Девять смертных грехов. Часть вторая - Антон Дмитриевич Емельянов

когда запоминал, где именно директор оставил труп. Ты можешь это не признавать, но ты чувствовал, что еще не закончил с ним. Так иди и сделай то, что должен.

Делать то, что должен — это путь идальго, то, чему меня учили всю жизнь. Правда, я никогда не думал, что допрос трупов тоже будет входить в список.

* * *

— Прелат, не ждал вас в гости, — хозяин седьмого из скрытых замков спящего бога обошел лежащие по всему тронному залу трупы.

— Думаю, ждал, — гость мог бы занять пустующий трон, но его совсем не интересовала власть. — С того самого момента, когда решил открыть охоту на моего ученика.

— Он не достоин этого звания. Вы же обещали, что сначала завершите мое обучение.

— Ты не готов учиться. Он тоже, — прелат задумчиво смотрел куда-то вверх. — Однако он движется вперед, а ты? Нанять повелительницу гулей, чтобы добраться до обычного идальго? Разве это достойно одной из великих теней?

Хозяин седьмого замка пожал плечами. Он считал, будто все, что помогает ему добиться своего, достойно использования. Жаль, пока ему не хватит сил, чтобы бросить вызов бывшему учителю. Это было бы достойным завершением пути старика.

— Чего вы хотите от меня, учитель? — он вздохнул.

— Отступись, — тяжелая аура того, кто забрал тысячи жизней, окутала замок. — Оставь моего ученика в покое. Я же могу тебе пообещать, что уже скоро он будет готов, и я сниму запрет.

Хозяин замка задумался. Он видел этого человека издалека. Вроде бы ничего особенного, но учитель почему-то в него верил. Что ж, тем интереснее и приятнее будет разрушить его ожидания. Обладатель титула седьмой великой тени кивнул и занял свое место на троне. Немного… Можно и подождать.

Глава 7

Алхимик

Когда я ночью вышел из комнаты, никто этого не заметил. Когда шел по коридору, где мы почти месяц назад сражались с гулями — тоже. А вот на лестничной площадке, в свете Ночной сестры, меня ждали.

— А я ведь поняла, что ты не усидишь сегодня под одеялом, — Монашка спрыгнула с подоконника и уверенно двинулась мне навстречу. В сумраке ее красные волосы казались черными, а в глазах, наоборот, поселились огненные отблески.

Я задумался, нужна ли мне будет помощница или отправить ее назад. В том, что Монашка удержит язык за зубами, я не сомневался. По крайней мере, о связи моей силы с бывшей королевской династией франков пока никто не узнал. Даже ее сестра, а это о многом говорило.

— Хочу еще раз посмотреть на труп странника, что мы принесли, — выдал я часть правды. — После того, как директор его коснулся, в нем что-то изменилось. И мне кажется, это поможет узнать, кто стоит за нападением.

Монашка только плечами пожала — мол, она бы пошла за мной и просто так. Я кивнул в ответ и махнул рукой — нам нужно было на девятый, к переходу между этажами. В прошлый раз мы залезли по нему на крышу, сейчас же спустимся до нужного окна.

Первая часть плана прошла как по нотам. Выход в коридор был перекрыт, но мы вылезли в окно нашего корпуса и просто прошлись по его внешней стене. Так было даже удобнее, не надо думать, как вылезать наружу, чтобы спуститься.

— Мне подержать веревку? — предложила Монашка. — Кстати, как ты собирался справиться тут один?

— Так же, как и в прошлый раз, когда сражался на стене с гулями, — я вытащил меч, а потом вложил в него каплю голубой лилии и воткнул в камни Примеры.

Монашка закусила нижнюю губу. Снова увидев такую близкую и в то же время далекую для нее силу, она с трудом удержалась от чего-то большего. Странный эффект, я несколько долгих секунд вглядывался в лицо девушки, и эта задержка оказалась очень кстати. Сначала из леса донесся стук копыт, а потом на площадь Примеры ворвалась группа всадников. Они осветили весь двор факелами и чистотой — хорош бы я был, болтаясь в такой момент на веревке у всех на виду.

Мы с Монашкой замерли, вглядываясь, кто это заявился с такой помпой.

— На этом наши пути расходятся? — я мгновенно узнал голос Аны.

