Нулевые, боевые, пенсионные. 2000–2010 годы - Юрий Николаевич Безелянский

именем «ремонт» бушевала 4 дня и исчезла. Мы с Ще почти счастливы… Прощай, раскирдаж, все убрано и прибрано. Порядок.

15-го получил смешные деньги за «Огненный век». Никчемный литературный труд, оплачиваемый хуже, чем какой-нибудь лотошницы. Может быть, пора завязать с книгами? Муторно. Трудно. Нерентабельно. Для контраста: в Думе была шикарная драка, и артистка Елена Драпеко орала во всю глотку: «Компридурки!..»

24 июня – 17-го вечер в Чеховском культурном центре. Лето, и в зале 30 человек. Но публика интеллигентная и интересующаяся. Все прошло на ура… Пришла в голову мысль написать книгу «Гибель принцесс». В «Вагриус» отвез рукопись «Сада любви»… С Ще быстренько потратили весь гонорар от «Огненного века», наиболее важная покупка – доска для глажки белья. В этом есть какой-то символ…

Да, забыл написать: звонила Людочка и рассказывала, как Боб ходил в русский магазин в Бруклине и видел там три мои книги, в том числе и «Коктейль». Долетел до Америки?..

1 июля – моя нынешняя пенсия равна 1.570 = 34 – это примерно сегодняшние по курсу 54 доллара. Не густо. Получил пенсию и продолжал долбить серебристов: Городецкий, Виктор Гофман, Зенкевич, строки последнего:

Все прошлое нам кажется лишь сном,

Все будущее – лишь мечтою дальней.

И только в настоящем мы живем

Мгновенной жизнью, полной и реальной.

После Зенкевича – Рюрик Ивнев, Василий Каменский, Короленко. Интересно, что каждый очередной материал кажется трудным, а следующий – еще труднее. Но делаю, а потом читаю и кажется, что все так легко…

Была у нас в гостях Люда Варламова и рассказывала о своих живописных успехах (тоже труженица). В какой-то момент я вышел из комнаты, и Люда мечтательно призналась Ще: вот бы мне такого, как Юра, легкого, знающего, остроумного, а все знакомые – увы, не то… На что Ще сказала: все думают, что он – тяжелый человек. Ще сознательно сгустила краски?..

4 июля – такое ощущение, что мчусь в поезде, а в окнах то и дело мелькают лики, силуэты поэтов и писателей Серебряного века: Кузьмина-Караваева, Сергей Маковский, Николай Минский… Только успевай их разглядывать и фиксировать мгновенное фото. А сегодня в ночь поездом еду в Воронеж с товароведом Ларисой представлять «Радугу» в лучшем книжном магазине города. Я там когда-то был, сохранился клочок письма с датою – 7 марта 1965 года: «…Три ночи в доме колхозника под сокрушающий храп двух Добрыней Никитичей. А заем душой и телом в люксе… После долгой борьбы сдался директор настоящей гостиницы якобы товарищ Окулевич сдался московским журналистам…» Был я в этом Воронеже вместе с фотокором Сергеем Жарковым.

И вот второй наезд уже в другом качестве – писателя со своими книгами. Воронеж – город Алексея Кольцова, Никитина, Андрея Платонова, здесь в ссылке находился Осип Мандельштам. Но главное – в Воронеже родился мой любимый Иван Алексеевич Бунин, а в городе Боброве – почитаемый мною Сергей Муратов.

Поездка в Воронеж состоялась на фоне истерического крика коммунистической газеты «Правда России», что, де, «правительство Путина-Касьянова-Грефа начало планомерное и циничное наступление на социально-экономические права и свободы народа». Вопль коммунистов: «Дадим отпор этим зловещим замыслам!» Удивительное дело: впервые народ одели, обули, накормили, дали шанс посмотреть на Запад, свободно читать любые книги и т. д., проявить каждому, кто есть кто, как эти зюгановы-харитоновы запричитали и зарычали. Им снова Ленина-Сталина возвращай, чтобы полились потоки крови. Мазохисты несчастные!

5 июля, ВОРОНЕЖ. Утром ночным поездом приехали в Воронеж. Нас с Ларисой встретили цветами, как артистов. Напоили-накормили и повели в книжный магазин с ласковым названием «Утюжок». Встреча с книжными руководителями и, как сказала директор Наталья Митрофанова, все боялись, что какой-то недоступный заносчивый писатель, а он оказался совсем другим и обаял своей «простотой и доступностью». Эдакая душка с юмором и улыбками…

Потом на такси повезли нам показывать город, памятник Бунину, набережная с Успенской церковью, женский монастырь, я из-за любопытства зашел внутрь и натолкнулся на табличку «Хода нет». И где-то нежно мяукал серый котяра, ну, думаю, я тут явно лишний…

Обед в летнем кафе «Роббин-боббин», и в 14 часов – встреча в магазине с «популярным московским журналистом, писателем и историком». Пришло много народа, помимо читателей, директора маленьких книжных магазинов. Я был в ударе и полтора часа без перерыва говорил и отвечал на вопросы. Все было в позитиве, лишь один местный издатель Вадим Печенкин сотрясал воздух книгой «От Рюрика до Ельцина», доказывая, что я, как писатель, не люблю русский народ и предпочитаю все западное. На него тут же зашикали: ничего подобного! все так интересно! и патриотично!.. Как говорят, каждый читатель делает свои выводы. Одна просвещенная продавщица «Утюжка» удивила меня своим высказыванием, что я «разыгрываю в книгах настоящий бурлеск». И в Воронеже слова знают!..

После встречи с Ларисой и какой-то воронежской книжной дамой прошлись по бывшей Большой Дворянской улице, еще раз посидели в кафе, и Алла (эта самая дама) призналась, что ее вызвали из отпуска и для нее встреча с писателем оказалась «самым счастливым днем». А далее сели в поезд, и помчались по рельсам под песню:

Дорога, дорога, осталось немного,

Мы сегодня вернемся домой…

6 июля, в пятницу, в 8.07 прибыли на Павелецкий вокзал столицы.

12 июля – ну, а после Воронежа снова «Серебряный век», дошел до Оцупа, но успел напечатать для «Вечорки» в рубрику «Взгляд» и свои впечатления: «Можно ли проворонить Воронеж?» (вышел в «ВМ» 4 сентября под заголовком «Побывайте в Воронеже» – 12 июня 2019). Там краткая история города и сегодняшний день:

«…Город живет своей жизнью. Люди работают, отдыхают, развлекаются. В театрах идут балет “Кармен”, “Бал в Савойе” и “Праздник Ханумы”. В кино – “Дети шпионов” и “Лара Крофт – расхитительница гробниц”. Газеты живописуют похождения маньяка, который охотится за женщинами. Есть маньяк, есть кафе, есть выставки, есть проблемы с энергоснабжением, короче, город живет нормальной современной жизнью. В газетах печатают объявления о браке и знакомстве. Но скромно: «Миловидная, миниатюрная женщина, 40/160/50, ищет друга и любимого человека, порядочного, доброго, надежного мужчину без в/п, ищущего душевного тепла и способного немного помочь материально…»

«Немного помочь материально» – это по-воронежски. И никакого столичного размаха… И вспоминается горькая судьба Платонова:

Андрей Платонов подметал дорожки,

По вечерам дописывая «Фро»…  —

как написал один современный поэт.

16 июля – московские тропики, +30 и более. Невыносимо. Но я продолжаю сражаться и закончил поэтов и писателей Серебряного