Лексикон демона - Сара Риз Бреннан

У Лианнан было два ряда острых акульих зубов. Они разом сверкнули, когда она засмеялась и прильнула к нему. Ее губы были цвета замороженных вишен.

— Каково это — быть человеком? — спросила она. — Даже не представляю, что значит чувствовать горячую кровь в жилах, солнечный луч на лице. Скажи, что любишь меня.

— Я не люблю тебя, демон, — ответил Ник. — Я даже не знаю, кто ты.

— Когда-то знал.

— Правда? Когда же? Сто лет назад? Раньше?

— Примерно тогда, — прошептала Лианнан.

— Как, по-твоему, устроены люди?

Веки у нее были без ресниц, как у змеи или водяной твари. Она лишь на первый взгляд походила на человека, пока глаз не начинал подмечать мелкие странности.

— Не имею представления, — ответила Лианнан и подняла руку, чтобы дотронуться до его лица.

Холод обжег ему щеку. Та онемела до боли. Ник даже не заметил, когда ногти демона проткнули кожу, а узнал об этом только по струйке крови.

Лианнан прильнула губами к его скуле, холодными, но очень мягкими. Когда она отстранилась, ее рот как будто оттаял. Она провела рукой по его груди. Рубашка расползалась полосами под ее острыми ногтями. Объятья стали крепче, будто Лианнан испугалась, что он станет вырываться.

— Думаешь, я тебя боюсь? — спросил Ник.

— Надеюсь, что нет, — ответила она. — Ты должен знать еще кое-что. Анзу служит Кругу Обсидиана.

— Значит, ему нельзя доверять, — проговорил Ник. — Впредь надо будет призывать только тебя.

Лианнан кивнула. Ник рассмеялся.

— Демоны служат любому, кто их призывает! Думаешь, я этого не знаю? Думаешь, я настолько спятил, что поверю демону? Не пытайся меня провести. У меня есть еще вопрос. Назови цену.

Лианнан вздохнула, как уставшее дитя, и положила голову ему на плечо. Он шеей чувствовал ее морозное дыхание и вздрагивал всякий раз, как она заговаривала.

— Радость моя, — произнесла Лианнан. — Милый, возлюбленный. Что значат эти слова? Думаю, ты уже должен был понять.

— И понял.

Ник хотел, чтобы это прозвучало грубо, оскорбительно, но когда демон поднял к нему лицо, оно сияло, словно снежная равнина под солнцем.

— Я хочу взять с собой немного тепла, — прошептала Лианнан, словно зашумела вьюга. — Ты должен помнить, когда тебе было тепло.

— И это твоя цена? — спросил Ник, чтобы скрепить сделку.

— Моя цена такова, — ответила Лианнан. — Миг твоей жизни.

Если ему не удастся отмерить плату, она сможет взять все, что пожелает.

— Расскажешь, где сейчас Круг Обсидиана, — сказал Ник, — и я заплачу тебе.

Лианнан кивнула и, встав на цыпочки, прижалась к Нику в поцелуе. Ник закрыл глаза. Холод от губ Лианнан проливался внутрь, ее пальцы-сосульки царапали кожу, а он попытался вспомнить о времени, когда ему было тепло. Ник вздрогнул, борясь с паникой, и вспомнил, как чуть не замерз.

Лианнан говорила о смерти отца. Быть может, поэтому Нику пришли на память дни после его утраты. Они с братом и матерью укрылись в Шотландии, в самой дешевой квартирке, которую Алан смог разыскать. Брат был ранен, не мог ходить и не знал, как заставить Ма пойти на работу, в результате чего им отключили батареи посреди зимы.

Сквозь тонкие стены каждую ночь Ник слышал плач брата. Плакать ли ему тоже, он не знал. Никогда раньше не плакал, и в тот раз не ощущал особой нужды. Просто лежал в кровати, переваривая новые события. Ему было восемь лет, отец погиб, Алан стал калекой, а сам он страшно замерз.

Ник съежился в постели; брат, хромая, подошел и укрыл его сверху собственным одеялом. Ник молча уставился на Алана — бледного, уставшего, отмеченного горем. Очки были ему велики и все время спадали с носа. Алан улыбнулся ему, залез под одеяла и обнял его одной рукой. Тогда он был больше Ника, и за его спиной казалось немножко безопаснее. В конце концов, рядом с Аланом и под новыми одеялами Ник отогрелся.

Алан протянул руку и пригладил его взъерошенные волосы.

— Ты мой, — сказал он нетвердым голосом, уже похожим на папин. — И я тебя не брошу.

В конце концов, воспоминание получилось теплое. Лианнан откинулась назад. Ее глаза сияли, словно льдинки под луной.

— Спасибо, — сказала она. Потом дохнула холодом ему в ухо и прошептала: — Тебе незачем искать Круг Обсидиана. Он сам тебя ищет. Сейчас колдуны выезжают из Эксетера и через девять дней будут в Лондоне.

Ник приплелся домой, чувствуя себя выпотрошенной рыбой — обмякшей, почти бескостной. Его губы щипало после морозного поцелуя, а сообщать Алану новости совсем не хотелось. Алан только раз посмотрел на него и закрыл глаза.

— Опять прогулял школу, — произнес он, откладывая книгу. — И как, спрашивается, сделать из тебя человека, если ты не желаешь помочь?

Ник пожал плечами и растянулся на диване головой к здоровой ноге Алана. Брат встревожено осмотрел его лицо и рваную рубашку.

— Выходит, ты подрался с кем-то из гиен, которые наводят ужас на лондонские закоулки. И тебя взгрели.

— Видел бы ты этих гиен. — Ник зажмурился.

Сверху доносились какие-то звуки. Должно быть, Ма не сиделось на месте. Хоть бы не начала кричать без умолку, как порой бывало.

— Э-э, — начал Алан с нотой неловкости в голосе, — перед тем, как я принесу спирт…

— И сэндвич.

— Я должен кое в чем признаться.

Не успел Алан рассказать, в чем дело, Ник и сам все понял. На лестнице послышались шаги, и дверь в гостиную распахнулась. За ней оказались Мэй и Джеми — брат опасливо выглядывал у сестры из-за плеча.

Ник вскочил, едва сдерживая рык. Он терпеть не мог, когда его заставали врасплох, особенно эта беспардонная парочка, от которой их семья уже натерпелась.

— Они приехали с полчаса назад, — объяснил Алан. — Джеми должен присутствовать при убийстве. Так будет разумнее…

Ник сомневался, что разумно вообще приглашать чужаков в дом. Он уже собирался сказать это, как вдруг Мэй шагнула вперед и посмотрела на него бархатисто-карими глазами.

— Что с тобой случилось?

— Раз уж тебе интересно, — огрызнулся он, — я наводил кое-какие справки. Круг Обсидиана сел нам на хвост.

Алан заметно встревожился. Этот круг преследовал их в Эксетере и подобрался настолько близко, что пустил в ход воронов и змей. Одной из причин могущества колдовских общин было наличие круга вызова демонов, выложенного из огромных камней — отсюда и название. Каждый круг, который они создавали, был копией первого, и если вся община намеревалась явиться в Лондон, им пришлось бы везти свой круг с собой.

Неужели амулет Ма стоит того, чтобы рискнуть главным кругом? Значит, колдуны взялись за дело серьезнее, чем он рассчитывал.