Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - Александр Гогун

В этих условиях советская система показала одну из своих особенностей — слабую способность к импровизации, что привело к сбоям на самых разных уровнях.

Это выражалось, в частности, в крайне слабой организации партизанских отрядов. Заместитель народного комиссара внутренних дел Всеволод Меркулов отмечал в директиве от 27 июля 1941 г., что формирования создавались в спешке, буквально за несколько часов, из лиц, которые друг друга не знали, не умели обращаться с оружием, особенно с гранатами и взрывчатыми веществами: «Для отрядов и групп не выделяются проводники из местных жителей, не выдаются карты и компасы… Отряды и группы инструктируются коротко, в результате чего они не получают достаточно ясного представления о том, что и как они должны делать… Вопросы одежды, питания совершенно не продумываются…»[165]

Подобным же образом положение на Киевщине через месяц, 21 августа 1941 г., характеризовал в письме Павлу Судоплатову резидент НКВД СССР в столице Украины: «Неразбериха, отсутствие руководства, то обстоятельство, что никто не несет ответственности за эти [партизанские] отряды, непонимание, как они будут работать… Необдуманность в постановке задач отрядам в их организации… 8–9 августа на участок 87-й дивизии переброшен отряд партизан в 100–150 чел., созданный в Харькове. Его задача — пройти в Бессарабию. Место переброски — под Киевом. Нет карт, нет проводника… Они одеты в городскую одежду, кожаные пальто… Неумение руководить отрядами на местах, неумение даже установить с ними связь… О деятельности и маршрутах отрядов узнают тогда, когда остатки их просачиваются обратно к нам (почти все группы и отряды)… Неумение переброски партизан через фронт… Аппарат [НКВД УССР] не знает изо дня в день положения на участках фронта и перемещения противника. Поэтому место переброски избирается по наитию, а не по обстановке… Отряд Гросмана перебрасывали… на минометы (на засаду) немцев. Часть убита, часть, просидев в болоте 5 дней, вернулась… Очень плохое вооружение отрядов. Партизан вооружают нищенски… Неправильное использование партизан»[166].

Через месяц после этого письма весь 4-й отдел НКВД УССР, который и занимался руководством партизанской борьбой, за исключением шестерых человек, на месяц попал в окружение, откуда был выведен Строкачем.

Однако выход из окружения организаторов партизанских формирований не переломил ситуацию. Диверсант Илья Старинов в мемуарах свидетельствовал об отсутствии квалификации у будущих партизан: «В тыл врага забрасывали неподготовленные формирования»[167]. Документ НКВД УССР от 5 октября 1941 г. свидетельствовал о том же: «Формируемые в областях УССР партизанские отряды проходят боевую подготовку на местах, в частности, в Харьковской области организована специальная школа по подготовке партизанских отрядов и диверсионных групп, где пропущено через 5-дневные учебные сборы 67 человек руководящего состава и 1551 человек партизан рядового состава»[168]. За пять дней вряд ли можно обучить воевать даже рядового, не говоря уже о командирах.

Одной из причин сложившейся ситуации было то, что непосредственная организация партизанских отрядов была возложена в значительной степени на партийную номенклатуру. Открыто выразил недовольство ее поведением И. Сталин летом 1941 г., что вылилось в постановление ЦК ВКП(б): «Не редки случаи, когда руководители партийных и советских организаций в районах, подвергшихся угрозе захвата немецких фашистов, позорно бросают свои боевые посты, отходят в глубокий тыл, на спокойные места, превращаются на деле в дезертиров и жалких трусов»[169].

Возмущение Сталина имело свои причины. Очевидно, он понимал характер тех людей, благодаря которым руководил страной. Признанный знаток советского правящего слоя Михаил Восленский свидетельствовал, что ему довелось видеть в разных странах представителей разных господствующих классов: «Были они всякими и особым мужеством не отличались. Но нигде я не видел класса, в такой степени дрожащего за свою шкуру, благополучие и карьеру, как класс номенклатуры. Забавно бывает слушать панические фантазии тех на Западе, кто представляет себе ожиревших номенклатурных бюрократов античными героями»[170].

Пономаренко докладывал Сталину 1 марта 1943 г. о ходе партизанской борьбы в УССР:

Вместе с партсовактивом партизанской борьбой руководили представители РККА и НКВД. В докладной записке наркома внутренних дел УССР Сергиенко от 6 марта 1942 г. отмечалось столкновение интересов различных частей советского аппарата: «От всех указанных организаций имеются на линии фронта большое скопление различных представителей, которые работают вразнобой и мешают друг другу»[172].

В частности, армейские командиры остро критиковали партийцев и чекистов. Как сообщалось в докладе о работе 8-го отдела политуправления Южного фронта, обкомы партии, создавая партизанские отряды, не устанавливали явок, паролей, не выделяли связных, «мотивируя тем, что явки, пароли и связные должны иметь подпольные партийные организации, которые будут осуществлять политическое руководство партизанскими отрядами своего района, области…

Областные Управления НКВД, создавая через свои 4-е отделы партизанские отряды, до сих пор ограничивались лишь переброской партизанских отрядов и диверсионных групп через линию фронта и никакой связи с ними не устанавливали»[173].