Герцог-грешник - Адель Эшуорт

Уилл колебался; лечь сверху ему мешали ее пышные юбки и тесный корсаж, поэтому он встал перед ней на колени на толстом восточном ковре и оттолкнул чайный столик, чтобы освободить побольше места. Снова найдя ее губы, он приник к ним глубоким поцелуем, мешая ей заговорить.

Но Вивьен и не пыталась возражать; она тихо застонала, когда герцог медленно провел ладонью вниз по ее ноге, неторопливо двигаясь к лодыжке. Ее дыхание стало прерывистым. Обняв Уилла, она потянула его к себе, так что он почувствовал, как поднимается и опускается ее грудь при каждом вдохе. Ее бедра начали самопроизвольно двигаться, словно показывая, что в ней нарастает страсть.

Уилл прижал свою возбужденную плоть к краю софы, чтобы усмирить вожделение.

Еле слышно Вивьен произнесла его имя, и это исторгло стон из его груди. Ладонь герцога начала скользить по ноге Вивьен, поднимаясь все выше под юбками и лаская колено поверх тонкого шелкового чулка.

Теперь Уилл воспринимал ее через затрудненное дыхание, через мерное покачивание ее бедер, через настойчивый стук сердца в груди. Не отрываясь от губ Вивьен, он погрузил язык в манящую, горячую и влажную глубину ее рта. Ее руки крепко обнимали его, гладя напряженные мускулы.

Вивьен прижалась грудью к его груди и наконец почувствовала, как Уилл рукой нащупал средоточие ее желания, спрятанное под тонким слоем шелка.

– Пожалуйста... – взмолилась она еле слышно.

Он застонал, скользя губами по ее щеке и глубокой ямке на шее.

– Вивьен, дорогая, – выдохнул он, – позволь мне отдать тебе всего себя...

Она снова протяжно застонала, обняв ладонями его голову и пропуская пальцы сквозь волосы, целиком поглощенная его чудесным нападением на ее роскошное тело.

С осторожной нежностью Уилл начал поглаживать кончиками пальцев тонкий шелк, покрывающий ее женскую плоть. Через секунду Вивьен приняла его ритм, двигая бедрами вверх и вниз навстречу его ласке.

Он опустил губы на ее совершенную по красоте ключицу, вдыхая аромат лаванды, проводя губами по кружевам в поисках скрытых тонкой тканью сосков. Из-за неожиданности происходящего он не мог ощутить ее всю и понять, как ее обнаженное тело будет воздействовать на него, но на сегодня этого было довольно.

Уилл нашел напрягшийся сосок и принялся ласкать его через ткань одежды, продолжая ускорять движение пальцев между ее бедер до тех пор, пока не понял, что Вивьен достигла вершины наслаждения.

Подняв голову, он взглянул ей в лицо, рассматривая каждую прелестную черточку, вслушиваясь в сладкий женский лепет, сосредоточась на тепле, которое Вивьен порождала движением бедер под его рукой.

Наконец, ее ресницы затрепетали, и в этот чудесный момент Вивьен взглянула ему в глаза и прошептала:

– Да, о, да...

Тут же Уилл завладел ее ртом. Тело Вивьен дрожало и сотрясалось, она буквально таяла от его ласк.

Взяв в ладонь свою напрягшуюся плоть и продолжая держать другую руку на горячем лоне Вивьен, Уилл почувствовал, что больше не в силах сдерживаться, еще мгновение – и экстаз накроет его с головой.

– Вивьен... – выдохнул Уилл, нежно кладя голову ей на плечо и касаясь губами горячей кожи.

– Войди... – взмолилась она. – Возьми меня, Уилл. Пожалуйста.

– Дорогая, – прошептал герцог, – я не хочу, чтобы наше первое свидание наедине... зашло слишком далеко...

Вивьен задрожала под ним и продолжала дрожать, пока ее дыхание не выровнялось. Больше она не произнесла ни слова.

На несколько томительных минут время остановилось для них обоих. За окнами оранжереи начал накрапывать дождь, он падал на крышу и растущие в саду деревья. Уильям почувствовал, как под стук дождя и мерное биение ее сердца у него под щекой его пульс тоже приходит в норму.

Наконец Вивьен слегка изогнулась, положила руки ему на плечи и с нежной силой оттолкнула его. С явной неохотой Уилл поднял голову и сел, глядя сверху на ее разгоряченное лицо.

Глаза Вивьен были закрыты, длинные темные ресницы создавали поразительный контраст, образуя полумесяцы над ее чистыми, разрумянившимися щеками.

Господи, как же она красива! Ее удивительная внешность волновала его кровь и разогревала желание всякий раз, когда Вивьен дарила ему хотя бы тень улыбки.

Указательным пальцем герцог пробежал по ее бровям.

Вивьен повернулась на бок, положила ладони на ручку софы и села. Некоторое время она ничего не делала, просто смотрела на стоящий перед собой столик, затем с грацией знатной леди встала, разгладила юбки и мгновенно поправила прическу, убрав выбившиеся пряди. При этом она даже не взглянула на герцога.

Уилл неловко поднялся и встал рядом.

– Вивьен...

Она тут же прервала его, положив руку ему на грудь и покачав головой, затем выпрямилась и не спеша направилась к двери.

Клемент Гастингс неуклюже опустился в кресло напротив Уилла и достал из кармана куртки свою маленькую записную книжку. Еще утром он прислал герцогу короткую записку с просьбой уделить ему несколько минут для сообщения ценной информации.

Поскольку Уилл все это время не мог думать ни о чем, кроме первого интимного свидания с Вивьен, он встретил известие о визите детектива с не слишком большим энтузиазмом.

– Благодарю вас, что пришли, Гастингс. – Откинувшись в кресле-качалке, Уилл кивком предложил начать доклад. – Что у вас новенького на сегодняшнее утро?

– Итак, – Гастингс положил ногу на ногу, – мои люди обнаружили некоторые весьма необычные факты относительно прошлого Монтегю.

Уилл медленно наклонился вперед.

– Продолжайте.

– Настоящее имя этого человека – Гилберт Герман; он правнук еврея из Богемии, эмигрировавшего в Англию в 1756 году, когда началась Семилетняя война. Его прапрадед, Исаак Герман, и прапрабабка, которая в то время ждала ребенка, прибыли сюда в поисках работы и в конце концов, как мы полагаем, начали небольшое торговое дело на восточной окраине Лондона, близ реки. – Гастингс поудобнее устроился в кресле.

Герман... Уилл никогда раньше не слышал это имя.

– Они назвали ребенка Дэвидом, и так же звали отца Гилберта, – продолжал Гастингс. – Дэвид Герман-второй, отец Гилберта, очевидно, был яркой интересной личностью: он продолжил торговое дело, когда ему исполнилось двадцать два, быстро достиг успехов. Вскоре он уже владел солидной пароходной компанией...

– И как же называлась эта компания? – перебил Уилл.

Гастингс нахмурился и еле заметно пожал плечами.

– Мы точно не знаем, ваша светлость. Отец Гилберта продал ее уже через три года после того, как приобрел, – быстро сделал деньги и быстро расстался с этим делом, как мы можем судить. Двадцати семи лет он женился на женщине по имени Мэри-Элиэабет Кресуолд из Нортгемптона, чей отец владел небольшим банком. С вырученными от продажи компании деньгами и влиятельным тестем через несколько лет Дэвид Герман стал богатым банкиром в Лондоне.