Кризисы в истории цивилизации. Вчера, сегодня и всегда - Александр Никонов

Очевидец событий Патрик Гордон — иностранец на русской службе — позже вспоминал:

«Мятежники толпою вышли из Серпуховских ворот. Их было около 4 или 5 тысяч, без оружия, лишь у некоторых имелись дубины и палки. Они притязали на возмещение (убытков) за медные деньги… С сею целью в разных местах города были расклеены листы, а один стряпчий перед Земским двором читал лист, содержащий их жалобы, имена некоторых особ, коих они мнили виновными в злоупотреблениях, и призыв ко всем идти к царю и добиваться возмещения, а также голов дурных советников.

Когда чернь собралась, иные пошли грабить дом гостя или старосты по имени Василий Шорин, но большинство отправились в Коломенское, где, пока Его Величество пребывал в церкви, они домогались у бояр и придворных обращения к царю. Наконец, когда царь вышел из церкви и сел на коня, они весьма грубо и с громкими воплями настаивали, чтобы он загладил их обиды. Царь и кое-кто из бояр порицали их за то, что пришли в таком беспорядке и количестве, и объявили, что обиды будут заглажены, а посему немедленно будет созван совет — им должно лишь немного потерпеть. Тем временем при первом их появлении был послан приказ двум стрелецким полковникам идти со своими полками как можно скорее в Коломенское, а прочим было велено подавить оставшихся в Москве».

В общем, закончилось все печально. Пообещав разобраться и строго-настрого наказать виновных в народных бедах, бледный царь вызвал войска и народ изрядно пострелял… Однако чеканку медной монеты пришлось прекратить.

Это был не последний случай выпуска необеспеченных денег в нашем отечестве. Эксперимент с бумажными деньгами, подобный французскому, был проведен и в России. Кем? Екатериной Второй! Той самой Екатериной, которая блистательно предсказала появление во Франции Наполеона (см. «Наполеон. Попытка № 2»)! Той самой Екатериной, которая неплохо разбиралась в финансах и в людях.

XVIII век был веком наук и авантюристов. Многочисленные чародеи, алхимики, прорицатели, целители и прочие международные шарлатаны колесили по Европе, охмуряя аристократию и обещая чудеса чудные. Знаменитый граф Калиостро — порождение как раз этой эпохи. Почему появилось подобное предложение на рынке услуг? Потому что возник спрос. XVIII век — это век атеизма. Знаменитые французские философы-материалисты, заложившие идеологический фундамент для Великой Французской революции, неслучайно появились именно в XVIII веке. Именно в этом веке человечество — в лице лучших своих представителей — наконец достигло того уровня жизни, который имели древние римляне времен расцвета. А древнеримская аристократия была в массе своей довольно скептично настроена по отношению к религии. Видимо, существует некий уровень развития, при котором в социальной системе начинается неизбежное отторжение религии. Точнее говоря, уровень мышления и автономизации личности достигает такого порога, за которым усилившаяся критичность взламывает прежние схемы и устои — подпорки для старого мира. И мир начинает трещать и рушиться.

Люди стали активно искать новые модели взамен старых мировоззренческих сказок, которые уже не выдерживали никакой критики. И, естественно, тут же возникло предложение. Рынок идеологии похож на рынок товарный. Идеи продаются и конкурируют между собой до тех пор, пока одна из них не занимает монопольного положения на рынке, подавляя другие — в том числе и административно. И если раньше люди охотно покупали новые идеи, как аристократы XVIII века, платя их носителям живыми деньгами и вниманием, то идеологема, ставшая государственной, уже не продается, а вменяется гражданам.

Времена потрясений богаты на продавцов идейного «мыла». Переломные эпохи начинают активно продуцировать и реплицировать предложения по выходу из кризиса. Начинается глобальная рефлексия. И с этой точки зрения XVIII век был, конечно, переломным, революционным. Как и наша эпоха.