В защитном доспехе загадочного уровня внешне она совсем не походила на обычную себя. Впрочем, гора стали совершенно не мешала ей двигаться. Девушка ловко спрыгнула с лошади, а потом подала знак одному из своих людей, чтобы те сняли замотанные веревками тела. Лысые мужчина и женщина в желтой одежде.

Странники с задания вроде нашего притворяются, что попали в плен?

— Мы помогли друг другу в охоте, но не рассчитывай, что я когда-либо доверю тебе спину, — еще один голос, который я никогда не спутаю с другими.

Рядом с Аной спрыгнула Мария. До этого она держалась в тени, но теперь я смог разглядеть такое знакомое лицо. Девушка уже вернула свой шрам, а серебро в волосах далеко вышло за пределы одной пряди. Если это проявление силы Марии, которую не может сдержать старая маскировка, она точно успела многого добиться.

Тренировка, устроенная стариком и Морган, точно сделала всех нас сильнее.

— И почему ты меня так не любишь? — Ана резко повернулась к своей спутнице.

— Забыла? Как подчиняла нас мечом похоти? Как приказывала Адриану и Мануэлю убить себя? Или, скажешь, этого не было?

— Я скажу, что тебе стоит больше думать о себе самой. Какое тебе дело до того, как я разбираюсь с врагами? Моими врагами! Как будто у тебя своих нет! Или возьмем меч, который, между прочим, исчез из-за твоего Мануэля! Похоть — это сила против мужчин. Тебе-то чего ее опасаться. Наоборот, нам бы стоило держаться вместе, конечно, если ты вспомнишь о гордости. О том, кем была рождена.

— Какие знакомые речи. Именно их мне рассказывали в детстве, и именно под разговор о гордости и моем благе меня ломали, пытаясь превратить в послушный инструмент.

— Не боишься мечей, но боишься слов? Не можешь поверить в себя — так просто стань сильнее! — Ана отмахнулась от возражений Марии. — Думаешь, как я получила меч?

— Потому что была готова кормить похоть своим телом?

— Чушь! — Ана рявкнула во весь голос. — Я была готова рисковать и брать на себя ответственность за самые грязные дела. Вот и все. Поэтому та девушка с желтыми глазами отдала мне клинок из серии смертных грехов, поэтому тот же директор не бросил меня в темницу, не скормил закону, а, наоборот, выдал эту броню и свое доверие. Людям нужны те, кто будет готов вместо них шагнуть за грань того, что принято считать нормальным. Забавно, что ты, человек из братства, которое решило взять на себя грязную работу для человечества, не можешь меня понять!

Ана смерила Марию долгим пронизывающим взглядом.

— Я подумаю над твоими словами, — наконец, выдохнула девушка с серебристыми волосами.

— Вот и хорошо, — на лице Аны расплылась улыбка. — Тогда сегодня мы допросим этих желтых шпионов, получим свои техники, потом освоим их, и через месяц… Да, ты можешь присоединиться к моему отряду во время похода в ущелье скверны.

Толпа внизу начала расходиться.

— О чем думаешь? — сердце нежити почувствовало мой настрой.

— О том, что Мария ведь не просто так пришла в Примеру. Ее точно послало братство, но за чем?.. Я знаю ее, она могла бы ответить Ане, но дала ей победить в споре.

— Считаешь, что все это ради ущелья скверны?

— Возможно. Я помню, как она расстроилась, что мы не попали в число верхних этажей, кому открыли туда доступ…

— А знаешь, о чем я сейчас думаю? — сердце резко сменило тему разговора.

— О том, как загнать меня в ловушку?

— Нет, о предательстве. В моем мире выделяли для него три вида. Первый — бездействие… — сердце сделало паузу, а я вспомнил, как Мария ничего не сделала, когда я остался с ранеными учениками. — Второй вид — предательство словом.

Сердце опять замолчало, а мне ничего и не нужно было вспоминать. Вот он разговор, который я только что услышал. Меня обвинили, и она ничего не сказала.

— Хочешь, догадаюсь, что дальше? — спросил я. — После предательства бездействием и словом идет предательство действием.

— Именно, — просто ответило сердце. — Не хочу, чтобы ты слишком рано умер, так что имей в виду.

— Наверно… Не буду, — я улыбнулся, а сердце нежити возмущенно засопело. — Разве ты сам