Три принца для Золушки - Дарья Калинина

– Кто там?

Похоже, Фима не обманывала, и ее соседка, Валентина Степановна, в самом деле дневала и ночевала возле входной двери. Лесе не очень-то хотелось вступать в разговор с этой женщиной, благодаря богатой фантазии которой Фима один раз уже очутилась в КПЗ, но что поделаешь! Пришлось!

Леся изобразила на лице самую приятую из всех своих улыбок и произнесла:

– Здравствуйте! Я к вам по поводу вашей соседки – гражданки Серафимы Семеновой. Знаете такую?

Дверь немедленно приоткрылась, и Леся увидела любопытный глаз, который смотрел на нее в щелочку. При этом Валентина Степановна бдительно накинула цепочку на дверь, даже не подозревая, насколько хлипкая это преграда и насколько легко перекусить ее звенья кусачками по металлу. Или просто выбить дверь ногой.

Разумеется, ничего такого Леся делать не собиралась. Она лишь вежливо улыбнулась вновь и повторила свой вопрос.

– Ну, допустим! – с вызовом ответила старуха. – А вам-то что?

Впрочем, назвав Валентину Степановну старухой, Леся погорячилась. Эту уважаемую даму можно было назвать старухой лишь с большой натяжкой. Валентина Степановна вышла на заслуженный отдых совсем недавно, ни одного дня не переработав сверх положенного по закону срока.

– У меня есть сын, у меня есть дочь, вот пусть они и содержат меня на пенсии, – говорила она. – Оба у меня в долгу. Я много лет их поила и кормила, теперь пришла их очередь содержать свою мать!

И как ни странно, сын и дочь Валентины Степановны помогали матери, чем могли. И материально она имела от детей неплохую прибавку к пенсии, и подарки они ей делали. И раз в неделю либо сын, либо зять возил Валентину Степановну в ближайший торговый центр, где они делали покупки на неделю. Но за исключением этих необходимых визитов, дети избегали бывать у матери. Слишком уж болтлива сделалась Валентина Степановна на пенсии, могла заговорить до полусмерти любого.

И в отсутствии другого общества Валентина Степановна мертвой хваткой вцепилась в Лесю. Она даже толком не стала слушать про частное расследование, которым оправдывала Леся свой интерес к бывшим соседям Валентины Степановны – молодой паре Вадиму и Фиме. Валентина Степановна увидела в Лесе потенциальную слушательницу. Ее глаза загорелись, и она тут же затащила Лесю в свою берлогу.

– Заходи, девонька! Вижу, хороший ты человечек. Заходи, все про эту парочку тебе расскажу! Менты-то меня не больно слушать захотели. Да и Фиму, насколько я знаю, уже выпустили. А ведь это она его убила!

И, увидев выражение сомнения, которое появилось на лице у Леси, с еще большей горячностью воскликнула:

– Она! Она! Не сомневайся! Больше просто некому! Да ты слушай, что у них в то утро приключилось. Вадим-то под самое утро приперся! И в каком виде! Я его из окошка увидала, как он из машины выходит, так и то сразу поняла, от женщины идет. Она его отпускать не хотела. Прямо душила в своих объятиях!

– Кто? Вы про кого говорите?

– Да про нее! Про любовницу его! Это же она его утром до дома подвезла! Где-то вместе всю ночь прокутили, а утром он назад домой, под крылышко к невесте. Вот они, мужики-то! Все одним миром мазаны! И мой покойничек тоже, бывало, поздно ночью явится. Все говорил, что с друзьями своими пиво пил. Но я-то не дура! Мигом смекнула, что к чему. И выгнала паразита взашей! Еще и алиментов с него стребовала. И у него на работе ославила. Раньше-то с этим строго было, не то что сейчас!

Честное слово, Лесе даже стало жалко мужика, которому горластая баба, наверное, попортила немало крови в свое время. Но сейчас речь шла не о бывшем муже самой Валентины Степановны, а о ее соседях. И пока женщина вдохновенно рассказывала об их житье-бытье, Леся расположилась поудобнее и стала молча слушать. Ничего другого ей просто не оставалось. Вставить хоть словечко в сплошной словесный поток ей бы все равно не удалось.

А так ее главная цель была достигнута. Валентина Степановна отошла от своего смотрового местечка. И Кира с Фимой смогли беспрепятственно проникнуть в квартиру Вадима. Теперь можно было расслабиться и попытаться извлечь дополнительную пользу из этой встречи.

– Скажите, – наконец улучив момент, когда в горле у говорливой женщины элементарно пересохло и она отвлеклась на стакан с чаем, произнесла Леся. – А та девушка, которая подбросила Вадима в то злополучное утро до дома... Вы ее уже прежде когда-нибудь видели?

– Видела! В том-то и дело, что видела! Она к Вадиму домой приходила.

– Да вы что?

– То-то и оно! Фима целыми днями на работе. А эта пройда шмыг к ним в квартиру и давай там с Вадимом кувыркаться!

Леся была поражена. Вот это наглость! А что же Фима? Неужели она не замечала ничего из того, что творится под самым ее носом?

Но Валентина Степановна уже трещала дальше:

– Видела я ее, как не видела! И в то утро тоже видела, то есть не видела.

– Как это? – удивилась Леся.

– Она же в машине сидела. Как бы я ее увидела? Но она это была! Она!

– Но почему же вы так уверены, что Вадима провожала та самая девушка?

– Да потому что! Он, как из машины вышел, так обошел ее и к водительскому сиденью наклонился. Ну а она уж из окошка высунулась, его обняла, и все что-то ему говорила, говорила. Долго говорила. Наверное, упрашивала не идти к Фиме. Видать, чуяло сердце неладное. Но ведь как предугадаешь? Я бы тоже никогда не сказала, что Фима на подобное зверство способна!

– Тогда почему же вы думаете, что это Фима сделала?

– А кто же еще? Больше тут никого в то утро не было!

– Может быть, вы просто не заметили?

На лице Валентины Степановны промелькнуло какое-то слегка виноватое выражение, и Леся насторожилась еще больше.

– Вы ведь не все время сидели перед дверью? – уже с большим нажимом повторила она свой вопрос.

– Ну... Вообще-то, живот у меня от волнения прихватило. Я как Фиму с ее чемоданами увидела, разволновалась сильно. Что там, думаю, произошло у них? Фима вся в слезах была. И дверь за собой закрыла очень решительно. Так, словно никогда больше не собиралась сюда возвращаться.

– Своим ключом?

– Ну так!

– И долго вы в туалете просидели?

– Ну... Прилично. Говорю же, живот прихватило. А у меня так, либо все нормально, либо уж прихватит так прихватит. Все утро только об унитазе и думала, словно предчувствовала, какие мне испытания готовятся.

– Но в остальном Фима, когда уходила от Вадима, выглядела нормально?

– Да говорю же, расстроена была сильно.

– Но одежда на ней была чистая?

– Аккуратно она одета была. Фима всегда аккуратно одевается. И тот раз не стал исключением. Брючки на ней были светленькие, кофточка розовенькая и курточка беленькая. А что?