Счастье у моря - Холли Мартин

– Здравствуйте.

Он обернулся и сверкнул обезоруживающей улыбкой:

– Здравствуйте. Я могу вам чем-то помочь?

– Да. Я украшаю фасады побеленных домов и хотела спросить…

– Так вы художница?

– Я бы так не сказала. Я же только рисую простенькие цветочки…

– Смотрится здорово! Надеюсь, он вам платит? – Джек указал большим пальцем на один из домов, где, предположительно, работал Эндрю.

– Нет, я здесь живу и просто пытаюсь помочь.

– Это похвально, только глядите, чтобы он не сел вам на шею, – сказал Джек.

Уиллоу нахмурилась: Эндрю точно был не из тех, кто мог использовать ее в своих интересах.

– Я хотела спросить, где мне можно поработать, чтобы не помешать вам.

– Вы мне в любом случае не помешаете.

Уиллоу с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Джек, видимо, привык так заигрывать с девушками и часто добивался успеха. Она терпеливо ждала ответа на свой вопрос. Наконец он понял, что она не собирается с ним флиртовать, и сказал:

– Начинайте с тех двух, а там, наверное, и вон к тому можно будет перейти.

– Спасибо.

Уиллоу подошла к одному из домов, на которые указал Джек, и нарисовала, как обычно, извилистый зеленый стебель с листочками, но розы в этот раз решила сделать ярко-желтыми. Получилось живенько. Изнутри следующего дома, к которому Уиллоу приблизилась, доносился шум дрели и стук молотка. Заглянув в окно, она увидела Эндрю, который как раз в этот момент снимал футболку. Потрясающее тело! Уиллоу мгновенно почувствовала то, чего не чувствовала, глядя на обнаженный торс Джека. Может, дело было в том, что вчера произошло между нею и Эндрю, а может быть, в том, какой он человек.

К ее стыду, он заметил, как она на него глазеет. Она отпрянула от окна, но через несколько секунд он появился на пороге.

– Опять пожираешь меня глазами, Уиллоу Маккей?

– Нет, я просто хотела посмотреть, что тут делается.

Эндрю усмехнулся: ее ответ явно не показался ему убедительным. Уиллоу пожала плечами: если он хотел откровенности – пожалуйста.

– Заглянула и получила бонус к этой чудесной картине.

Эндрю рассмеялся:

– Это я для рабочих стараюсь. А ты, как я понимаю, пришла разрисовать фасад?

– Да.

– Ты очень помогаешь, спасибо.

От его искренней улыбки Уиллоу ощутила тепло, какого не дает обычная плата за услуги.

– Не за что.

– Благодаря тебе деревня снаружи действительно преображается. А благодаря нашему секретному плану она, может быть, повеселеет и изнутри. Кстати об этом… – Эндрю огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не слышит. – Ты готова к нашей первой ночной вылазке?

– Да, жду с нетерпением. Предлагаю сначала занести подарки Мэри и Джинни, а потом идти красить домик Элси.

– Согласен. После Мэри и Джинни можем зайти ко мне за красками и стремянками. Мы, надеюсь, будем в черном и с камуфляжным гримом на физиономиях?

Уиллоу засмеялась:

– Насчет черной одежды идея неплохая, но с гримом я бы пока экспериментировать не стала. Если нас поймают, будем выглядеть подозрительно – как только что из зоны боевых действий.

Преодолев свое разочарование (ему так хотелось поиграть в диверсантов!), Эндрю шутливо спросил:

– Ну хоть особое рукопожатие или пароль в нашем тайном обществе будет?

Уиллоу улыбнулась: ей нравилось его чувство юмора.

– Встречаемся после ужина? – уточнил он.

– Да, – ответила Уиллоу и, боясь, как бы он не пригласил ее поужинать с ним, сделала упреждающее движение: – Я пообещала своей подруге Руби, что мы вместе поедим пиццу.

– Твоя подруга приехала?

– Нет, мы посидим с нею в скайпе.

Уиллоу тут же стало неприятно оттого, что она соврала Эндрю, но какой был бы смысл сдерживать развитие их отношений ради поиска себя, если бы она все равно каждый вечер проводила с ним? Уж тогда стоило бы наслаждаться этими встречами по полной программе. Да, она дала себе шесть месяцев, чтобы побыть просто Уиллоу, а не частью пары, но, если честно, и сама не думала, что продержится так долго. Ей было очень хорошо с Эндрю, поэтому она чувствовала себя как на скользком склоне: за ежедневными совместными ужинами последовали бы ежедневные совместные завтраки, а заполнить промежутки – это был бы всего лишь вопрос времени.

– Я вечером играю в дартс в пабе – все равно раньше восьми бы не освободился, – сказал Эндрю.

О боже! Так, значит, Уиллоу зря соврала! А что она соврала – это Эндрю, судя по взгляду, понял.

– Тогда, может, зайдешь ко мне после игры, и сразу пойдем осуществлять наши тайные замыслы? – предложила Уиллоу.

Теперь, чтобы Эндрю не считал ее врушкой, ей нужно было действительно ужинать по скайпу с Руби, причем болтать до тех пор, пока он не придет.

– Хороший план.

Он выставил вперед кулаки, как делают, когда хотят стукнуться костяшками. Уиллоу озадаченно нахмурилась, но повторила движение, тоже сжав руки. Эндрю дотронулся до них сверху, снизу, с одной стороны и с другой. Она рассмеялась, поняв, что он пытается придумать секретный приветственно-прощальный жест.

– Что? Нужно поработать еще?

– Совсем чуть-чуть.

– Значит, буду репетировать, – сказал Эндрю, возвращаясь в дом.

– Один? – крикнула Уиллоу ему вслед.

– У меня же две руки, верно?

Уиллоу хихикнула, представив себе, как Эндрю сам с собой репетирует секретное рукопожатие. Он помахал ей и закрыл дверь. Боже! Этот парень действительно ей нравился!

– А идея, знаешь ли, неплохая, – сказала Руби, указывая на еду из китайского ресторана. С лапши, которую она ела, капал какой-то красный соус. – Ужин онлайн. Ты как будто и правда здесь.

Когда Уиллоу рассказала ей, что должна поужинать с нею в скайпе, она пришла в восторг, но меню в одностороннем порядке изменила, заказав вместо пиццы кисло-сладкого цыпленка. Но Уиллоу понадеялась, что это не сыграет никакой роли. Главное – есть пиццу самой.

– Рада тебя видеть. Глупо получается: я уехала всего несколько дней назад, а уже по тебе скучаю.

– Ничего глупого. Я же неподражаема!

Сегодня Руби щеголяла в футболке с северным оленем Рудольфом, чей нос был расшит ярко-красными блестками. Она так любила Рождество, что праздновала его круглый год.

– Это уж точно, – улыбнулась Уиллоу.

– Теперь выкладывай, зачем тебе это понадобилось, – сказала Руби, разламывая креветочный крекер надвое и отправляя одну половину себе в рот.