Тестер. Грань невозможного - Владислав Брокт

не разбирался в порядках и внутренней структуре Академии, потому не мог по внешнему виду определить, кто спешит нам на помощь, но их было много. Все прибывавшие студенты, а, возможно, и преподаватели Академии взяли пришельцев в полукольцо, при этом одетые в ярко-синие плащи люди держали свое оружие наготове, чего нельзя было сказать об Имперских гвардейцах, в какой-то момент они перегруппировались и, спрятав мечи, отступили назад.

–Пока не пролилась кровь, я требую… – начал говорить Арамель, но его прервали. Между ректором и ним вышел невысокий, округлый во всех местах человек, без оружия и какой-либо брони. Я бы даже сказал, что он не вышел, а выкатился.

Круглый Вон, человек????, уровень 1 ???

Мой всесильный артефакт, похоже, спасовал и не смог ничего определить. Он даже не был уверен, человек ли перед ним, а высвеченное им имя больше походило на прозвище.

–Погоди, милейший, я думаю, мы вполне можем разойтись и не убивая друг друга, тем более, – он обвел своей короткой полной ручкой собравшуюся толпу со стороны ректора, -у ваших противников явное преимущество в количестве, и, я думаю, в силе тоже!

–Ну уж нет, есть в этом мире кое-что посильней этой вашей нечестивой магии! Мы закрываем Академию! – произнес Арамель Барт, доставая какой-то внушительного вида пергамент, украшенный ленточками и золотыми печатями.

–А подпись Императора на этой бумажке есть? – брезгливо осведомился ректор, рассматривая указ, но даже не пытаясь взять его в руки. – ибо напоминаю всем присутствующим: император Альконы Энрон Л’Та IV войдет в свои полные права всего через тридцать дней, и указы, изданные сейчас его именем, но не подтвержденные им при принятии титула, автоматически теряют свою силу!

–Он подпишет! Неужели ты думаешь, что этот мальчишка рискнет поссориться с нами? – Арамель говорил выспренно, с надрывом и, безусловно, верил в свои слова.

Я коснулся руки барона и тихо спросил:

–Что здесь вообще происходит, ты понимаешь?

–Да, Самюэль успел рассказать. Этот тип с именем Барт происходит из его семьи, и между ними идет давняя война, но дело не только в этом. «Трибунал Шести» пытается запретить использование магической силы для всех в Империи, кроме служителей богов, а несогласных они готовы просто уничтожить. Похоже, к ним перебежали остатки старой аристократии, которую, если ты помнишь, изрядно проредил отданный тобой Жнец. Осталось тридцать дней, и они пытаются лишить силы всех сторонников Императора.

–Ты не можешь закрыть Академию. У тебя нет для этого ни сил, ни средств. Даже Имперские Гвардейцы, которых ты привел с собой, спрятали оружие в ножны. Убеждать таких фанатиков в чем-либо – бесполезно, поэтому говорю просто: пошел вон! – толстячок был явно непрост, раз позволял себе вот так вклиниться в этот конфликт.

–Я владею вашей нечестивой магической силой, но я несу свет и огонь Шестерых! – практически заорал Арамель Барт, и меч в его руке сам вдруг начал наполняться светом.

–Это плохо! – Альтер рванул вперед, прикрывая щитом ректора. Он, похоже, успел в самый последний момент. Меч в руке Аламеля сверкнул, переставая быть простым оружием, и поток белого света ударил в то место, где секунду назад стоял Самюэль.

Щит, выставленный бароном, до этого момента никогда не подводивший, принял в себя лезвие и взорвался призрачными осколками, а сам Альтер и защищаемый им ректор были отброшены назад, на пару десятков шагов.

Мне, как игроку, ничего не грозило, и, бросив короткий приказ Та’ и Нуру, чтобы они прикрыли упавших, я шагнул вперед, разворачивая пергамент, данный мне богом Тиром.

Но первым к Аламелю успел подскочить все же не я, а Круглый Вон. Напомню, что на нем не было никаких доспехов, простые штаны из домотканой материи и такая же куртка. В руке же Вон держал меленький ножик с кривой деревянной рукояткой «Таким даже хлеб нарезать сложно, а он с ним в бой лезет», – мелькнула у меня мысль.

Аламель Барт отшатнулся от ножа Вона, как от чумной заразы, упав назад. Свечение вокруг него погасло, или мне так показалось.

Все эти действия привели в движение толпу – как и сторонников ректора, так и людей в синих плащах, но до прямого боевого столкновения пока не дошло. Хотя несколько замысловатых огненных шаров уже взмыли в воздух и застыли там, ожидая команды вызвавших их магов.

Я оказался совсем рядом с Воном. Нож в его руке был самый обыкновенный. Не знаю, чего так испугался Аламель. Он медленно встал на ноги и подошел ближе.

–Эта реликвия должна храниться в Храме Шести, ей не место в руках смертного, -произнес он, с ужасом глядя нож.

–Так возьми! –Круглый Вон с жизнерадостным видом протянул его Аламелю, от чего тот побледнел и сделал пол шага назад.

Я видел нити, клубившиеся над Аламелем, но не четко. Я не мог различить их цвет, а их сплетениям не доставало ясности. Привычным уже жестом я зачерпнул щепотку «Пыльцы Хаоса» и сделал глубокий вдох.

Статусы: Отмеченный Хаосом (Активно, 17 уровень).

Я почувствовал в своей правой руке чуть шероховатую рукоять астрального кинжала, а над головой члена «Трибунала Шести» увидел толстую темно-красную нить, уходящую вверх.

Такая же нить была в свое время у графа Альма Акуапахти Де Харадрен, которую я порвал собственными руками. Но эта нить была значительно толще, насыщенней и явно являлась результатом переплетений множества более тонких.

–Почему ты не хочешь взять этот нож? – спросил я у Аламеля, стараясь подобраться к нему поближе. – Чего ты так испугался?

–Действительно? – поддержал мою игру Вон, разжимая ладонь и протягивая ее вперед. «Око» не показывало мне свойство этого предмета, и для того чтобы узнать их, я просто взял артефакт в руку.

Нож (уникальный предмет) из небесного железа, выкованный из обломков меча, которым Создатель отрубил руку богу Тиу. Урон – неизвестен.

Я держал нож двумя пальцами и не понимал, чего же так боится наш оппонент, но его замешательство позволило мне совершить, то, что я задумал. Я рубанул своим астральным кинжалом по нити над головой Аламеля.

Гром не грянул, а молния с небес не покарала меня. Аламель рухнул на четвереньки и из его глотки исторгся темный клуб дыма.

–Скверна! –теперь уже улыбчивый и толстенький Вон сделал пару шагов назад, избегая касаться уходящего в землю дыма. Он уже не улыбался.

Падение Аламеля послужило той соломинкой, что ломает любое хрупкое равновесие. Драка началась. Если бы не Вон, меня, растерявшегося и стоявшего столбом, отправили бы на перерождение первыми же ударами атаковавшие сторонники Аламеля. Но толстячок ловким движением сбил меня