Секретарь старшего принца 8 - Любовь Свадьбина

А Элор на меня не смотрит, резко отступает от стола. И тут же вокруг нас с диким рёвом взметается пламя. Ослепительное, золотое.

Миг — и мы уже в спальне. Вспыхивают под потолком сферы.

— Да что-то не спится мне без личного кошмара под боком, — сообщает Элор с некоторым раздражением. И несёт меня к гардеробной.

— У меня документы! — Пока не брыкаюсь, но близка к этому. — Мне надо всё распределить, а то вы меня по миру пустите!

Но Элор прёт в гардеробную. У входа разворачивается, чтобы внести меня вперёд ногами, но я выгибаюсь и упираюсь руками и ногами в косяки:

— Мне надо с распределением собственности закончить! Инструкции передать!

Элор отступает и, вновь развернувшись боком, пытается внести меня в устланную покрывалами гардеробную. Но я опять изгибаюсь и цепляюсь за проём:

— Элор, ты что творишь?!

Мне срочно нужен ответ на этот вопрос.

— Ри, — Элор опять отступает от двери и вздыхает. — Извини, что я назвал тебя ночным кошмаром, я не думал, что тебя это так заденет, это просто… я немного забылся, раньше мы спокойно обменивались подобными шутками. Я предупрежу отца, чтобы без твоих письменных инструкций ничего не делали и даже не думали делать.

— С моей стороны это тоже была просто безобидная подначка. В гардеробную меня зачем несёшь?

— Покрывала тебя явно успокаивают, — пристально глядя в лицо, Элор ставит меня на пол. — Я собирался спать с тобой в объятиях, чтобы показать: я не настолько тебя боюсь, чтобы этого не делать. И не переживай, ничего продавать без твоих указаний не будут. Я ещё раз это обозначу сейчас, чтобы тебе было спокойнее.

Он демонстративно касается метки на своей руке, и взгляд расфокусируется, пока Элор разговаривает по родовой связи.

Я же остаюсь стоять, разглядывая немного отстранённое лицо. Золото радужек, длинные тёмные ресницы…

После моргания взгляд Элора обретает прежнюю осмысленность и пытливую глубину:

— Всё в порядке. Единственное, слух о том, что ты всё имущество в империи продаёшь, пришлось пустить, чтобы Неспящие не посчитали его слишком ценным для тебя. Но слух ни к чему тебя не обязывает, ведь верно?

— Только цену роняет.

— Всегда можно устроить аукцион. Или выкупить в казну. По миру не пустим, не переживай. Давай лучше отдохнём, — Элор указывает на расстеленные меховые покрывала. — Из всех наших дел продажа собственности — не самое важное. Ну же, — он повторяет жест рукой.

Кошусь на обустроенную в гардеробной норку и… Это была моя ошибка: мех, собирающийся спать Элор, кажется, готовый на всё. А у меня в доступе — удручающе мало сокровищ.

— Хорошо, — строго соглашаюсь я. — Ляжем спать. Но на моих условиях.

— И каких же? — От удивления у Элора приподнимаются брови.

— Ты раздеваешься полностью.

Брови Элора уезжают чуть выше.

— Так приятнее, — поясняю я. — И мне покомандовать хочется. Давай, раздевайся… Панталоны, так и быть, можешь оставить.

Несколько мгновений Элор так же удивлённо-вопросительно смотрит на меня, всё же кивает:

— Спасибо за разрешение.

И принимается за пуговицы камзола. Стянув его с себя, заходит в гардеробную и, разместив камзол на вешалке, неспешно расстёгивает пуговицы жилетки. После отправившейся на вешалку жилетки доходит очередь до шёлковой рубашки. Элор чуть опускает взгляд, когда занятые пуговицами руки оказываются ниже амулета абсолютного щита.

Я стараюсь не смотреть на эту блестящую подвеску, намеренно поднимаю взгляд выше — на шею в окружении рыжих вьющихся прядей, дрогнувший кадык, на подбородок, сомкнутые губы. Сомкнутые неплотно, с едва заметно подрагивающим уголком.

С тихим шелестом Элор стягивает с широких плеч рубашку, отбрасывает её на перекладину и берётся за ремень. Намеренно избегая амулета, я оглядываю кубики пресса, открывшуюся после снятия ремня и расстёгивания первых пуговиц брюк изумрудную кромку панталон.

Чуть приспустив брюки, Элор замирает.

— Раздевайся-раздевайся, — подгоняю я. — Мне тоже нужно тебя изучить.

— Даже так? — Элор одним махом избавляется от ботинок и стягивает с себя штаны вместе с панталонами. — Изучай!

Он, отбросив штаны на вешалку, горделиво выпрямляется.

Я же указываю на мягкий уголок за его спиной:

— Ложись туда.

Интонации удаётся сохранить ровные, но внутри всё дрожит от предвкушения: можно извалять Элора в покрывалах! И они будут пахнуть им! А в витринах достаточно места, чтобы припрятать мои сокровища! Это ли не счастье?

Не спуская с меня взгляда, Элор отступает и садится на расстеленные покрывала.

— Ложись, — повторяю на этот раз тише, хотя столь же твёрдо.

Сама шагаю в гардеробную.

Элор растягивается на тёмном мехе верхнего покрывала. Его бледная кожа ярко выделяется на таком фоне. Атласный блеск меха подчёркивает ровную матовость скульптурного тела. Элор красив, и его огненные волосы эффектными волнами расстилаются по покрывалу.

Сглотнув, подступаю ближе, и блики от моего платья рассыпаются по ногам Элора. Он смотрит на меня снизу, амулет соскользнул за плечо, мерцает золото перечеркнувшей шею цепочки. Я изучаю взглядом сильное, распростёртое передо мной тело.

Красив. Действительно красив. Даже прекрасен.

А если добавить Элору возбуждения, запах от него будет интенсивнее.

Жаждущего с Многоликой я вешаю на перекладину рядом с одеждой Элора. Сила телекинеза распутывает завязки, и я одним движением выскальзываю из платья. Оно медленно сползает вниз, с каждым миллиметром изменяя узор мерцающих бликов. Застывает вокруг моих ног складками серебра. Тело Элора мгновенно отзывается на мою наготу. Аромат корицы пропитывает воздух и мех.

Шагнув из плена платья, я опускаюсь на колени возле наблюдающего за мной Элора и начинаю натягивать на него край нижнего покрывала и ещё одно поверх этого. Вмиг окутываю так, что свободной остаётся только голова, а сам Элор больше похож на меховой мешок. Сохранять серьёзный вид очень трудно, а сдержать порыв замотать Элора в несколько слоёв покрывал ещё сложнее.

Он же, наоборот, вдруг хмурится и резко разводит руки, нарушая целостность кокона.

— Ты же… — начинаю я, но Элор обхватывает меня за талию и, проскальзывая ладонями вверх, тянет к себе. — В мех завернусь только с тобой.

Секунду я медлю, а потом падаю на широкую мускулистую грудь, быстро соскальзываю ему под бок, прижимаюсь и телекинезом спелёнываю нас покрывалами. Лёгкие нотки раскалённого металла придадут им пикантности.

Под мехом обхватываю грудь Элора и опутываю своей ногой его бёдра — пусть только попробует сбежать до утра! Судя по напряжению тела, побег не исключён.