Не в силах сказать нет - Нора Меллон

Солнце огромным огненным шаром выкатилось из — за гор и осветило празднично украшенную гору «Локоны ведьмы». Каждая из трех трасс была размечена определенным цветом. На самой легкой, для новичков, развевались по ветру красные флажки. На средней, для любителей со стажем, — синие. А на самой сложной, для профессионалов, — желтые. Спортивные костюмы судей и их помощников соответствовали цвету трассы, но были несколько ярче.

У деревянного дома, который почти весь был завешан приветственными плакатами, из репродуктора звучала веселая музыка. Несколько человек с мегафонами давали последние указания инструкторам на трассе и зрителям, которые очень близко расположились возле ограничительных линий спуска. Кругом слышался хохот и смех.

Основная группа людей столпилась около столов, где расположился главный судья из Швейцарии, специально приглашенный О'Брайеном. Стивен использовал свои старые связи в спортивном мире, чтобы обеспечить важность данного мероприятия. Здесь вручную корректировались списки, так как желающих участвовать в соревнованиях становилось все больше и больше.

После недавно прошедшего урагана дорога на курорт была расчищена, и поэтому сюда на своих легковых машинах прибывали жители близлежащих поселков. Всем хотелось развлечься, немного развеяться от скучной жизни, которая обычно бывает в маленьких селах, расположенных среди горных долин.

Дюпоны и Кэтрин испытывали чувство радостного возбуждения. Жак веселил девушек, как мог, то, рассказывая новые анекдоты, то, напевая песни и просто гримасничая. Кэтрин в этой праздничной суете совсем забыла о недавнем происшествии с Питером. Но стоило ей поближе подойти к спуску, как неожиданно возник образ Уэбба, лежащего на белом снегу с искаженным от боли лицом. Девушка почувствовала головокружение и побледнела.

Иногда ее мучила совесть, что она бросила Питера и не поехала вместе с ним. Ей надо было обязательно сопроводить его в госпиталь. Хорошо, что с ним не произошло ничего серьезного, а иначе все бы считали, что невеста его бросила из — за того, что он превратился в калеку. Спасибо Питеру, он нашел в себе силы отказаться от нее.

Молодой человек, вероятно, понимал, что в борьбе со Стивеном его шансы равны нулю. Вчера вечером, разговаривая с Питером по телефону, она почувствовала, что за веселым тоном он пытается спрятать тоску и горечь утраты.

Милый Пит, ты скоро встретишь свою единственную и неповторимую, которая будет тебе верной и любящей женой, а мое сердце навсегда попало в плен к дерзкому и доброму, к сильному и нежному, к загадочному и неповторимому Стиву О'Брайену!

Тут она опомнилась, так как Элиза затрясла ее за плечи.

— Кэтрин, что с тобой? Ты вспомнила происшествие с Питером? — испуганно спросила миссис Дюпон, обратив внимание на то, что Кэтрин вся побледнела.

— Да.

— Может быть, тебе не стоит участвовать в соревнованиях? Должен быть соответствующий эмоциональный настрой, а ты сникла, как цветок без воды, — заглядывая в грустные глаза девушки, сказал Жак.

Мимо них проходил еще один то ли участник соревнования, то ли инструктор в красном спортивном костюме, в темных солнцезащитных очках и с ослепительной голливудской улыбкой. Он остановился, услышав слова Кэтрин и Дюпона.

— Милая девушка, ничего не бойтесь. Настоящий спортсмен не должен пасовать перед трудностями. Выше нос, и удача повернется к вам лицом, — сказал с пафосом красавчик и по — дружески положил на плечо Кэтрин свою руку.

Клеится, подумала девушка и аккуратно избавилась от его дружеских объятий.

— За меня не стоит беспокоиться, я в порядке, — сказала она, грозно сверкнув глазами, но при этом лучезарно улыбнувшись.

— Все понял. О'кей, — произнес незнакомец и, раскланявшись, удалился.

Вскоре появился Стивен, который успел заметить, как мисс Мейсон дерет нос перед его инструктором. Он знал дурной характер этого парня, который не пропускал ни одной юбки, но все равно О'Брайену эта сцена не понравилась.

Он быстро отвернулся и пошел искать Марка. Внутренний голос ехидно прошептал: «Это ревность».

Через несколько секунд заиграл спортивный гимн прошедших зимних Олимпийских игр, и масса народа устремилась к месту старта. Многочисленные зрители стали устраиваться вдоль склона, где проходили лыжные трассы. Потом с приветствиями к участникам соревнований обратился главный судья, который в конце своей речи сообщил, что Стив О'Брайен, хозяин курорта, сам лично откроет трассу для профессионалов.

Взгляд Кэтрин устремился в сторону старта. Вот он — мужчина, о котором она пролила немало слез, красавец, который улыбался ей с обложек спортивных журналов. О'Брайен в напряженной позе застыл перед тем, как в очередной раз доказать себе и всем окружающим, что нет такого препятствия, которое не покорилось бы ему, и что он до сих пор находится в хорошей спортивной форме.

Раздался сигнал. Стивен резко прогнулся и, оттолкнувшись палками, устремился вниз. Кэтрин завороженно смотрела, не отрывая взгляда, за крепкой мощной фигурой лыжника, пока тот не скрылся за поворотом.

Через несколько секунд рефери объявил время прохождения Стивена О'Брайена. Раздались аплодисменты, и на старт вышел участник под номером один.

Кэтрин почувствовала, что она теряет контроль над своими эмоциями, так как сердце учащенно забилось, а кончики пальцев стали ледяными. Ее мысли теперь были заняты не только тем, как бы получше пройти трассу и не ударить в грязь лицом, но и грезами о Стиве, который недавно промелькнул перед ней, грациозно изгибаясь молодым телом, обтянутым белым спортивным комбинезоном.

Очередь дошла до Дюпонов. Жак заметно нервничал, у него дергался левый глаз, Элиза же внешне была спокойна. Кэтрин сама переживала не меньше молодого человека. Но, чтобы немного приободрить Жака, произнесла длинный монолог, который содержал только одну мысль — она в него верит.

Вскоре объявили результаты Дюпонов, они были плачевными. Жак занял только семнадцатое место, а его жена — одиннадцатое.

Когда мистер Дюпон на подъемнике поднялся наверх, он нахмурился и с сердитым видом посмотрел на главного судью, как будто тот был виноват в его плохом выступлении. Ему было обидно, что он оказался почти в конце списка, и даже Элиза обошла его. Молодая женщина стала утешать мужа, но он что — то буркнул и поплелся в сторону кафе.

Кэтрин с Элизой переглянулись и одновременно засмеялись. Жак в это время отъехал недалеко, поэтому, услышав их предательский смех, обернулся. Женщины тут же изобразили на своих хитрых лицах скорбь, Элиза тяжело вздохнула, а Кэтрин подняла глаза к небу. Мистер Дюпон пытливо вгляделся в их лица и с горечью подумал: «Какие же они лицемерки!». Отвернувшись от этих коварных женщин, он направился в бар с одним желанием — напиться, забыть свой проигрыш и этот издевательский хохот, который раздавался у него за спиной.

Оставив лыжи у входа, Жак зашел в теплое помещение, сразу же направился к стойке и заказал сразу четыре порции коньяка по пятьдесят грамм. Не раздумывая ни секунды, бедняга опрокинул их одну за другой. Он был так расстроен, что хотел побыстрее забыть о своем неудачном спуске.