Дитя Стужи - Олег Шелонин

— Нет, не знаю, — нахмурил брови Валентин. — Тут Фээсбэ, там Фээсбэ, пальба со всех сторон, и что, никто не догадался разрядить обойму в этого придурка в рясе?

— Представь себе, догадались, — усмехнулся Стас. — Если верить докладу группы, сидевшей в засаде, этот товарищ как минимум пять пуль словил, но умудрился при этом не пролить ни одной капли своей крови. А тут пятое крыло подоспело, начались разборки, и всем сразу стало не до маньяка.

— Очень мило, — пробормотал стажер. — Экстрасенс-то хоть жив?

— Жив.

— И то слава богу.

— То, о чем я вам сейчас рассказал, про лабораторию, — информация только для внутреннего пользования, — строго сказал Стас.

— Не маленькие, понимаем, — пробормотал Валентин и вновь попытался встать, но друид так яростно зашипел на него, что юноша поспешил опустить голову обратно на подушку.

— Еще раз дернешься — к кровати привяжу, — пригрозил Диор.

— А ты говоришь, к допросу непригоден, — хмыкнул Стас. — Ну раз ты у нас такой шустрый, может, все-таки расскажешь, как тебе удалось из этого номера сигануть на другой конец города, или опять начнешь пожимать плечами?

— Сам не знаю. В глазах потемнело, голос такой вкрадчивый в голове зазвучал, что-то потянуло, и — бах! — я уже на Вокзальной.

— Голос, говоришь? — заинтересовался Некрон.

— Ага.

— Чей? — жадно подался вперед Стас. — Не этого маньяка?

— Нет, того, кто им управляет. Этот гад даже представиться не побоялся.

— Ну и кто это? — нетерпеливо спросила Дашка. — Не тяни.

— Некто Стефано. Желал видеть меня своим адептом.

— Так, подробно, слово в слово: что тебе этот голос вещал? — требовательно сказал Стас.

Валентин прикрыл глаза и начал уже более подробно рассказывать все, что с ним случилось с того момента, когда в его голове зазвучал потусторонний голос. Единственное, о чем он не рискнул рассказать в присутствии Дашки, это то, как вместо нее увидел перед собой Марию, прежде чем сознание отключилось.

— Вам это имя — Стефано — ни о чем не говорит? — поинтересовался он, закончив рассказ.

Все дружно отрицательно помотали головами.

— Надо с Тором потолковать, — задумчиво сказал Некрон. — Диор, не знаешь, где он сейчас?

— Повесил на свою лавку табличку «Санитарный день» и потопал с Варгом продолжать культурно отдыхать в «Разгуляй-поле».

Валентин тихонько захихикал. «Разгуляй-поле» была одной из самых дорогих и престижных саун Рамодановска. Невольно улыбнулся и Некрон.

— А ты чего не пошел с ними дальше нажираться?

— Проявил сознательность. Решил проведать болезного, — кивнул Диор на юношу, — хотел посмотреть, как мальчик выполняет мои предписания, а он тут опять в переделку вляпался. Так, больной, категорический тебе приказ: хотя бы до завтрашнего утра с постели не вставать! Если какие особые пожелания есть, говори сразу, пока я в тебя эту настойку не влил, — извлек он из кармана объемистую фляжку.

— А что там? — насторожился Стас.

— Особый эликсир. Прекрасно восстанавливает силы, — успокоил его Диор. — Но после него сразу хочется спать, а это то, что нашему мальчику сейчас больше всего необходимо. Так как, какие-нибудь особые пожелания у тебя есть? — повернулся он опять к Валентину.

— Есть.

— Говори — чего хочешь?

— Жрать, — лаконично ответил стажер.

Все дружно рассмеялись:

— Какие две недели!

— За день поднимется!

К кровати подкатили тележку на колесиках, и Дашка лично начала кормить Валентина с ложечки, радостно смотря на то, как ее стажер уминает все подряд, особо налегая на красную и черную икру. Чайная ложечка, с которой шло кормление, его не удовлетворила, а потому он отодвинул в сторону руку подруги, взял со столика другой прибор и под смех друзей начал сам черпать икру уже столовой ложкой. Дашка только успевала салфеточкой утирать его вымазанную в этом деликатесе физиономию. А как только процесс кормления закончился, Диор довольно неделикатно оттер девушку в сторону и деловито влил в пациента приличную дозу эликсира из своей фляжки. Валентин поперхнулся, закашлялся.

— Да это ж коньяк! — просипел он.

— Трехсотлетней выдержки! Лучшее средство от всех болезней, — весело подмигнул ему друид. — А теперь спать!

Валентин закрыл глаза. На него сразу навалилась сумасшедшая усталость этого шального дня, и последнее, что он услышал, прежде чем провалиться в спасительный сон, были слова Диора:

— Вот теперь он точно быстро восстановится. Как проснется, сразу начинайте кормить. Я в коньячок пару капель своей фирменной настоечки добавил, для ускорения обмена веществ, так что жор поутру у него будет страшный.

Диор немножечко ошибся в своих расчетах. Жор у Валентина начался не поутру, а посреди ночи. Он проснулся от голода. В спальне номера никого не было, но юноша был уверен, что за ним наблюдают десятки камер скрытого наблюдения, а в гостиной дежурят как минимум три агента ФСБ группы прикрытия. Слабость в теле стажера еще наблюдалась, но ему было уже гораздо лучше, и он вполне самостоятельно смог дотянуться до трубки гостиничного телефона, стоявшего на тумбочке рядом с кроватью.

— Нельзя ли сделать заказ в двенадцатый номер? — вежливо спросил он.

— Разумеется, можно. Что изволите? — так же вежливо ответил администратор.

— Покушать бы…

— Святой Валентин проголодался, — сказал кому-то администратор. В его голосе теперь звучали веселые нотки. — Хавчика ему побольше доставьте, но выпивки не давать, а то опять буянить начнет.

— Вы что там, охренели? — возмутился Валентин.

— Не волнуйся, стажер. Постояльцы отеля дрыхнут в своих номерах, а здесь все свои.

Юноша сокрушенно покрутил головой, откинулся обратно на подушку и начал ждать. Ждать было трудно. Чувство голода усиливалось, минуты ожидания тянулись бесконечно долго, а потому, когда дверь в спальню тихонько отворилась и долговязая фигура подкатила к кровати ломящуюся от яств тележку, юноша тут же набросился на еду как дикий зверь. Глотал пищу почти не разжевывая, а челюсти работали так, что за ушами трещало, и только когда со столика была сметена половина всех блюд и закусок, соизволил поднять глаза на молча наблюдавшего за этой сценой «официанта».

— Спасибо, дру… — Юноша замер.

Прямо в лоб ему смотрело дуло пистолета с нашлепкой набалдашника глушителя, выглядывавшего из-под полотенца на полусогнутой в локте руке американца. Он был прекрасно виден в свете неполной луны, просачивающемся в номер сквозь полупрозрачные оконные шторы.

— Приятного аппетита, — на чистейшем русском языке сказал Том Келли.