Путешествуя по Европе, носители новых мирокартинок активно заинтересовывали ими тех, кто мог за картинки платить. Картинки были не только общемировоззренческими (в виде новых экзотических религий, смоделированных на базе восточных), не только сугубо приземленными (типа разного рода эликсиров молодости), но и социально-прагматическими — типа системы Джона Ло.

Носители подобных сверхценных идей с упорством маньяков пробиваются во властные верха. Помню, дочь президента Ельцина Татьяна рассказывала, как ей привели одного такого «астрального теоретика», который познал все во Вселенной, имел способ вывода страны из кризиса и хотел сообщить его президенту Ельцину. Татьяна, которая тогда была советником Ельцина, еле сдерживалась от смеха, слушая бредни этого сумасшедшего. Как видите, подобные люди имеют свойство пробиваться с помощью окружения первых лиц до самих первых лиц. Пронырливы, как сперматозоиды! Потому что в эпохи перемен верха тоже нуждаются в вариантах. Именно так — через ближайшее окружение — Джон Ло был в свое время впервые представлен Филиппу Орлеанскому. Ло был гением, хоть и неудачником, но на 99,9 % все эти самостийные теоретики — шарлатаны, часто добросовестно заблуждающиеся, а иногда недобросовестно вводящие в заблуждение других.

Так вот, как-то придворный скульптор Фальконе хотел представить Екатерине II одного социального кудесника из Франции — заграничные кудесники всегда почему-то ценятся больше, чем доморощенные. Фальконе писал Екатерине, что сей экземпляр желает предложить императрице «простое средство заиметь в течение четырех месяцев 30 миллионов». На что мудрая Екатерина отписала скульптору: «Я имею обыкновение отвечать составителям золота и денежных проектов: господа, воспользуйтесь своими выдумками сами, чтобы не просить милостыни».

И тем не менее мудрая Екатерина угодила в ту же ловушку, что и французский регент… Манифест от 29 декабря 1768 года высочайше повелел выпустить в обращение бумажные ассигнации. Причиной тому явилась нехватка металлических денег. Золота и серебра было мало, основные расчеты осуществлялись медными, то есть, по сути, разменными деньгами. А золото в основном использовалось для внешней торговли — все, как завещал петропавловский узник Посошков. Для того чтобы заплатить 100 рублей медными пятаками, нужна была целая телега, потому что вся сумма весила больше шести пудов. А в пуде, если кто вдруг запамятовал, 16 килограммов. Весомы были екатерининские пятаки — по полусотне граммов каждый!

Почему речь идет именно о медном пятаке? Потому что медные деньги при Екатерине составили половину всей денежной массы, а самой расхожей медной монетой стал как раз пятак. Приезжать с телегой пятаков не очень удобно, согласитесь…

В общем, мы имеем те же проблемы, что были до эпохи Ло во Франции. И принцип выпуска бумажных денег оказался в России тем же: екатерининские ассигнации были всего лишь банковскими расписками на получение металлической монеты. По задумке, любой обладатель ассигнации в любой момент мог обменять ее в банке на металл. Соответственно, был открыт ассигнационный банк для операций обмена. Все по-честному — деньги беспрекословно менялись на ассигнации и наоборот, ассигнациями можно было уплачивать налоги…

Натолкнул Екатерину на эту идею действительный статский советник и губернатор Новгорода Яков Сивере, один из учредителей Вольного экономического общества. Головастый был мужик, много из его предложений было Екатериной принято, и вообще его бросали на затыкание экономических дыр. Именно так он и стал губернатором Новгород-чины, которая находилась до него в ужасающем состоянии. Потом Сивере был министром транспорта (директором водяных коммуникаций). Роль железных дорог тогда выполняли каналы, вот Сивер их строительством и занимался. Коренная реконструкция Знаменитой Вышневолоцкой водной системы, связавшей Рыбинск с Балтикой, — его рук дело.