Есть только миг - Вячеслав Ландышев

– Давай. У нас есть приличный гандикап перед остальными – далеко они не уйдут. А может, даже успеем вернуться до их прибытия.

Байдарка круто повернула и поплыла к берегу, на котором густо росли высокие сосны. Ребята с интересом направили свою лодку в эту естественную бухту. Сделав несколько гребков, Александр и Катя осушили весла, и байдарка поплыла по инерции. Вода глубоко уходила в лес. В затоне стояла мертвая тишина. Птицы исчезли, солнечный свет еле просачивался через густую крону деревьев. Появилось впечатление, что заплыли в большую пещеру. По сторонам и далеко впереди темнел бурелом. Чувствовался затхлый запах гниющих деревьев, болота и сырой земли. Из воды таинственно торчали трухлявые коряги, гнилые бревна и черные изогнутые, как змеи корневища. Вода была настолько прозрачной, что туристы могли видеть темное, мрачное дно без травы – одну землю.

– Ух, ты! Как здесь необычно, – сказал негромко Саша.

– Наверное, в таких вот местах и живут лешие, да кикиморы? – тихо и кисло усмехнулась Катя.

– Точно. Давай их позовем?

– Нет, не надо, Саша, – быстро сказала девушка, – Мне что-то страшно здесь стало. Давай лучше назад поплывем.

– Впереди просвет показался. Видишь? До туда доплывем, посмотрим, что там и потом обратно. Хорошо?

– Ну, давай, если ты так хочешь, – неуверенно ответила Катя.

– Не бойся, солнце, я же с тобой, – твердым голосом подбодрил девушку Бурашев.

Александр сделал несколько сильных гребков. Лодка почти бесшумно, будто по воздуху проплыла меж высоких корневищ и вскоре залезла носом в узкую водную щель между кустами, густо облепившими болотистые кочки.

Совершенно неожиданно, байдарка выплыла на большую воду. Это была река, по которой они несколько минут назад уже проплыли. Оказалось, что речка сделала в этом месте разворот в форме подковы. Зная заранее эту протоку, можно было бы намного сократить путь.

– Интересно, а наши уже здесь прошли? – спросила Катя.

– Не похоже. Слышишь голоса? По-моему, это Пашка с Галкой подплывают.

– А давай их напугаем? Мне недавно так было страшно, что хочется с кем-то поделиться своими ощущениями, – воодушевленно предложила Катя. Глазки ее заблестели, а на лице появилась детская шкодливая улыбка.

Александр залюбовался Катей. Ему всегда нравилось ребячество взрослых. Как жаль, часто думал он, что многие люди, становясь старше, редко ведут себя по-детски, шаловливо и раскованно. Жить стало бы интереснее. Он и сам иногда мог, когда позволяла обстановка, пошутить над товарищами, подтрунить, удивить или рассмешить их. Поэтому Бурашев радостно согласился с Катей.

Затейники быстро вернулись обратно в затон, развернули лодку и спрятались в прибрежных кустах, договорившись притаиться в засаде и вылететь из укрытия с громкими криками в тот момент, когда байдарка их друзей будет проплывать совсем рядом. Партизаны затаились, подглядывая сквозь листву. Однако обзор с места стоянки у них был минимальный, поэтому Пашу и Галю они смогли бы увидеть лишь за несколько метров до встречи. Бурашев с Катей замолчали и прислушались.

«Раз – два. Раз-два. Раз-два», – услышали они вскоре команды для согласования движений веслами. Узнали голос Павла и приготовились изо всех сил грести, кричать, пугать своих товарищей, как только их байдарка подойдет вплотную.

Но, когда приближающаяся лодка подошла к засаде, Александр и Катя не стали устрашающе кричать, а громко рассмеялись, так как увидели, что Паша, разместившись на корме, ничего не делал. Воспользовавшись тем, что Галина не видит его тунеядства, Подгорный осушил весло, развалился в сиденье, подал таз вперед, облокотился на борт и бездельничал, подавая лишь команду-счет для гребков. Девушке поворачиваться назад во время плавания было нежелательно, ведь любой сбой в гребке рулевого, резко изменял направление движения лодки, в связи с чем, Галя не оборачивалась и усердно работала веслом под команды Павла, думая, что помогает ему, а на самом деле – пахала в одиночку.

Когда Бурашев с Катей выплыли из засады и со слезами от смеха наперебой стали делиться впечатлениями от увиденного, Галина искренне возмутилась и даже попыталась ударить своего капитана веслом. Подгорный, оправдываясь, что это все происки и ложь туристов-завистников их дружному коллективу, громко смеясь, долго отбивался руками от орудия рулевого.

Посмеявшись вдоволь, друзья решили напугать Ивана с Ларисой, которые плыли позади всех и сильно отстали. В затоне спрятались обе байдарки и расположились друг за другом. Ближе к реке замерла лодка Кати с Александром. Вскоре их ждала еще одна интересная картина. На этот раз тоже работал лишь один член команды. Сильно сжав челюсти от злости, выпучив губы от обиды, греб веслом Иван. На его высоком лбу выступили крупные капли пота. Кузнецов тяжело смотрел в спину Ларисы, которая громко, писклявым голоском пела русскую народную песню «Из-за острова на стрежень».

Весло в руках певуньи редко опускалось в воду и если опускалось, то только с правой стороны байдарки. Гребок при этом был не сильный – так плеск весла, но и его становилось достаточно, чтобы нос байдарки начинал резко уходить в сторону, и Ивану приходилось работать больше по левому борту, дабы вернуться на прежний курс.

Кузнецов пару раз сделал замечание Ларисе, а потом плюнул на ее действия, сжал губы и молча исправлял ошибки. Молчаливый от природы, он не любил просить, если мог сделать сам. А просить дважды об одном и том же вообще считал неуважением к себе. Поэтому и работал один в байдарке. На его скулах от злости и напряжения играли желваки. Девушка же полностью ушла в себя, наслаждалась тембром собственного голоса и ничего вокруг не замечала.

В этот раз Бурашев с Катей не стали смеяться, чтобы не обидеть Ивана, а напугали их громкими и неожиданными криками. Свою вину партизаны затем заглушили показом короткого пути, пролегающего наперерез через темный затон. Ивану заливчик очень понравился. То ли из-за коряг, торчащих, как в сказке о дремучем лесе, то ли из-за того, что дорога стала намного короче, а это, несомненно, радует, когда работаешь в одиночку. Да и Лариса, к счастью Кузнецова, перестала петь, лишь байдарка зашла под густую крону деревьев.

Миновав угрюмый затон, туристы вышли на светлую большую воду и вскоре нашли живописную полянку, усыпанную желтыми одуванчиками. На ней остановились и пообедали, любуясь красотой природы. А потом заварили крепкий чай и достали печенье.

Солнце стояло в зените. Становилось жарковато даже в тени берез, где сидели туристы и неспешно вели беседу, попивая ароматный горячий напиток.

– Смотрите, какая заводь классная, – кивнул Иван на залив диаметром примерно в двадцать метров, – Круглая, как блюдце. А с рекой сообщается только через те две узкие протоки. Наверняка, они не глубокие. Циркуляция есть, но не сильная, поэтому, чувствую, вода там, как парное молоко.

– А давайте искупаемся?! – радостно предложила Катя, – Ну, пожалуйста. И позагораем потом часик на этой полянке!