На краю пропасти. Экзистенциальный риск и будущее человечества - Тоби Орд

риска вымирания, вычисленные на базе того, сколько уже просуществовало человечество, при использовании трех разных подходов к определению человечества.

Но что, если Homo sapiens не релевантная категория? Мы заинтересованы в выживании человечества и вполне можем полагать, что в него входит не только наш вид. Так, неандертальцы были очень похожи на Homo sapiens, и хотя степень их скрещивания по-прежнему остается предметом споров, возможно, лучше всего считать их подвидами. Они ходили прямо, делали сложные орудия, выстраивали сложные социальные связи, были внешне похожи на Homo sapiens и, возможно, даже пользовались речью. Если включить их в категорию человечества, можно расширить нашу историю до того момента, когда на планете жили последние общие предки неандертальцев и Homo sapiens, что было около 500 тысяч лет назад[207]. Вполне естественно также оценивать не наш вид, а наш род – Homo. Он существует более 2 млн лет. В сочетании с методами, описанными выше, такой подход даст нам более низкую вековую вероятность вымирания.

Ошибка выжившего

Особенно сложно исследовать вероятность события, которое воспрепятствовало бы самому проведению этого исследования. Каким бы вероятным оно ни было, мы неизбежно понимаем, что событие не произошло. Мы сталкиваемся с этой проблемой, когда смотрим на историю вымирания Homo sapiens, и это может искажать наши оценки[208].

Представьте, что существовало бы 100 таких же планет, как наша. Человечество могло бы быстро исчезнуть на 99 из них, а могло бы не исчезнуть ни на одной, но люди, изучающие собственную планету, всегда приходили бы к выводу, что человечество не сталкивалось с вымиранием, ведь иначе их бы вовсе не было на свете. Таким образом, они не могли бы использовать сам факт своего выживания для оценки того, на какой части планет люди выживают. Этот пример показывает, что мы тоже не можем сделать значимых выводов о своем выживании в будущем исключительно на основании того факта, что пока нам удавалось выживать.

При этом мы можем опираться на данные о продолжительности нашей жизни (что и делаем в этой главе), поскольку наблюдению поддается более одной величины, а долгая продолжительность жизни менее вероятна в мирах с высокими рисками. Но если полностью учесть возможность такой ошибки выжившего, оценки риска все равно могут измениться[209].

К счастью, оценка риска путем анализа выживания других видов более устойчива к таким эффектам и тем не менее дает сходные ответы, что не может не обнадеживать.

* * *

Вторая техника оценки общего природного риска вымирания на базе ископаемых находок предполагает изучение не самого человечества, а похожих на него видов. Такой подход существенно увеличивает количество имеющихся у нас свидетельств. Поскольку в число примеров входят и виды, которые в итоге вымерли, исчезают проблемы, связанные с отсутствием сведений о неудачных исходах. Минусы в том, что другие виды могут быть не столь показательными по части рисков, с которыми сталкивается человечество, а также в том, что выбор видов для изучения может быть предвзятым.

Проще всего применить эту технику, взяв для примера виды, наиболее похожие на наш. В наш род, Homo, входит четыре других вида, продолжительность существования которых имеет разумные оценки[210]. Они существуют от 200 тысяч до 1,7 млн лет. Если нам грозит примерно такой же, как кому-то из них, риск вымирания от природных катастроф, то его значение пребывает в диапазоне от 0,006 до 0,05 %[211].

Можно пойти другим путем: раскинуть сеть значительно шире и добиться большей статистической устойчивости, взяв для оценки и менее схожие с нами виды. Типичная продолжительность жизни вида млекопитающих оценивается примерно в 1 млн лет, а виды, для которых имеются ископаемые находки, в среднем существовали от 1 до 10 млн лет. Это позволяет сделать вывод, что риск составляет от 0,001 до 0,01 % на век – или даже ниже, если мы обладаем большей живучестью, чем типичный вид (см. Таблицу 3.5).

Таблица 3.5. Оценки общего природного риска вымирания на столетие, данные на основе времени жизни родственных видов.

Обратите внимание, что во всех этих оценках продолжительности жизни видов учитываются и другие причины вымирания, помимо катастроф: например, один вид может постепенно проиграть конкуренцию другому, который выделился из первого. В связи с этим такие оценки несколько завышают риск катастрофического вымирания[212].

При применении последней техники оценки общего природного риска вымирания на столетие нужно помнить, что мы так многочисленны, так широко распространены по миру, так способны к жизни в весьма разнообразных средах и так хорошо умеем за себя постоять, что, возможно, найдем в себе силы противостоять всем природным катастрофам, не считая тех, что вызывают массовые вымирания. В таком случае нам стоит взглянуть на статистику массовых вымираний, чтобы определить частоту таких событий.

Подробная палеонтологическая летопись начинается 540 млн лет назад с кембрийского взрыва – стремительного увеличения количества сложных форм жизни и их разделения на большинство основных категорий, знакомых нам сегодня. После этого произошел ряд массовых вымираний – катастрофических событий, когда на всей планете гибло множество видов живых организмов. Пять из них были особенно серьезными и приводили к вымиранию не менее 75 % видов (см. Таблицу 3.6). Последней из пяти стала катастрофа, положившая конец эпохе динозавров. Если они показывают, каким должен быть масштаб природного катаклизма, чтобы вымерли люди, то у нас было пять таких событий за 540 млн лет, а следовательно, вековая вероятность природного вымирания составляет примерно один на миллион (0,0001 %).

Таблица 3.6. Доля видов, вымерших в каждом из пяти крупнейших массовых вымираний[213].

Все три описанных техники, основанные на изучении ископаемых находок, дают лучшие результаты в применении к угрозам, которые могли бы подвергнуть современных людей примерно такому же риску вымирания, как и существ, гибель или выживание которых мы хотим использовать для получения информации, – древних людей, других видов на протяжении истории, а также жертв массовых вымираний. Безусловно, дело не всегда обстоит таким образом. Мы стали менее уязвимыми для множества природных рисков. Так, расселение по