Плененная горцем - Джулианна Маклин

Где-то на вершине дерева заухала сова, и Амелия, подняв голову, посмотрела в лунное небо. Она понятия не имела, как ему помочь и где они находятся.

Вдруг до ее слуха донеслось мычание коровы. Возможно, поблизости было стадо. А рядом со стадом должен был находиться погонщик или даже ферма. Воображение Амелии тут же нарисовало дом, хлев и семью, которая могла их покормить и напоить…

Поднявшись на ноги, она опустила голову и посмотрела на Дункана, в беспамятстве лежащего на земле. Затем она бросила быстрый взгляд на его коня, мирно щиплющего траву, и бросилась бежать на донесшиеся до нее звуки. Она бежала и молилась, чтобы эго не оказался очередной отряд пьяных английских солдат.

Окно было освещено неровным мерцающим светом. Этот огонек выманил ее из леса и привел к сложенному из неотесанных камней и крытому соломой домику, расположенному на другом краю поля. Ленточка дыма вилась из трубы, устремляясь в ясное звездное небо. Где-то в темноте снова замычала корова.

Подхватив юбки, Амелия бегом пересекла изрытое ямами поле и, подбежав к двери, громко постучала. Она уже решила, что сказать обитателям домика. Она ведь понятия не имела, кто здесь живет и чего можно ожидать от этих горцев.

Деревянная дверь, скрипнув, отворилась, и взгляду Амелии предстал болезненного вида старик в килте. Он опирался на грубо отесанную деревянную трость, а его белоснежные волосы фантастическим образом торчали во все стороны, как будто он не расчесывался по меньшей мере лет десять. Его отвисшая кожа была изрыта глубокими морщинами и выглядела такой же древней, как кора двухсотлетнего дуба.

У Амелии упало сердце. Она надеялась столкнуться с крепким молодым фермером, который поспешил бы с ней к ручью и, возможно, даже перенес бы Дункана в безопасное место.

— Прошу прощения, что беспокою вас в такой поздний час, — начала она, — но мне нужна помощь. Мой… — Она замялась, но заставила себя продолжить. — Мой супруг ранен и лежит в лесу.

Она махнула в сторону леса.

Дверь приоткрылась чуть больше, и Амелия увидела молодую босую женщину, одетую в простую белую рубаху. Ее льняного цвета волосы свободно рассыпались по плечам. На руках она держала младенца.

— Она англичанка, — подозрительно произнес старик скрипучим, надтреснутым голосом.

Но туг, к неизъяснимому облегчению Амелии, в дверях появился молодой и крепкий шотландец. У него тоже были светлые волосы, и он был одет в свободную ночную сорочку.

— Ранен, говорите? Где он?

— На поляне, тут, неподалеку, — ответила она. — Если вы можете нам помочь, я вам покажу. — Она решила, что было бы правильнее снабдить этих людей дополнительной информацией. — Мой муж — шотландец.

Парень кивнул.

— Это не имеет значения, девушка. Я запрягу фургон. — Он обернулся к жене. — Поставь чайник на огонь и принеси одеяла.

Он скрылся в доме и вскоре вышел, одетый в килт, с переброшенным через плечо пледом. Амелия зашагала впереди, чувствуя, как при каждом шаге у нее на спине подпрыгивает щит Дункана.

Вскоре они уже ехали по лесу в дребезжащем фургоне со скрипучей осью, запряженном крепким белым пони, который шел слишком медленно. По крайней мере, так казалось Амелии в ее нынешнем взвинченном состоянии.

— Это вон там, — показала она на видневшуюся впереди залитую лунным светом поляну и на ходу спрыгнула с сиденья.

Подбежав к ручью, она нашла Дункана лежащим там, где его оставила.

— Сюда! — позвала она. — Мы здесь!

Умоляю тебя, Господи, пусть он будет жив!

Упав на колени, она коснулась его щеки. Его кожа была теплой, а на шее прощупывался учащенный, но сильный пульс.

Фургон, скрипнув, остановился, и шотландец тоже спрыгнул на землю.

— Что с ним стряслось?

Амелия помялась, подыскивая правдоподобное объяснение. В наступившей тишине было слышно только, как бряцает упряжь пони.

— Он упал с лошади и ударился головой.

Горец бросил беглый взгляд на Тернера, мирно щиплющего свежую сочную траву, и, опустившись на колено, осмотрел рану Дункана. Он взглянул также на его секиру и клеймор и поднял голову.

— Рана глубокая, это уж точно, но он хотя бы не раскроил себе череп. Помогите мне перенести его в фургон.

Это оказалось нелегкой задачей, но в конце концов совместными усилиями им удалось уложить Дункана на сено в глубине фургона. Амелия забралась к нему и всю недолгую обратную дорогу к домику держала его голову у себя на коленях.

Они подъехали к ферме и остановились перед дверью. Молодой человек поднял Дункана на плечо и занес в дом. В очаге пылал огонь. На жене фермера уже была надета простая коричневая домотканая юбка.

— Боже мой! — воскликнула она, укладывая спящего ребенка в корзину. — Это не горец, а настоящий гигант. Что с ним случилось?

— Он упал с лошади и ударился головой, — скептически ответил ее муж, бросив на женщину предостерегающий взгляд.

— Как тебя зовут, девушка? — спросила она.

Вопрос прозвучал резко, но в нем было сочувствие.

— Амелия.

Она решила не упоминать свое родовое имя и титул. Им незачем было знать, что перед ними дочь английского аристократа.

Женщина с любопытством уставилась на нее.

— Я Бет, — сообщила она. — А это мой муж Крейг. Мы Маккензи, а дверь тебе открыл мой отец. Он Макдональд.

— Знакомство с вами для меня большая честь, — ответила Амелия, почтительно кивнув старику, который стоял посреди комнаты, опершись на трость. Он даже не взглянул на Амелию, не сводя взгляда с Дункана. На его лице явственно читалось изумление.

— Что ж, давайте попробуем привести этого неуклюжего горца в чувство, — предложила Бет, как будто не замечая повисшего напряжения. Женщина подошла к грубо сколоченному столу.

— Говоришь, он твой муж? — поинтересовалась она, избегая встречаться с Амелией взглядом.

— Да. Вы можете ему помочь?

Бет обменялась очередным загадочным взглядом с Крейгом, но Амелии уже не было дела до их подозрений. Все, чего она хотела — это чтобы Дункан пришел в себя.

— Мы сделаем все, что в наших силах. — Бет взяла в руки тарелку и начала деревянной ложкой мешать ее содержимое. — Ты сказала, что он ранен, поэтому, пока вас не было, я приготовила мазь из наперстянки. Это должно помочь, но, если рана серьезная, может быть отек мозга, и тогда помочь ему нечем. Останется только ждать и молиться.

Амелия подавила испуг и с беспокойством покосилась на старика, который отошел к стене и угрожающе смотрел на нее потемневшим взглядом. Выражение лица старика вернуло девушку в жуткие ночные кошмары, преследовавшие ее все детство.