Тайна забытой гробницы - Фиона Келли

— Говорят, она призналась в том, что выкрала золотую статуэтку из музея, — продолжал Курт. — Ну, ту самую, которую она якобы нашла. И призналась, что сама организовала ограбление фургона. Но все-таки настаивает, будто бы кто-то ударил ее сзади по голове и похитил статуэтку. Ну и дела, правда?

— Я почти все это знаю, — устало ответила Холли. — Ведь это мы навели полицию на ее след. — Она рассказала Курту о том, как члены Детективного клуба посетили полицейский участок. — Но я не ожидала, что она признается в похищении статуэтки из музея. Мы думали, что в этом виновата не она, а Крис. Ты не знаешь, о Крисе вообще было что-нибудь сказано?

— А как же, — ответил Курт. — Конечно, было. Еще как. Профессор Ферфакс говорит, что он тут совершенно ни при чем, и что он даже ничего не знал.

— Хоть одна приятная новость, — произнесла Холли. — Мне всегда хотелось надеяться, что он не замешан.

— Ну и противные же вы все, — со смехом заявил Курт. — Почему мне ничего не рассказали? Такая сенсация — а я не знаю!

— Мы не были уверены, — ответила Холли, — до тех пор, пока профессор Ротвелл не разбил поддельную статуэтку. Но мы считали, что настоящую статуэтку похитил Джон Мэллори. Мы видели, как он на всех парах мчался оттуда.

— Да, — сказал Курт. — Я и об этом слышал. Полиция, очевидно, схватила его через считанные минуты после нападения на Анну Ферфакс. Он даже не успел выйти из машины. Статуэтки при нем не было, поэтому его пришлось отпустить. Решили, что у него не было времени ее спрятать.

— Ага, поняла, — откликнулась Холли. — Вот, оказывается, в чем дело.

— Но есть и еще новости, — добавил Курт. — У всех полицейских, которые трогали пакеты в машине Анны Ферфакс, на руках выступила какая-то жуткая сыпь. Никто не понимает, что стряслось.

Холли невольно раскрыла рот.

— Чесоточный порошок! — воскликнула она. — Значит, я не сумела как следует стряхнуть его.

— Что? Какой порошок? — не понял Курт.

— Чесоточный, — пояснила Холли. — Долгая история. Словом, я просыпала чесоточный порошок на пакеты, и… — Вдруг она замолчала, глаза широко распахнулись. Недостающий фрагмент мозаики у нее в мозгу встал на свое место. — Курт! Извини, мне пора бежать. Я сейчас кое-что поняла. Перезвоню позже. — Не успел Курт ответить, как Холли уже бросила трубку.

Чесоточный порошок попал на руки Белинде, и у нее тоже выступила сыпь. Теперь Холли поняла, что именно насторожило ее, — руки Джона Мэллори. Она обратила на них внимание, когда он, выходя вчера вечером из полицейского участка, застегивал куртку. Его руки были покрыты красными волдырями. Точно такими же, какие вспухли на руках Белинды.

Такую сыпь вызывает только чесоточный порошок. Значит, Мэллори трогал те пакеты. Другого объяснения нет.

Холли изо всех сил напрягла память. Была ли такая же сыпь на руках у Анны Ферфакс? Холли старалась до мелочей припомнить вчерашнюю встречу с Анной у Черной мельницы. Анна Ферфакс сидит у машины и прижимает к ране на голове свернутый бинт… Но была ли у нее на руках сыпь?

Не было! Холли не сомневалась в этом ни секунды. Руки Анны Ферфакс были нормального цвета. Выходит, она ни разу не трогала злосчастные пакеты.

А это значит, что она, несмотря на свое признание, никак не могла украсть эти пакеты из фургона. Это сделал кто-то другой. И у этого похитителя непременно должна выступить сыпь. А единственным человеком, у кого на руках Холли видела похожие волдыри, был Джон Мэллори.

«Что же происходит? — размышляла Холли. — Неужели профессор Ферфакс выгораживает Джона Мэллори? Но зачем ей это? Не вижу смысла».

С отчаянно бьющимся сердцем Холли набрала номер Белинды. С полминуты к телефону никто не подходил. Тогда Холли повесила трубку и перезвонила Трейси.

— Надо сообщить в полицию, — воскликнула Трейси, сразу сообразив, какое важное открытие сделала ее подруга. — Ты уже говорила с Белиндой?

— Звонила, но там никто не отвечает, — сказала Холли. — Знаешь, что? Я поеду к ее дому на велосипеде. Приезжай тоже, там и встретимся. Она, наверно, катается на Мелтдауне. Как только вернется, вместе отправимся в полицию.

Изо всех сил налегая на педали, Холли быстро катила к дому Белинды. Мысли одна за другой проносились в голове.

Для чего Анна Ферфакс призналась в краже пакетов из фургона? Ведь не для того же, чтобы выгородить Джона Мэллори? Тогда почему? Холли не находила ответа.

Однако Холли было известно нечто такое, чего не знал больше никто. Чесоточный порошок! Она знала, что Мэллори замешан в грабеже, и могла это доказать.

Как только Детективный клуб передаст эти сведения в полицию, все встанет на свои места. И останется только ждать, пока полиция точно установит, что во всем виноват Джон Мэллори, — это он напал на Анну Ферфакс и похитил статуэтку.

«И тогда, — думала Холли, — мы наконец выясним, что на самом деле за всем этим кроется и почему Анна Ферфакс призналась в преступлении, которого не совершала».

Белинда похлопала Мелтдауна по лоснящейся шее.

— Молодец, — ласково проговорила она. — Хороший мальчик. Здорово покатались, правда?

Она любила эти долгие воскресные прогулки по пустынным йоркширским холмам. Она и Мелтдаун, и больше никого на целые мили вокруг. Дождевые облака рассеялись, утреннее солнышко пригревало спину. Мягкий дерн упруго прогибался под тяжелыми конскими копытами.

Белинда пришпорила Мелтдауна, пустив его во весь опор по длинному гребню холма. Встречный ветер бил в лицо, развевал волосы и щипал за щеки, вскоре девочка разрумянилась.

Всласть насладившись быстрой ездой, Белинда натянула поводья и перевела дыхание. Только сейчас она поняла, куда занес ее лихой галоп.

От подножия холма, где она остановилась, влево уходили вдаль ровные поля, среди них, точно спина кашалота, возвышался Ведьмин курган. А там, где поля кончались, темной стеной вырастал дремучий лес. В его чащобе скрывались река Скелтер и Черная мельница, где жил профессор Ротвелл.

Пальцы Белинды сами собой потянулись к амулету на шее. Он был странно холодным. Почти такой же холод царил в загадочном старинном доме, где жил чудаковатый старик.

Белинда снова похлопала Мелтдауна по шее.

— Хорошо, хоть дождь кончился, — проговорила она. — Ну и ливень был ночью, правда, малыш?

Вдруг ей в голову пришла занятная мысль. На прошлой неделе, когда Крис водил их к Кровавому источнику, он говорил, что после сильных дождей поток окрашивается в красный цвет.

— Интересно, какого цвета сейчас вода в Кровавом источнике? — пробормотала Белинда. — Давай, малыш, съездим и посмотрим. Сегодня ночью как раз был сильный ливень. Никогда не видела, чтобы вода в реке становилась красной.

Белинда вгляделась в сумрачную лесную чащу.

— Правда, мне не очень-то хочется подъезжать слишком близко к Черной мельнице, — призналась она, но, поразмыслив с минуту, решительно пришпорила Мелтдауна.