Побег на рывок. Книга 1. Клинки Ойкумены - Генри Лайон Олди
Шрифт:
Интервал:
Санчо:
А как они, я извиняюсь, срут?
Федерико:
По виду – так же, но оригинальней!
Известно ль вам, что значит «унитаз»?
Санчо:
О, эти штучки-дрючки не про нас,
Я по-простецки жопу заголю –
И все сильнее родину люблю!
I
Гиль Фриш терпеть не мог безделья.
Но чем прикажете заняться, если вас упаковали в капсулу-регенератор? Капсула работала в режиме локальной регенерации, так что в восстановительном сне без сновидений мар Фришу было отказано. С врачом не поспоришь, а с диагност-блоком – тем более. Местная анестезия действовала исправно: боли Гиль не ощущал. Нижнюю часть туловища пациента, от гениталий до диафрагмы, обволокла пульсирующая масса восстановительного биогеля, в которую уходили прозрачные трубки, волноводы и контактные интерфейсы многочисленных датчиков. Вся эта поросль свисала с потолка капсулы синтетической бахромой – казалось, корни дерева проникли через крышку хайтек-гроба и оплели заключенного в нем покойника.
Данное сравнение – про корни, гроб и мертвеца – мар Фриш вычитал в романе. Он помнил, в каком именно, но сейчас это было несущественно. Пару секунд гематр анализировал адекватность сравнения по четырнадцати основным и восемнадцати дополнительным аспектам. С поправкой на художественный вымысел адекватность составила тридцать восемь и сорок шесть сотых процента. Неплохо для беллетристики. Гиль сделал заметку в памяти: ознакомиться при случае с другими произведениями этого автора.
Изнутри капсулу покрывал кремового цвета медипласт, теплый и приятно-упругий на ощупь. В его толще скрывалась сервисная периферия. Капсула представляла собой сложнейший биоэлектронный организм, занимавший промежуточное положение между машиной и живым существом. Размышления об устройстве капсул-регенераторов и направлениях их эволюции заняли у мар Фриша еще восемь секунд. Гематр вполне мог бы и дальше скользить мыслью с одного предмета на другой, задерживаясь на каждом ровно настолько, чтобы достигнуть динамического предела своих познаний в данной области и оценить его сравнительную достаточность. Еще можно было произвести раскопки, добираясь до вещественных и семантических первооснов; отыскать между ними пересечения и связи, сплести многомерную сеть – малый умозрительный прообраз той вселенской сети причин и следствий, с которой работают, составляя гематрицы, прокладывая курсы звездолетов, высчитывая вероятности событий…
Игра ума доставляла Гилю острое удовольствие. Однако в ней крылась серьезная опасность: увлекшись построением сети взаимосвязей, гематр мог со временем полностью «уйти в себя», зациклившись на задаче. Для его расы это было сродни ментальному наркотику. Модель достраивалась, стремительно усложняясь; чтобы удерживать в уме эту конструкцию, гематру требовалось все больше ресурсов собственного мозга. Вскоре ментальный наркоман переставал реагировать на внешние раздражители. Он впадал в подобие комы – глубокий апато-абулический синдром – погрузившись в мир игры, соблазнявшей его возрастающей сложностью.
Прогрессирующая монополяризация психики, бич гематров.
Гиль был осторожен с подобными развлечениями, останавливаясь задолго до опасного порога. Вот и сейчас он открыл глаза, выныривая на поверхность собственного рассудка, и тронул сенсор вызова на крышке капсулы.
– Вам что-то нужно, мар Фриш?
Он узнал голос дежурного медбрата.
– Коммуникатор, пожалуйста.
– В аренду или в постоянное пользование?
– В постоянное пользование. Мой уником похитили.
– Желательная модель?
– «Элит-универсал 7GЕ» с местными расширениями. Оплата с моего счета сразу по получении.
– Будет через одиннадцать минут.
– Спасибо.
