Капкан для мечты - Инга Максимовская

бейсбольными битами в руках и ездили на жигулях девяносто девятой модели. Затем доросли до пиджаков с закатаными рукавами, со стволами в карманах, и стареньких «гранд чероки». И вот апофеоз развития – криминальный авторитет в костюме и чёрном мерседесе с охраной.

«Дела-то, похоже, становятся всё круче и круче. Только криминалитета мне не хватало. Надо Юре ничего не говорить». - Я пытливо вглядывался в лицо бандита, пытаясь вспомнить кто это, раз уж он меня знает. На меня, оценивающе, смотрел крупногабаритный мужик с коротко стриженной прической, которая подчёркивала крупную башку с мощным затылком. Покатый лоб заканчивался обрывистыми надбровными дугами, под которыми, в глубоких глазницах блестели маленькие глазки. Нос картошкой. Тонкие губы улыбались. Но улыбкой меня нельзя было ввести в заблуждение. Всю сущность этого человека определял тяжёлый, по-змеиному немигающий взгляд.

- Олег, ты что ли? – Я нашёл в закоулках памяти детства образ школьного хулигана Земелина, грозу дворов и подворотен, по кличке Зёма. Как ни странно, у меня, у мальчика из благополучной и обеспеченной семьи, хорошо успевающего в школе и начинающего спортсмена, сложились с ним приятельские отношения. Я никогда не поддерживал его «загоны», не курил в туалете, не принимал участия в драках и даже защищал младшеклассников от «экспроприации" карманных денег. Но, вместе с тем, никогда не задирал нос, всегда давал списывать, вместе со всеми сбегал с уроков в кино и сидел на лавочке с гитарой.

- Ну, наконец – то. А, что, в Новосибирске сейчас модно купаться в олимпийках, с пистолетом под мышкой?

- Намётанный у тебя глаз. Это так, для поднятия собственной значимости и усиления самосознания.

- Да, меня, брат, не проведёшь. Давай руку, помогу выбраться, а заодно и поздороваемся.

Он, мощно, как трактор, вытащил меня на берег, и раскрыл объятия. Пришлось обниматься.

- Давай, поехали. Дай ему полотенце, не видишь человек после водных процедур, - Зёма обернулся к одному из своих «быков» и требовательно махнул рукой.

В машине разговор продолжился. После ничего не значащего, про жизнь и общих знакомых, Олег перевёл тему на, интересующие его, вопросы.

- Что, на помощь к брату приехал? Юрий Павлович сам уже не справляется? Старый стал, на пенсию пора. – Начал, полушутя, подначивать меня он.

- Да, нет. Просто тема интересная для журналистского расследования подвернулась. Вот и приехал.

А, тема эта – пропажи в пансионате. И ещё, тебя усиленно интересует один « фуфел ржавый», по фамилии Михалёв. Верно? Ты пойми. Я тебе это говорю не для того, что бы показать какой я крутой, всё знаю. Нас, как это не парадоксально, с твоим братцем волнуют одни и те же вещи. Он следит за порядком с одной стороны, я с другой. Ему нельзя портить отчётность, а мне не нужны на моей территории отмороженные беспредельщики . Поэтому, я тоже разобраться хочу и наказать виновных. А про Михалёва и его компанию я знаю больше тебя. Он ко мне обратился, чтобы долг с, твоего пропавшего, Максакова стребовать.

- Нет никакого долга. Всё это подстава.

- А, мне по-фиг. Есть бумажка из суда – есть долг. Мой интерес финансовый. Я не следователь, чтобы расследованием заниматься. Хотя, может и придётся. И Максаков пропал, а теперь и, эта сука, Михалёв «винта нарезал». Но, главное, даже, не в этом. Разговаривали мы в ресторане. А когда договорились, я ушёл. Он со своим корешем, пьянствовать остался. Я, так, на всякий случай, к ним шалав своих подсадил. Так вот, когда он напоролся в хламину, стал пургу какую –то гнать про двадцать тонн золота, и что он знает где оно схоронено. Ну, я повесил ему «хвоста». Следующий день они болтались по деревне, а потом пропали, просто растворились в воздухе. Представляешь?

- Представляю, - грустно ответил я. – А куда мы едем?

- Тут только одно приличное место - ресторан в твоём пансионате. Сауна неплохая. Давай – ка, вечерком туда и сгоняем. Тебе удобно?

- Удобно, - ответил я, рассчитывая в душевной обстановке побольше вытянуть информации из моего «друга». – А откуда ты всё знаешь?

- Отдых – одна из сфер моего влияния, моих интересов. Считай, что это мой бизнес. Как говорится: «кино, вино и домино». И, конечно, «… без женщин жить нельзя на свете, нет», – пропел он известную фразу из оперетты Кальмана. Поэтому меня здесь все знают и уважают. А сейчас меня там ждёт такая «бикса центровая»… Закачаешься. Нимфетке восемнадцать, а она такое вытворяет. Моя школа. Сам увидишь.

- Олег, а ты сидел? – не к месту, спросил я.

Исподлобья на меня зыркнули звериные глазки. Взгляд был, неприятно- жёстким и колючим.

- Что, не нравится, мой нелитературный русский язык? Так, на то он и великий, чтобы каждый мог найти в нём своё. Разные мы с тобой, Павлик университеты заканчивали. Ты пьесу Горького «На дне» в институте изучал, а я в «натуре». Вылазь. Приехали.

Глава 5

Мы оказались у, уже знакомого мне корпуса, на первом этаже которого был ресторан. Но пошли не в общий зал для отдыхающих, а в другой, выходящий непосредственно на улицу и обслуживающийся только за деньги.

- А, вон за тем столиком, в углу сидит моя Ирочка. – Зёма протянул руку в сторону блондинки, которая скучающе смотрела в окно, потягивая коктейль из высокого стакана через соломинку. Заметив Олега и меня, она легко и быстро вспорхнула навстречу к нам.

- Вот, Ириша, мой друг детства, Павел, - преувеличил он наши с ним взаимоотношения. – Прилетел на родину, аж из самого Новосибирска.

Девушка протянула мне узкую руку и посмотрела мне в глаза. – Здрасте.

Я не люблю любовные романы. Считаю их слишком напыщенными, оторванными от жизни, наполненными, многократно избитыми, выражениями, типа «…он утонул в её бездонных, как озеро, голубых глазах» или «… между ними пробежала искра.» Но, когда наши руки соприкоснулись, а взгляды встретились, я поверил в правдивость этих аллегорий. Передо мной стояла женщина, образ которой, являлся ко мне в