Нерушимый 4 - Денис Ратманов

в наш успех на длинной дистанции. Когда аутсайдер выигрывал и пять-шесть матчей подряд на старте, случаев было много и в моей истории, а потом все сыпалось, и заканчивался турнир для дерзких выскочек, как правило, в подвале турнирной таблицы.

В автобусе мы делились предположениями, что будет на игре. Какая-нибудь подстава? Камень в голову от фэнья? Нечестное судейство и грязная игра? Витаутович обещал пресечь беспредел, а что он умеет решать проблемы, мы убедились.

Все было, как в прошлый раз: омоновцы, агрессивная толпа болел с плакатами и транспарантами, остановка на служебной парковке.

В этот раз матч пройдет на стадионе, а не в манеже. А стадион полон, в Лиловске мало развлечений, вот народ и тешится, как может.

— Ну а что вы хотели? Если уж на товарняк пришла толпа, то тут — вот вам и пожалуйста, — объяснял администратор. — Но ваши тоже есть. Правда мало.

Наших болел просто не было слышно. Весь город ждал нового разгрома и гибели «Титаника», но теперь уже в официальном матче. Чемпионат шел, вот и свел календарь тех, кто еще недавно на этом поле…

— Так, — сказал Димидко, расставив фишки на доске. — Так. Забыли тот матч. Совсем забыли. И состав был не такой, и умения не такие. Вон, в Луцке какие красавчики были. Поэтому: играем строго. Позиции соблюдаем. В обороне держим зоны. Никаких экспериментов — это вам не товарняки гонять. Строго — это строго. Если кто не хочет выполнять указания тренера, лучше сразу скажите — выпущу запасного. Нам сегодня проигрывать нельзя. После того матча — никак нельзя. Ясно? Уперлись — и по позиции. Центр — камень. Края — ртуть. Напы — ждать и ловить момент. Кипер — ты крайний. Нет никого крайнее тебя. В общем, ребята, я надеюсь. Я очень надеюсь.

Под недовольный вой и свист болел мы выбежали на поле. Я встал в ворота, поддавшись суеверию, коснулся штанги и закрыл глаза, пытаясь переплавить мандраж во внутренний огонь. Получилось! Потекла расплавленная лава по венам, слух стал четче, зрение обострилось и пришла уверенность, которой так не хватало.

Свисток — и началась игра.

Как обычно, хозяева начали с высокого прессинга, подбирая все отскоки, ловя на ошибках в передачах, вдвоем-втроем откликаясь на каждый мяч. И первые минут десять было трудно.

Трудно было защитникам. Даже наши крайние стояли на углу штрафной площади — да потому что поджали, задавили, никуда не убежишь. А ошибешься с передачей — сам себе привезешь. А так, пять в линии сзади — вроде отбивались. Несколько ударов издали я легко взял. Там видно было, как разбегается, как готовится, как ногу подбирает. Да, в створ ворот — но в меня.

Пару раз попробовал запулить вперед на Погосяна. Но ни рвануть, ни хотя бы зацепиться за мяч и отпасовать у него не получалось.

Я поглядывал на нашего Микроба, но и он вжался, стушевался, только и делал, что стелился в подкатах. Ладно еще паники не было, не началась игра на отбой. Давили динамовцы тяжело. Мяч гулял между ними на скорости. Прошло минут пятнадцать — у нас ни одного удара даже просто в направлении их ворот. Тупо отбиваемся. За центральную линию по очереди выходят Погосян и Рябов — тут же возвращаются. Нет игры.

Опорник Лабич, как и учили, при такой игре смещался назад. В линию с защитниками, укрепляя оборону, а то и вовсе становился последним, задним. Два бокс-ту-бокса носились вениками поперек поля, только и могли, что замедлять, не давать разбежаться бело-голубым. Но ни перехватов, ни паса с края на край, ни…

Хотя все равно с прошлым матчем было не сравнить. Я видел команду. Каждый знал свое место, на мяч не кидались толпой, оставляя пустые зоны. Мне просто оставалось подбирать дальнее. Так, глядишь, влегкую разойдемся.

И тут, как обычно бывает к последней трети тайма, начали успокаиваться и «мастериться».

То обводочку на месте покажут. То мяч не за линию, а вперед катнут… И не на своего же опять, на чужого! Как вынырнул откуда-то, как пошел, как отпасовал, как открылся на стеночку…

— Шаг! — кричит Колесо.

Они шагают, чтобы поймать в офсайдную ловушку, и проваливаются. Следят за этим, а он не стал мяча касаться — не ему пас, выходит. Нет положения вне игры. А тут вдруг сзади защитник — кто же за ними смотрит-то? Чей это? Кто из полузащитников мигнул?

Вылетает такая оглобля, мяч прямо в ногу ему, и он этой вот своей ножищей пуляет мне в угол. А я не удерживаю «солнце», огонь гаснет, уже падаю в другую сторону, на финт поддавшись. Но ноги-то, ноги тяну. Как в балете почти. Красиво, наверное. И самым носком бутсы задеваю мяч. И — мимо ворот. Фу-ух, пронесло! Чистое везение.

Защитник за голову держится, нападающий за голову держится, Белькевич за голову держится… Ну как так-то? А мяч — на угловой.

И вот пока они переглядывались и ужасались, пока руками туда-сюда, пока объясняли друг другу, наши уже вернулись. Уже выстроились. И нападающие толкаются посреди штрафной — они те еще попрыгунчики. Единственное, выталкиваю лишних из вратарской. Вон, держи угол штрафной. Вон, гляди на того, встань там.

Сан Саныч кулаком грозит, хрипит с кромки:

— Зону! Зону!

Мол, не по игроку играем, нет у них суперзвезд. Зону держать и на мяч смотреть, когда он уже прилетит, а не в него пыриться, как пацаны дворовые. Зону держи! Толкайся за зону с противником. Аккуратно, плечо в плечо, без нарушений.

Судья свистнул, подбежал, показал пальцем — вот тебя и тебя накажу, если опять…

А время-то идет. А легкие-то воздухом наполняются. И вот этот огонь, с каким они носились с самого начала тайма, притух чуть-чуть. Нам бы еще пару штрафных в их сторону организовать или просто от ворот пару раз — вот и успокоится народ. И пусть судья карточку показывает, но только дай мне возможность — потяну время.

Это уже какой угловой? А ведь у них не очень с ними. Уже и разыгрывали, и навешивали…

Давай, навешивай! Мои руки длиннее твоей шеи! Ну?

Снова розыгрыш, а наши сразу — вперед. И чисто почти стало в штрафной, есть пространство для меня.

С угла штрафной их нападающий, красиво уложив Думченко, на втором шаге обойдя Колесо, четко бьет в дальний угол. Кончиками пальцев выкидываю через перекладину. Еще штрафной.

А тут они засуетились — и зря. Резко навесили — и мой мяч. Мой! Взял! Прижал к груди.