Дэнни - чемпион мира - Роальд Даль

— Сто семнадцать… Сто восемнадцать… Сто девятнадцать… Сто двадцать… Это же рекорд! — вскричал отец. Никогда в жизни я не видел его таким счастливым. — Даже моему отцу ни разу не удалось поймать больше пятнадцати. И, помнится, когда он их поймал, потом целую неделю пьянствовал. А это… это, мой милый мальчик, это… мировой рекорд!

— Я чего-нибудь похожего и ожидал, — заметил я.

— И это сделал ты, Дэнни! Это ведь была твоя идея!

— Да нет, папа…

— О нет, твоя! А знаешь, что это значит? Это значит, что ты — чемпион мира!

Он задрал свитер и размотал повязанные вокруг талии холщовые мешки.

— Это тебе, — сказал он, протягивая один мешок. — Быстро набивай его.

Луна светила так ярко, что я смог прочитать надпись, идущую вдоль мешка: «Кестонская мельница, Лондон, 17».

— А ты не думаешь, что сторож с жёлтыми зубами в этот самый момент следит за нами из-за какого-нибудь дерева? — спросил я.

— Ни в коем случае, — успокоил меня отец. — Если он где-нибудь и стоит, то скорее всего у заправочной станции, поджидает, пока мы вернёмся с добычей.

Мы начали укладывать птиц в мешки. Они были мягкие, шеи их безжизненно болтались, а кожа под перьями всё ещё оставалась тёплой.

— Мы же не сможем перенести эту гору домой, — сказал я.

— Конечно, нет. На просёлочной дороге нас ждёт такси.

— Такси? — Я был потрясён.

— Мой отец всегда пользовался такси, когда отправлялся на большое дело.

— Господи боже мой, почему такси? — удивлялся я.

— Это ещё один секрет, Дэнни. Никто не знает, кто сидит в машине, кроме самого водителя.

— А кто водитель?

— Чарли Кинч. Он был очень рад услужить.

— И он знает о тайной охоте?

— Старина Чарли Кинч? Конечно, знает. В своё время он поймал больше фазанов, чем мы продали галлонов бензина.

Мы наполнили мешки, и отец закинул свой себе на плечо. Я не мог сделать то же самое: мешок был слишком тяжёл для меня.

— Тащи его, — посоветовал мне отец. — Тащи по земле.

В моём мешке лежало шестьдесят птиц, и он весил целую тонну, но легко скользил по сухой листве.

Мы подошли к опушке леса, и отец выглянул через пролом в живой изгороди.

— Чарли, старина, — тихонько позвал он.

Старик, сидящий за рулём такси, выглянул из окна и улыбнулся беззубой хитрой улыбкой. Мы пролезли сквозь изгородь, волоча за собой мешки.

— Привет, привет, — сказал Чарли Кинч. — Что это такое?

Через две минуты мы уже сидели в такси в полной безопасности и медленно катили по ухабистому тракту, направляясь к главной дороге.

Отец светился от гордости и волнения. Он то и дело подавался вперёд, теребил Чарли Кинча за плечо и говорил:

— Ну как, Чарли? Что скажешь об улове?

Чарли время от времени поглядывал на туго набитые мешки и неустанно повторял:

— Ну и ну, парень! Как ты это сделал?

— Это сделал, Дэнни, — с гордостью говорил отец. — Мой сын — чемпион мира!

Затем Чарли сказал:

— Думаю, завтра гостям мистера Хейзла достанется не много фазанов, а, Уилли?

— Надеюсь, Чарли, — отвечал отец. — Очень надеюсь.

— Все эти нарядные господа наедут сюда на своих сверкающих машинах, а вокруг, подумать только, ни одной птички!

Чарли Кинч начал чихать, кашлять и хихикать, так что чуть не съехал с дороги.

— Папа, а что ты собираешься делать со всеми этими птицами? — спросил я.

— Поделюсь с нашими друзьями. Дюжину возьмёт Чарли, прямо сейчас. Ты согласен, Чарли?

— О да.

— Дюжину отдам доктору Спенсеру. Ещё одна дюжина — для Эноха.

— Ты имеешь в виду сержанта Сэмувейза? — Я чуть не задохнулся от удивления.

— Конечно, — ответил отец. — Энох Сэмувейз — один из моих старинных друзей.

— Да, Энох — хороший парень, — добавил Чарли. — Парень что надо.

Сержант Энох Сэмувейз, которого я хорошо знал, был деревенским полицейским. Большой, полный мужчина с чёрными усами. Он расхаживал по нашей Хай-стрит с видом человека, который знает, что он на службе. Серебристые пуговицы на его униформе сверкали как бриллианты. Один только его вид пугал меня так, что обычно я переходил на другую сторону улицы, лишь бы не встретиться с ним.

— Энох обожает жареных фазанов, как, впрочем, и другие, — сказал отец.

— Думаю, он кое-что знает о том, как они ловятся, — заметил Чарли Кинч.

Я был поражён, но в то же время испытал облегчение, потому что узнал, что сержант Сэмувейз такой же человек, как и мы, и теперь я буду меньше его бояться.

— Папа, а ты их сегодня поделишь?

— Нет, Дэнни, не сегодня. После тайной охоты на фазанов всегда следует возвращаться домой с пустыми руками. Никогда нельзя быть уверенным до конца, что мистер Рэббитс или кто-нибудь из его парней не поджидают тебя у дверей дома, чтобы посмотреть, не принёс ли ты чего-нибудь.

— О, он очень хитрый, этот мистер Рэббитс, — сказал Чарли Кинч. — Лучше всего было бы высыпать фунт сахара в его бензобак, когда он не видит. Тогда он не смог бы приехать и выследить тебя у твоего дома. Для верности мы всегда подсыпали в баки сторожей немного сахару перед тем, как отправиться на охоту. Удивляюсь тебе, Уилли, как это ты об этом не позаботился, тем более что шёл на такое большое дело.

— А зачем нужен сахар? — спросил я.

— Да потому, что он застопорит любую машину, — объяснил Чарли Кинч. — Если бросить немного сахара, придётся разбирать весь мотор, иначе он не заработает. Так ведь, Уилли?

— Так, так, — ответил отец.

Мы свернули с просёлочной дороги на главную. Чарли Кинч включил третью скорость и поехал в сторону деревни.

— Ты сбросишь этих птичек у миссис Клипстоун? — спросил Чарли.

— Да, — ответил отец, — давай прямо к ней.

— Почему к миссис Клипстоун? — спросил я. — Она-то здесь при чём?