Умозрительным развлечениям мар Фриш, в прошлом – следователь полицейского управления на Таммузе, предпочитал более практические задачи. Одна такая задача имелась у него в запасе. Для ее решения Гилю требовалась связь и выход в вирт – пусть даже куцый, как на отсталой Террафиме.
Медбрат принес коммуникатор ровно через одиннадцать минут, как обещал. Открылось контрольное окошко капсулы, и рука в перчатке протянула Гилю плоскую коробочку. К гармонизирующим ароматам, разлитым в обогащенной кислородом внутренней атмосфере капсулы, добавилась резкая нотка антисептического спрея.
– Ваш уником, мар Фриш.
– Благодарю.
Активировав голосферу и войдя в вирт, он первым делом произвел оплату покупки. Затем связался с полицейским управлением местного представительства Лиги – и выяснил, что похищенный у него коммуникатор заблокирован и поставлен на отслеживание. Похвальная оперативность, учитывая, что Гиль успел сделать лишь устное заявление. Однако ждать, пока грабитель будет пойман, а уником вернут владельцу, у мар Фриша не было ни желания, ни времени. Пройдя идентификацию в сервис-центре, Гиль переоформил старый номер на новое устройство. Проверил вызовы – после ограбления никто не пытался связаться с ним. Тем лучше: можно полностью сосредоточиться на поставленной задаче.
Включив защищенный канал и войдя в планетарное вирт-хранилище, мар Фриш набрал одному ему известную трехмерную матрицу кода. Связь работала хорошо: «облачный сейф» открылся сразу. Все программы и приложения были на месте. Гиль давно взял за практику: на каждой планете, где он появлялся, загружать в местное хранилище запароленный пакет специфического программного обеспечения. Дешевле и надежнее, чем заново отыскивать нужное в вирте – или скачивать через гипер с другого конца галактики. Сегодня предусмотрительность гематра себя полностью оправдала.
Загрузка пакета заняла три с половиной минуты. Для начала Гиль связался с диспетчером медицинской службы, которому звонил, вызывая помощь, и попросил сообщить номер уникома, с которого пришел вызов. Получив номер, он запустил спецпрограмму поиска по базам данных. Программа имела гриф «для служебного пользования», а мар Фриш не служил в полиции вот уже одну тысячу шестьсот сорок два дня. Но риск был просчитан: шанс попасться составлял менее двух процентов, и даже в этом маловероятном случае Гилю на первый раз грозила лишь административная ответственность: официальное предупреждение и не слишком обременительный штраф.
Уж что-что, а законы мар Фриш знал досконально.
Уником оказался зарегистрирован на Энкарну Олдонзу Марию де Кастельбро. Задача усложнялась, и это доставило Гилю толику удовольствия. В бытность следователем ему приходилось решать куда более сложные головоломки: преступления гематров планировались идеальным образом, все возможные «ниточки» обрубались или надежно прятались. Но, как говорят на Сечене: «На безрыбье – и рак рыба». Любое усложнение задачи мар Фриш сейчас мог только приветствовать.
Снимки доньи Энкарны. Семья. Увлечения. Образование. Круг знакомств. Сортировка по полу и возрасту. Просмотр стоп-кадров. Изображение человека, спасшего Гиля, с камер периметра квартала. Поиск соответствий. Идентификация по снимку. По предполагаемым имени и фамилии. Спаситель представился мар Фришу, как Диего Пераль, но в сложившейся ситуации человек мог соврать, и скорее всего соврал на самом деле. Главарь наемных убийц, а вернее, заказчик убийства, потому что он не вмешивался в драку, произнес вслух и имя, и фамилию спасителя. Память гематра, будь мар Фриш в обычном состоянии, сохранила бы эти данные в точности. Но, мучимый раной, Гиль в момент начала конфликта находился на грани обморока. Запомнились отдельные звуки и фрагменты реплик. Вероятность того, что объект поисков зовут Диего, составляла шестьдесят восемь процентов ровно. Вероятность того, что фамилия объекта заканчивается на «раль», составляла пятьдесят шесть целых тридцать две сотых процента.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!