудаеву части врываются в здание Центризбиркома Ичкерии и уничтожают бюллетени референдума. Затем БТРы разгоняют митинг оппозиции, имеются убитые и раненые. Мэр Надтеречного района Умар Автурханов объявляет о создании Терской Чеченской Республики.

Тем не менее после всего этого до октября 1993 года чеченская тема в Москве существует только в приложении к Председателю Верховного Совета Руслану Хасбулатову, а между октябрем и декабрьскими выборами — в контексте действий мэра Москвы Лужкова по выселению лиц кавказской национальности.

Однако накануне выборов в законодательное собрание «вдруг» выясняется, что чеченские власти не собираются принимать в них участие так же, как и в референдуме по новой «демократической» Конституции РФ. Позиция Дудаева была столь же жесткой, что и в 1991 году: «Чечня — независимое государство и будет строить отношения с Россией, как равная с равным». Для «вновь победившей демократии» такое положение становится, мягко говоря, двусмысленным. Для российской политики Чечня вновь превращается в узел, который надо либо распутывать, либо разрубать.

В феврале 1994 года земляк Доку Завгаева Умар Автурханов создает в Надтеречном районе Временный Совет Чеченской Республики. Тут следует заметить: на протяжении всего конфликта ни одна из антидудаевских группировок, кроме Временного Совета во главе с Автурхановым, даже не намекала на свою поддержку статуса Чечни как субъекта РФ. Это лишний раз показывало, что наличие так называемой оппозиции в Чечне было не что иное, как отражение борьбы за власть чеченских тейпов, «объединенных» Дудаевым и стремящихся восстановить «историческую справедливость».

25 марта Сергей Шахрай проводит через Государственную Думу подготовленное им самим постановление «О политическом урегулировании взаимоотношений федеральных органов власти РФ и органов власти Чеченской Республики Ичкерия». Правительству России рекомендуется в кратчайшие сроки организовать консультации с органами власти Чечни и всеми ее политическими силами, настоять на проведении в республике свободных выборов и заключить договор, аналогичный российско-татарскому. Примерно в то же время С. Шахрай и Р. Абдулатипов выступают с идеей проведения "круглого стола" всех общественно-политических и национальных движений региона. Эти заявления были восприняты оппозиционными группировками, действовавшими в республике, как руководство к действию.

Дудаев отвечает на «инициативу» Шахрая своими старыми высказываниями о необходимости личной встречи с Б. Ельциным как двух лидеров суверенных государств и о том, что в Чечне нет оппозиции, а есть бандиты. Бывший генерал не так прост, как кажется, он прекрасно понимает все значение дипломатических нюансов. Достаточно Ельцину вступить в переговоры, и суверенность Чечни станет политическим фактом. А этот факт раскручивается легко. Консультанты по раскрутке имеются, причем не только Старовойтова, но и многочисленные доброжелатели из Прибалтики, прежде всего всем нам хорошо знакомый Лансбер-гис. Дудаев сражается за право сесть за стол переговоров на равных, лицом к лицу, с завидной настойчивостью и точным пониманием своих интересов. Впрочем, не только он.