Блондинка и брюнетка в поисках приключений - Маша Царева

– И он еще смеет участвовать в гребных соревнованиях, – прошипела я, – после того, как с нами обошелся?

Мира деловито шелестела страницами.

– Ничего. Благодаря этому журналу мы найдем его и прижучим. Мы заставим его вернуть наши вещи, да еще и заплатить за моральный ущерб.

Разыскав нужную страницу, она удивленно уставилась на сопутствующие статье фотографии и захлопала ресницами.

– Что такое? – Я нетерпеливо вырвала из ее рук журнал.

И обомлела. С фотографии, подписанной «Том Редфилд», улыбался вовсе не наш русоволосый знакомый. А толстоватый рыжий парень лет двадцати двух, с весело поблескивающими поросячьими глазами и тугими, как августовские яблочки, щеками.

– Так, значит… Значит, нас обокрали вовсе не аристократы.

До Миры тоже медленно, но верно доходило то, что афера, жертвами которой мы стали, имела куда больший размах, чем можно было бы представить изначально.

– Я-то думала, что они над нами пошутили… – потрясенно прошептал она, – развлеклись. Настасья, так нам с тобой еще повезло! Представляешь, что могли сделать с нами эти мошенники!

С печальным вздохом я представила себе ямочки на щеках улыбчивого лже-Редфилда и мускулистый торс его друга Дэниэля.

– Ты знаешь, лучше бы они сделали с нами что-то другое вместо того, чтобы красть наши вещи.

– Согласна, – вздохнула Мира, – наверное, они услышали, как девчонка в очереди назвала нам имя Тома Редфилда. Они просекли, что мы не местные и нас легко будет обмануть. К тому же, мы были так дорого одеты. Продав только одно из наших платьев, они смогут месяц бить баклуши.

– Дуры мы с тобой, – грустно подытожила я, машинально перелистывая странички журнала.

Беззаботные знаменитости самодовольно улыбались мне в лицо с каждой странички. Растолстевшая беременная Бритни Спирс, тощая изящная Кейт Мосс, Мадонна в бейсболке и огромных темных очках, какая-то певичка, лицо которой кажется мне до боли знакомым…

На последней фотографии я задержала взгляд. Нет, определенно, это лицо я видела совсем недавно. Симпатичная молодая девушка обнимает зардевшегося от гордости старикана. Приблизив журнал к глазам, я прочитала набранный мелким шрифтом текст: «Известный британский предприниматель Рон Лэнгборн нашел свое счастье в объятиях русской красавицы». Выходит, данная пара не имеет отношения к шоу-бизнесу. Внезапное торжество узнавания заставило меня подпрыгнуть на стуле.

– Мира! – возопила я. – Это же наша знакомая из самолета! Кристина.

– Да ты что? – Мира заинтересованно придвинулась поближе, и я принялась читать вслух:

«На днях семидесятитрехлетний Рон Лэнгборн объявил о своей помолвке с двадцатишестилетней русской красавицей Кристиной Нагибиной. В знак любви и преданности Рон подарил своей возлюбленной антикварное кольцо стоимостью двести тысяч долларов и автомобиль марки «Mини Купер». Бракосочетание состоится в ноябре, в родовом поместье лорда Лэнгборна. Ну а пока счастливые помолвленные отправятся в Монако попытать счастье в лучших игорных домах Европы».

Было там и небольшое интервью самой Кристины.

«Я против браков по расчету, – заявила она корреспонденту, – мне не везло с мужчинами, потому что я девушка несовременная и всегда мечтала о чистой и светлой любви. Когда я увидела Рона Лэнгборна, то сразу поняла, что он создан для меня самими небесами».

Я взглянула на приунывшую Миру.

– Ты ей завидуешь?

– Наверное, нет, – помявшись, ответила она, – а ты?

– Я тоже нет. Не думаю, что это большая радость – просыпаться и упираться взглядом в стаканчик с его вставными зубами.

– Вставные зубы – это полбеды, – расхохоталась Мира, – это я к вопросу о его дряблых чреслах.

– Фу, Мира, – поморщилась я, – сколько раз надо тебе говорить, чтобы ты не называла чреслами член?! Ладно, допивай кофе и поспешим в «Маркс и Спенсер». Я слышала, что там сегодня распродажа купальников.

НАСТАСЬЯ

Лондон выжал из нас все жизненные соки – после недельного клубно-магазинного марафона с легким криминальным уклоном мы чувствовали себя изможденными настолько, что даже перестали краситься по утрам. Хотя я деликатно пыталась намекнуть Мире, что без туши ее глаза смотрятся крайне невыразительными, но та только беззлобно обозвала меня поверхностной дурой и сказала, что главное – душа. Я сделала вид, что прониклась ее банальными рассуждениями о духовности, но сама осталась при своем мнении. Которое состояло в том, что моей подруге лучше не выходить из дома без накладных ресниц.

В то утро мы сидели на уличной террасе симпатичного ресторанчика на Бейкер-стрит, а мимо нас сновали двухэтажные красные автобусы, и на каждом втором был нарисован Гарри Поттер: начиналась рекламная кампания нового фильма.

– Послушай, а ты веришь в волшебство? – спросила я у Миры.

– Однажды у меня был мужчина, в постели которого я испытывала один волшебный оргазм за другим, – вяло ответила она, не переставая жевать сэндвич с тунцом, – а потом он испарился, словно шапку-невидимку надел. Да еще и прихватил с собой мое кольцо с изумрудиком. Ну не чудеса ли?

– Нет, я серьезно, – обиделась я, – вот я, например, всегда гадаю на святки. Меня бабушка еще в детстве научила.

– Такой опыт у меня тоже был, – усмехнулась Мира, – однажды мы с подругами напились и решили узнать о наших суженых. Никто из нас гадать толком не умел, но все помнили стихотворную строчку: «За ворота башмачок, сняв с ноги, бросали». Мы тогда здорово набрались текилой, и я решилась. Сняла сапог и швырнула его за ближайший забор.

– И что? – затаила дыхание я.

– Ничего. Когда мы поняли, что ничего не происходит, вошли в калитку, чтобы забрать обувку. Но от сапога уже и след простыл. Наверное, утянул какой-нибудь бомж. Так я лишилась сапожек от Поллини.

– Да ну тебя, – расстроилась я, – ты совсем не романтична.

– Да уж, игре без правил под названием «романтика» я предпочитаю циничный, зато искренний секс, – бесстыдно расхохоталась Мира.

– А мне всегда хотелось увидеть привидение, – призналась я. Мира слушала меня со скучающим лицом. – Наверное, я умерла бы от страха, но любопытство сильнее…

Только в тот момент я заметила, что к нашему разговору прислушивается одинокий мужчина, скучно уплетающий вегетарианский бутерброд за соседним столиком. На всякий случай я ему улыбнулась, хотя после произошедшего в клубе и относилась к идее знакомства с английским аристократом подозрительно. Возвратив улыбку, он сказал:

– Все призраки тусуются севернее, в Шотландии.

– Что? – растерялась я.

Мой английский вполне позволял понимать каждое сказанное им слово, но вот общий смысл почему-то казался абсурдным.