Бойся, я с тобой - Таня Танк

Как, еще не гонят?! Какое счастье! Огромное спасибо за предоставленный шанс спасти любовь! Я мысленно целовала его руку и удваивала, утраивала усилия. Хотя, казалось бы, сильнее любить было уже нельзя…

Но его сердце отнюдь не оттаивало. Он становился все безжалостнее ко мне.

– Почему ты так жесток со мной? – говорила я другу, едва переводя дыхание. – Разве ты не видишь, как мне больно? Побереги меня, мою душу, сердце, нервы. Я тебе такая нужна, как сейчас, а не надломленная…

– Ты раздуваешь из мухи слона, – раздраженно цедил он. – Я позвоню через десять дней. У тебя будет время над всем этим подумать и научиться владеть своими эмоциями.

И он полностью исчезал с моих радаров. Он не брал трубку ни завтра, ни через три дня, ни через неделю. На эсэмэски не отвечал, письма игнорировал…

Десятого дня я ждала с замиранием сердца. Но он не позвонил. Всё, решила я, это конец. И, как ни странно, мне от этого даже полегчало. Но на двенадцатый день раздался звонок.

– Ну как, ты стала поспокойнее? Мы сможем нормально общаться, как раньше? Вспомни, как нам было хорошо, как мы подзаряжались друг от друга положительными эмоциями, – говорил он мягко и проникновенно.

И во мне опять просыпались сомнения: может, я и в самом деле не так уж и адекватна? Сама все порчу? А он, смиренник, стоически это терпит. Ради нашей любви».

Как видим, каждый раз после «оттаивания» перверзника Наталья вручала ему себя чуть ли не на блюдечке с голубой каемочкой. Ее «другу» только этого было и надо. И он раз за разом выкатывал ей все более бесчеловечный «райдер». Он запретил ей жаловаться, «надоедать» с претензиями, ревновать, настаивать на том, чтобы быть выслушанной, гневаться, говорить о том, что ей плохо, больно, тоскливо, тревожно – словом, выражать любые эмоции, кроме тех, что нужны ему в данный момент.

«Одно из простых человеческих прав, которые он пытается у вас отнять – это право на него сердиться, – пишет Ланди Банкрофт. – Неважно, насколько плохо он обращается с вами, он убежден, что ваша кровь не должна закипать, и вы не должны поднимать голос. Когда ваше возмущение рвется наружу – а это рано или поздно происходит с любым человеком, которого унижают – он постарается поскорее заткнуть вам рот. А потом ваш гнев будет использован против вас, чтобы доказать, как вы неразумны и иррациональны.

Почему ваш партнер так реагирует на ваш гнев? Одна из причин – он считает себя выше критики. Другая причина – на каком-то уровне он понимает, хотя и не всегда осознает – что в вашем гневе заключена сила. Если вы можете выражать свой гнев, это помогает вам сохранять собственное «я» и противостоять его гнету. Он хочет забрать у вас право сердиться, чтобы лишить вас возможности сопротивляться его воле. И, наконец, ваш гнев – это вызов его власти, и он ответит на него гораздо бо́льшим гневом и еще раз продемонстрирует, что право сердиться здесь закреплено исключительно за ним».

Так Роковая Личность начинает разрушительную работу по деперсонализации и овеществлению того, что вчера было умным, успешным и сильным человеком.

«Превращение женщины в объект – главная причина, по которой мучители становятся со временем только хуже. Сознание мучителя адаптируется к определенному уровню хамства или насилия, и вот уже он готов двигаться на следующий уровень, – продолжает Ланди Банкрофт. – Лишая партнершу человеческой индивидуальности, мучитель защищает сам себя от человеческих эмоций по отношению к ней, таких как вина или эмпатия, и спокойно спит по ночам. Он отстраняется настолько, что ее чувства больше не имеют значения, а то и вовсе перестают существовать. После нескольких лет в подобных отношениях мучители чувствуют не больше угрызений совести, унижая жену, чем я или вы – пнув придорожный камень».

Такое насилие над своими эмоциями и волей для жертвы выливается в сильное душевное и физическое страдание. Отныне она живет в состоянии постоянной тревоги и боли. И еще тяжелее ей от того, что на эти страдания она пошла пусть и принудительно, но все же добровольно-принудительно.

«Попадая под нарциссический контроль, человек может ощущать физические затруднения в дыхании, приступы удушья, затрудненной речи, – пишет Хотчкис.

«Вы можете чувствовать себя словно в смирительной рубашке, – рассказывает Ланди Банкрофт. – У вас могут появиться физические и эмоциональные симптомы, связанные с постоянным подавлением гнева – депрессия, кошмары, отсутствие всяких эмоций, проблемы со сном и аппетитом. И ваш партнер использует их для того, чтобы еще больше принизить вас и заставить чувствовать себя не в своем уме».

На этом этапе на смену эйфории к жертве приходит ощущение горя, безысходности и конкретного «попадоса». Жертва пытается пробиться к сердцу Роковой Личности, говорит о своей боли, страхе, тревоге, проблемах на работе и с близкими. Но перверзник отмахивается от нее, как от надоедливой мухи. Все эти «разборки» его «напрягают», его от них «коробит».

Чтобы уйти от полноценного диалога, он использует тактику удержания (witholding), т. е. не позволяет жертве выразить свои мысли и эмоции, которые определяет как неуместные, глупые, не стоящие внимания. Один из приемов удержания – блокирование общения, которое может выражаться в:

– переводе темы разговора («Давай поговорим о наших отношениях» – «Давай, только обрати внимание, что твой кот опять нагадил на ковер»).

– отвлечении на посторонние вещи во время разговора,

– сведении серьезного разговора в шутку (в рассказе Чехова «Володя большой и Володя маленький» героиня пытается рассказать любимому о своей боли, а в ответ слышит бессмысленно-шутовское: «Тарарабумбия!»)

– откладывании беседы на потом («никогда не бывает подходящего времени или подходящего способа, чтобы что-то обсудить. Вы можете дождаться самого спокойного момента, создать самую благоприятную атмосферу для разговора, но все равно ваши проблемы не будут услышаны, – пишет Ланди Банкрофт.)

– насмешке («Да я не против разговора, только сперва подлечи нервишки, а то слюнями меня забрызгаешь», «Не части, спешка хороша только при ловле блох. И вообще, сформулируй сначала, что хотела сказать, а потом уж отнимай у меня время. Тем более, именно сейчас я спешу кое с кем на встречу».)

– жалобах на ухудшение самочувствия («ты из меня всю кровь высосала своими разборками, у меня подскочила температура, я еле передвигаю ноги»)

– девальвации собеседника («У нас еще не такие отношения, чтобы я перед тобой отчитывался как мальчик»).

Бывает, что мучитель перегибает палку и заигрывается в «молчаливое обхождение», как называет бойкоты Сэм Вакнин. Жертва, тщетно пообрывав телефон, перестает беспокоить своего «повелителя». Она либо решает, что с нее хватит, либо смиренно хочет переждать «приступ дури» у любимого человека.