На крыльях моей боли - Оксана Александровна Ильина

с ним рядом, так как понимала, что это ни к чему хорошему не приведет. 

Даша вошла в кабинет без стука и сразу же наткнулась на колючий взгляд Егора. Тот сидел в массивном кожаном кресле словно король. Окинув девушку высокомерным взглядом, жестом руки пригласил ее сесть напротив. 

– Спасибо, постою, – произнесла она, не скрывая презрения. 

– Садись, разговор будет важный и долгий, – настоял Егор. 

Она села, просверлив глазами у него во лбу дырку, и представила, поморщившись,  как оттуда брызжет кровь. «Бррр!», — мысленно поежилась. — Нет, я никогда не была садисткой. Откуда сейчас взялись такие жуткие мысли?»

– Ну что, поздравляю! – выдал он, намеренно растягивая слова.

– С чем? – Даша непонимающе захлопала ресницами. 

– С продажей квартиры, – он подтолкнул к ней какие-то документы, и девушка растерянно посмотрела на них.

– Как? – изумилась она, прочитав на первом листе надпись: «Договор купли-продажи».

ЕГОР 

(три дня назад)

– Я сейчас, нужно закрыть ларек, – не успев сесть в машину, вспомнила Даша.

– Тебе помочь? – предложил он, наперед зная, что та откажется.

– Без тебя обойдусь, – огрызнулась девушка и, бросив свои вещи на сиденье, захлопнула дверь.

Егор принялся ждать, посматривая на нее в окно, но его внимание отвлекло пиликанье чужого телефона. Он посмотрел на сиденье и обнаружил Дашин смартфон, на экране которого высветилось сообщение от риелтора. Егор насторожился, взял в руки аппарат и провел пальцем по дисплею, открывая эсэмэску. Как прочитал, тут же ощутил, как у него внутри нарастает ярость. Текст гласил: «Даша, Вы так и не перезвонили мне. Покупатели готовы уже внести залог. Но завтра обязательно нужно показать им квартиру. Я понимаю, Вы заняты, готовитесь к отъезду, поэтому мне необходимы дубликаты ключей. Если Вы сейчас дома, то я могу подъехать».

Егор со злостью сдавил в руке телефон, заметив, как экран немного треснул. «Значит, собралась сбежать и спрятать от него ребенка?» — пронеслось у него в голове. В груди пламенем вспыхнул гнев. Он открыл номер риелтора и сфотографировал на свой смартфон, после чего удалил данное сообщение.

«А я, блядь, хотел с ней по-хорошему. Да гори теперь все огнем! Придется ее же планы обернуть против нее самой!»

ДАША

«Настоящий договор заключен между Моисеевой Дарьей Петровной, именуемой в дальнейшем “Продавец”, и Ковалевым Егором Александровичем, именуемым в дальнейшем “Покупатель”» — прочитала девушка, не веря собственным глазам. Проморгавшись еще раз, просмотрела и подняла пылающий взгляд на Егора: 

– Какого черта ты купил мою квартиру?

– Все не совсем так, как ты понимаешь, – ответил он загадкой. 

– Я не собираюсь играть в твои игры! Что ты задумал? – воскликнула Даша раздраженно. 

– Ты получишь деньги за продажу квартиры только после того, как подпишешь эти документы! – произнес Егор твердо и протянул ей стопку бумаг.

– Что это?

– Давай объясню вкратце, – предложил мужчина, катнув к ней ручку. – Твоя квартира теперь принадлежит мне, и деньги, которые ты за нее хотела, по-прежнему на моем счете. Как так вышло? Нужно было внимательней читать договор, который ты подписывала с риелтором. Так вот, у меня к тебе отличное предложение. Ты подписываешь документы о том, что откажешься от ребенка сразу после его рождения, а я верну тебе квартиру и сверху еще добавлю  два с половиной миллиона. Ты сможешь построить новую жизнь, окончить институт, уехать в другой город и открыть свое дело. Да все что угодно... 

– Взамен я должна забыть про дочь? – пошатнувшись, прошептала девушка. 

– Ты и так хотела от нее отказаться! – грубо напомнил Егор. – А при таком раскладе все останутся только в плюсе. И в первую очередь — ты сама.

– Ты украл мою квартиру? – зарычала она, немного отойдя от шока.

– Ты хотела украсть моего ребенка! – ударил он кулаком по столу, на секунду выйдя из себя. 

– Это в первую очередь мой ребенок, и тебя не должно волновать, что я хотела совершить, – возразила она, негодуя. – А то, что сделал ты, называется мошенничеством! Воровством!

– Нет, девочка, – усмехнулся Егор. – Можно сказать, я даже спас твое имущество. Подписав договор с риелтором, ты дала ему право не только вести сделку от твоего лица, но согласилась пожертвовать средства от продажи на благотворительность. Неплохо продуманная мошенническая схема, при которой практически не к чему подкопаться. И ты бы осталась без всего, если бы я не вмешался. 

– Я должна сказать тебе спасибо? – воскликнула Даша, вскочив на ноги. – Я и так осталась без всего!

– Подпиши документы, и ты получишь больше, – напомнил он, указав на договор, лежащий перед ней. – Как только подпишешь, сможешь вернуться в свою квартиру, и я до родов не появлюсь перед тобой, если, конечно, тебе ничего не понадобится. Заметь, я стараюсь поступить с тобой справедливо, хотя могу найти и другой способ, чтобы забрать ребенка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Это ты называешь справедливо? – крикнула она. – Крадешь, манипулируешь, угрожаешь... загоняешь в угол. Что из этого является справедливостью?

– У каждого свои взгляды на справедливость, – бросил Егор спокойно. – Два с половиной миллиона – это довольно хорошая компенсация за твои труды. На секунду, суррогатные матери получают вполовину меньше. 

– Мне плевать на твои деньги! Подавись ими и сгинь уже из моей жизни! – закричала Даша, сокрушаясь от гнева. – Я этого так не оставлю, пойду в полицию и  найду хорошего адвоката! Если придется, обращусь в прессу...

– И ничего этим не добьешься, – закончил Егор за нее. – Над этой сделкой работали лучшие юристы города. Там, если захочешь к чему-то подкопаться, просто-напросто не сможешь. У тебя один выход – принять мои условия.

– И ты серьезно думаешь, что я соглашусь? – ее возмущению не было предела.

– Ну, я надеюсь, что в твоей голове осталась хоть капля благоразумия.

– Мое благоразумие иссякло в ту ночь, когда ты меня изнасиловал! 

– Я не насиловал тебя! – отрезал мужчина, сжав ручку, лежащую на столе. – Напомню, ты сама легла в мою постель и особо при этом не сопротивлялась. Тебе нравились мои ласки. Помнится, ты даже стонала, – его ноздри трепетали от злости. – Любая адекватная женщина прекрасно понимает, к чему приводят такие прелюдии и чем в итоге заканчиваются. Ты сама хотела этого, только потом струсила!

– Ну ты