Репетитор для Рапунцель - Сандра Бушар

— И не собирался, — равнодушно закрыл тему ректор и все же мне очень хотелось верить, что там, за стальным тоном прожжённого босса и строгого преподавателя прятался немного более радостный голосок. Надеялась, что этот факт ему не безразличен.

Мы ехали в машине по дневному городу, который я видела практически впервые. Мне так и не удалось посмотреть хоть какие-то достопримечательности столицы, увидеть ее изнутри. Сейчас же я жадно хватала взглядом каждый дом на пути.

— Удобно? — спросил Круглов, поглядывая на плед, найденный в багажнике, которым устелили сидение, дабы не запачкать еще и его. — Если хочешь, можешь убрать.

Я смотрела на Максима Викторовича и не верила своим ушам. Не представляю ситуации, в которой отец бы добровольно разрешил запачкать его машину. А авто ректора было намного дороже. Вряд ли кожаные кресла отмыть от краски так просто. Уверенна, подобная работа займет ни один день.

— Хватит убытков не сегодня, — только и удалось выдать мне, а в голове все еще не укладывалось происходящее.

Почему он так добр ко мне? Будто фея крестная в мужском обличие…

Все эти "мелочи" действовали на меня странно, опьяняя мозг. Я смотрела на Максима Викторовича и мне совершенно не нравилось то, что я видела. А именно — мужчину, которого хотела видеть рядом. Его внешняя красота очень уступала той внутренней, что для меня лично была в приоритете и когда я уже почти решила, что по уши втрескалась в ректора вузе, старше меня лет на двадцать, вдруг на голову вылась тонна ледяной воды.

Голую красотку на столе никто не отменял. Я до сих пор не знаю и не хочу знать, чем закончился их вечер.

* * *

— Переодевайся, — крикнул Максим Викторович, когда я зашла в душ, плотно закрыв за собой дверь. — Приведем себя в порядок и обсудим план дальнейшей работы.

Круглов не поехал домой, а завернул к отелю, расположенному в максимальной близости от вуза. Аргументировал мужчина это тем, что в таком виде продолжать работу и учебу нельзя, поэтому снял первый попавшийся люкс. Номер оказался расположен на тридцать пятом этаже с панорамными окнами, открывающими прекрасный вид на самый центр столицы.

Ванная комната превышала мою спальню дома не только по размерам, но и обстановке: позолоченная сантехника, мраморные поверхности и даже гель отличался приятным парфюмированным ароматом. Процесс оттирания засохшей краски должен был стать совершенно неприятным событием, но я так наслаждалась атмосферой вокруг, что совершенно не хотела выходить вон.

Мягкая губка скользила по коже, оставляя за собой приятные, дарящие расслабления ощущения. В какой-то момент я даже забыла, что меня ожидают, хотя стоило поторопиться.

— Круглова! — раздался голос словно из преисподней прямо за стеклянной стеной. Я резко повернулась и, оторвав руки от намыленной головы, одним глазом посмотрела вперед, увидив перед собой ректора. — Сколько можно тебе кричать?! Ты оглохла? Я решил уже, что ты утонула.

Часть пены попала в глаз, вызывая непередаваемые жжения. Кроме того, я инстинктивно прикрыла себя руками, открыв рот, чтобы высказать Круглову все, что я думаю о его морали! Но наступив на не растворившийся гель поскользнулась и буквально полетела вниз.

Целую секунду мой мозг не мог определиться, что важнее: скрывать свои "прелести" от ректора или спасать свою жить. На второй секунде было принято решение экстренно хвататься за что попало, но я уже приземлялась к полу и все, что успела сделать — смягчить падение на пятую точку. Тем не менее, это не отменило безумно болезненный вывих ноги и парочку будующих синяков на ягодицах.

— Ай, — застонала, а из глаз хлынули слезы. В добавок ко всем казусам, теперь я находилась под прямым потоком воды, который буквально смывал весь шампунь мне на лицо, не давая нормально открыть глаза. — Да черт бы вас побрал! Что за… Ай-яй!

— Баева, — устало и раздраженно процедил Круглов, и с тяжелым выдохом открыл дверцу, входя внутрь так уверенно, будто направлялся вести очередную пару, а не разглядывать студентку! Тело парализовало от его наглости! — Ну, ты как обычно. Что-то в таком роде я и ожидал, если честно…

Мужчина встал на колени прямо в брюках и рубашке, рукава которой оказались закатаны по локоть. Игнорируя мой ногой внешний вид, он внимательно осмотрел лодыжку и ощупал ногу. Я зашипела от боли, а тот покачал головой, поставив свой диагноз:

— На тебе злой рок.

Сцепив зубы, я вытерла замыленные глаза, прошипев:

— Вон.

— Давай-ка смоем тебе голову и наложим повязку, а после… — продолжал тот, как ни в чем ни бывало.

— ВОН! — зарычала я, пытаясь поджать ногу. Но стало только хуже. Спазм прошиб до самого позвоночника, оставляя после себя подарок в виде судороги. — Ох…

— Нет, Кристина, — закатил глаза этот наглец, выгнув пальцы ноги в сторону моего лица. Начала медленно отпускать. — Ты точно мое персональное недоразумение!

— Почему это ваше, а? — ехидно выкрикнула я, стараясь прикрыть хотя бы грудь. Хотя, что удивительно, Круглов не пытался разглядывать и совершенно не пользовался моментом. Самое странное, что отдаленные части моего мозга расценили это, как оскорбление. Ох уж эти девушки…

— Потому что разгребать все приходится именно мне! — фыркнул Максим Виктрович, разминая лодыжку. Его пальцы медленно массировали ногу все выше и выше. Кожа под ними накалялись, импульсы вызывали попеременные покалывания.

Мне пришлось прикусить губу, чтобы не издать и звука, а мысли поплыли в другом, не правильном направлении. Я превратилась тот самый пластилин, что в детстве приходилось отчаянно разминать и греть теплом тело, чтобы он стал мягкий и податливый.

— Лучше? — спросил мужчина, но я не смогла издать и звука. Мой взгляд был заворожен руками, массирующими ногу выше колена. Непроизвольно я зацепилась за мокрую рубашку, облепившую идеальный трос. Это окончательно свело с ума, даря странное жжение между ног. — Баева, ты там сознание потеряла? Не притворяйся. От ушиба еще никто не умер.

Круглов немного скользнул рукой вверх, а тело непроизвольно дернулось. Мужчина по инерции поднял на меня встревоженный взгляд:

— Больно? До сих пор не прошло?

Перед глазами все плыло. Это будто какая-то завораживающая дымка или колоссальное опьянение. Уже не важно, что голова в пене, глаза пекут и нога болит. Все, что перед глазами — это Он. Тот мужчина, внимание которого было чертовски необходимо.

— Почти сразу прошло, — прошептала я, не в силах отвести взгляд от пухлых, мягких и влажных губ. От острых скул, о которые разбивались капли воды. И темных, глубоких глаз с пугающей поволкой.

— Почему же ты не сказала? — ректор жадно облизнул губы, впервые за все время позволив себе скользнул чуть ниже "безопасной территории". Шея загорелась, словно спичка…