Зона Севера. Взломщик - Андрей Русланович Буторин

будто почувствовал взгляд и, не оборачиваясь, бросил:

– В данном случае у тебя был не очень большой выбор. Хотя дух авантюризма в тебе определенно имеется.

– Короче, – не стал рассусоливать эту тему Лом и сказал, обращаясь к Капону: – Раз уж ты, братец, больше всех из нас про сталкеров знаешь, тебе и карты в руки.

Это прозвучало нечаянным каламбуром, но Капон все понял правильно.

– Годится, – согласился он. – Даже если здесь ничем подобным не занимаются – ну и ладно. Про тех наших сталкеров из книжек и игр тут все равно никто не в курсе, так что я, как ты и советовал, тоже ничего особо выдумывать не стану – буду основываться, так сказать, на собственном опыте.

– Именно это я и имел в виду. Только тоже не переборщи, не заливай уж чего-нибудь совсем несусветное. Как я уже говорил, когда врешь, врать нужно поменьше.

Между тем идущий впереди Зан поднял руку:

– Внимание! Входим в область прямой видимости.

* * *

Дом выглядел вполне прилично, было сразу понятно, что у него есть хозяин с растущими из нужного места руками. Небольшая, но добротная бревенчатая изба с шиферной крышей в классическом сельском русском стиле. Кое-где вместо утраченного шифера прорехи закрывали черные заплаты из толя. На эту, южную, сторону из дома выходили два окна. Слева, как и доложил Зан, к нему примыкала дощатая пристройка для дров, сейчас почти пустая. Также возле избы имелись весьма обширные грядки и даже крытая стеклом теплица. Все в этом хозяйстве выглядело аккуратным и ухоженным.

Лом оценил увиденное с невольным облегчением. Он отчего-то подумал, что человек, так относящийся к месту, в котором живет, не может быть мерзавцем и негодяем. А взломщик привык доверять своему чутью.

Хозяин не заставил себя долго ждать. Он показался из-за правого угла дома, не выходя, впрочем, на открытое место, и навел на незваных гостей пистолет. Даже издали Лом определил, что это хорошо знакомая ему «Канда»[17]. Сам же мужчина, как и сказал ранее кибер, был весьма пожилым, но держался уверенно и на ногах стоял крепко. Рука с пистолетом тоже ничуть не дрожала.

– Стоять! – бросил старик жестким, слегка скрипучим голосом. – Стволы на землю!

– Мы не причиним вам зла! – воскликнул кибер. – Мы очень добрые люди!

– Зан… – негромко процедил Лом, уверенный, что тот его услышит. – Я же просил молчать… Выполняй, что требуют. – И первым снял с плеча и опустил на землю «Никель».

– Я посчитал, что необходимость уже настала, ты не уточнил градаций, – ответил Зан, но автомат тоже снял.

Угрожающе зарычал Медок.

– Если собаку на меня спустите, стреляю без предупреждения, – проинформировал мужчина. – И сразу в голову, чтоб не мучилась.

Пес, будто поняв сказанное, свирепо залаял.

– Медок, фу! – прикрикнул на него Капон и помахал свободной рукой: – Нет-нет, я и не думал его на вас натравливать, зачем? Наш друг верно сказал: мы вам зла не желаем.

– А чего вы мне желаете? – прищурился старик.

– Мы желаем только, чтобы вы рассказали нам, что делается в городе и чтобы дали нам чего-нибудь перекусить. Если можно, конечно.

– И попить еще, – добавил Васюта.

– Ага! – усмехнулся дед. – Дай водицы испить, а то так жрать хочется, что аж переночевать негде.

– Примерно так и есть на самом деле, – вступил в разговор и Лом. – Дело-то уже к вечеру, а нам податься некуда. Ну или подскажите, где можно найти ночлег.

– И опустите, пожалуйста, пушку, – попросил Васюта. – Мы ведь теперь безоружные. А то у вас палец дрогнет случайно, и вы кого-нибудь убьете.

– Чего бы ему дрожать-то? – проворчал старик, но «Канду» все-таки опустил. – Ты сам-то из пистолета стрелял когда-нибудь?

– Не приходилось.

– А ежели стрелял бы, то знал, что спусковой крючок чтобы нажать – какое-никакое усилие приложить нужно. Я еще не особо древний, чтобы у меня так пальцы сами по себе дергались.

Казалось бы, мелочь, но оттого, что хозяин дома такой говорливый, на душе у Лома стало еще легче. Реальный отморозок так бы разглагольствовать не стал – в лучшем случае коротко и конкретно послал бы их подальше, а скорее всего просто-напросто пристрелил бы без лишних разговоров.

– Так вы нас впустите? – спросил Капон. – А то мы как-то не по-людски беседуем.

Старик, погладив лысину – а он был лысым, как колено, – скрипуче проговорил:

– Прежде чем в дом пускать и по-людски беседовать, я должен знать, что вы вообще за люди. А я пока вижу только, что вы нездешние, и это уже подозрительно в наших-то краях.

Взломщик оценил наблюдательность мужчины и лишний раз убедился, что врать такому будет только себе во вред. Поэтому поспешил сказать, пока Зан или Васюта не ляпнули чего-нибудь лишнего:

– Да, мы не отсюда. Мы из Романова-на-Мурмане и из Лапландии. Слышали, что у вас тут интересные вещи творятся, вот и решили размяться.

– Так Романов с Лапландией в другой стороне так-то, – снова прищурился дед. – Да и как бы вы оттуда сюда дотопали?

– А мы не всю дорогу топали. Сколько смогли – на поезде проехали. А потом да, пешком. Только ближе к городу, недалеко от фабрики, нас чуть в туман не затянуло, розовый такой, а потом из него что-то вроде больших капель повылазило, вот нам и пришлось от них удирать – аж на сопку залезли. Потому сейчас с нее и идем.

– От «мозгоедов» удрали? – вроде бы искренне удивился старик. – О как! Мало у кого получается, если воды с собой нет.

– У нас была, – быстро вставил Лом, хоть и не понял, при чем тут вода. Зато догадался, что «мозгоеды» – это и есть розовые «капли».

– Ладно, ступайте в избу, – мотнул лысиной мужчина, – интересно стало ваши байки послушать. Только без резких движений, стреляю я метко. Собаку в дровянике привяжите, залает – услышим. И «Никеля́» свои пока не трожьте, я сам подберу.

* * *

В доме у пожилого хозяина тоже царили чистота и порядок. Правда, и вещей тут было не особо много – из мебели лишь стол, деревянная лавка вдоль него и полки возле печи – с немногочисленной посудой и банками-мешочками. Имелась, собственно, и сама русская печь – вполне себе классическая, аккуратно побеленная, с притулившимися возле прикрытого железной заслонкой окна шестка ухватами, садником, кочергой и веником. На низкой полке возле печи стояли чугунки, горшки и кринки. Лому сразу вспомнилась из детства такая же печь у бабушки в Лапландии.

Дверь в еще одну комнату была закрыта, вполне возможно, там хозяин держал и пресловутый пулемет, но не спрашивать же