Диагноз: не женат. Дилогия - Александра Шервинская

–Пусть она тебя удивит,– сообщил Дин с хитрой усмешкой, -это и будет третье испытание.

–Удивит чем?– насторожился я: вот не люблю сюрпризов, особенно в таких важных делах.

–Да чем угодно,– легкомысленно отмахнулся друг,– которая сильнее удивит, на той и женишься.

–Интересный подход,– хмуро проворчал я, не испытывая ни малейшего энтузиазма от перспективы быть настолько удивлённым.

–Есть предложения лучше?– слегка обиженно поинтересовался Дин.– Нет? Тогда так и оставим.

Я согласно кивнул и сел переписывать список.

Розалинда

Когда через три часа я вышла на крыльцо, то увидела картину, которая теперь не скоро изгладится из моей памяти: взаросшем буйно цветущими пионами палисаднике, потеснив цветы, громоздились сундуки, сундучки, мешки, короба и бутыли. В отдалении большими и маленькими группками теснились селяне. Причём складывалось впечатление, что у моего дома собралась вся деревня, включая младенцев и немощных стариков. Стоило мне появиться в поле зрения народа, как от толпы отделилась делегация человек в десять, возглавляемая Марьяной, одетой в праздничную кофту, густо расшитую маками, и решительно направилась прямо ко мне.

Подавив первое и совершенно естественное желание юркнуть обратно в дом и переждать наплыв публики, я насколько смогла доброжелательно улыбнулась Марьяне. Та скептически оглядела мой небольшой дорожный сундучок, в котором прекрасно уместились все мои небогатые пожитки, включая книгу с заклинаниями, тетрадь с рецептами зелий и любимую пижаму с мухоморами. Там же на донышке спрятались несколько бутылочек с эксклюзивными настойками на плесени, молодых мухоморах и хвостах лиловых болотных ящериц. Ну а что, я девушка одинокая, беззащитная – мало ли как сложится ситуация, могут и пригодиться, а угостить или отравить – это уже в зависимости от обстоятельств.

Заметив за спиной Марьяны скучающего возле коновязи Ромашку, я призывно махнула ему рукой, показывая, что готова и можно отправляться. Он понятливо кивнул и, одёрнув откуда-то взявшуюся новую рубаху, направился ко мне. В отличие от меня, у Ромашки не было с собой вообще ничего, что, в общем-то, понятно – откуда им взяться, вещам-то. Портальный камень был у меня в кармашке, а Крис – на руках, откуда мгновенно и сбежал к Ромашке, предатель хвостатый. Я откашлялась и, обратившись к односельчанам, сказала неожиданно дрогнувшим голосом:

–Ну, мы, пожалуй, пойдём, да? Спасибо огромное вам за то, что приютили: сначала нас с Хорём, а затем и Ромашку…Я никогда…

–Стоять!– негромко, но так весомо рявкнула Марьяна, что мы с Ромашкой одновременно вздрогнули, а Крис нырнул замаскированному эльфу за пазуху и уже оттуда, из безопасного укрытия, высунул любопытную рыжую мордочку.– И куда это ты, скажи на милость, собралась, а?

–Эээ…так туда…в столицу,– почему-то неуверенно и даже робко ответила я, махнув рукой куда-то в сторону, возможно, даже угадав с направлением,– ты же сама слышала по видящему камню…нет разве? У меня приглашение…Марьяна, ты чего? И Ромашку вот с собой забираю…

Хотела было добавить «как ты и просила», но увидела припухшие от слёз глаза старшей марьяниной дочери и благоразумно промолчала. Мало ли какие у них там семейные разборки, чего девчонку ещё больше расстраивать, да и вообще – может, мне ещё сюда возвращаться придётся.

–В столицу, значит?– уперев руки в бока, переспросила Марьяна, сурово нахмурившись.– Вот с этим?

Тут она пренебрежительно ткнула пальцем в мой скромный сундучок. Ну а откуда другому взяться: не нажили мы с Хорём добра, а до графских богатств пойди ещё доберись. Да и не делаются такие дела в один день, а на Отбор прибыть нужно если уж не сегодня, то непременно завтра.

–А что не так?– осторожно спросила я, начиная маяться от дурных предчувствий при виде сложенного в палисаднике добра.

–И ты подумала, что мы тебя, свою графинюшку, отпустим в столицу голодранкой подзаборной, голодной, голой и босой?– Марьяна никогда не отличалась деликатностью, вот и теперь не слишком утруждала себя выбором слов.– Хорошо ж ты про нас думаешь, Розочка! И не совестно тебе, а?

Совестно мне не было, а было конкретно страшно: япод угрозой смертной казни не согласилась бы тащить в столицу всю это прорву барахла, среди которого особенно эпично выглядела бутыль с мутным содержимым известного происхождения литров этак на пять. Интересно, это кто же такое сокровище от сердца оторвал? О содержимом сундуков можно было только гадать.

–Марьяна,– попыталась я воззвать к разуму этой чудесной женщины,– там ведь сказано, что всё обеспечение за счёт короны, так что мне всё равно не понадобится много вещей.

–А где ты видишь много?– искренне удивилась Марьяна.– Да у моей Аглаи приданое ещё не до конца готово, так и то раза в три больше, а ты говоришь – много…

Краем глаза я заметила, как оживились местные парни, видимо, прикинув размер приданого симпатичной толстушки Аглаи, и порадовалась за девочку – теперь точно от женихов отбоя не будет.

–Значится, так, Розалинда,– Марьяна решительно подошла к складу добра в палисаде,– вот здесь,– она указала на самый большой сундук,– постельное бельё, так как ни одна себя уважающая девица не станет спать на чужих простынях, не своими руками вышитых. Так что возьмёшь с собой, понятно?

Я молча кивнула, с восторгом рассматривая бельё с изящной вышивкой: именно такое девушки готовили себе к свадьбе. А тут – мне отдают, и ведь знаю, что от чистого сердца. Я отложила два комплекта, клятвенно пообещав при первой же возможности прислать за остальным. К постельному белью в компанию отправились несколько сорочек из тонкого полотна (не носить же чужое!), вязаная шаль (а вдруг в замке холодно?), мягкие тапочки из овчины (знаем мы эти дворцы – полы-то наверняка ледяные!), банка мёда (от простуды), копчёный окорок (на ужин) и десяток пирожков с капустой (на завтрак).

Ромашку осчастливили добротной неброской одеждой и очень удобным и вместительным рюкзаком из неизвестного мне материала, похожего одновременно и на кожу, и на ткань. Пожертвовавший его трактирщик Митрий сказал, что пару лет назад этот рюкзак оставил в трактире проезжий охотник, да так за ним и не вернулся. А из местных он почему-то никому не приглянулся, вот и лежал – ждал своего часа. И только я заметила, как внезапно вспыхнули и тут же погасли глаза Ромашки, когда он увидел протянутый Митрием рюкзак.

С трудом отбившись от настойчивых предложений сменить удобные брючки и рубашку на нечто с бесчисленными рюшечками и оборочками, я хотела присесть на ступеньку, но Ромашка, уже несколько минут напряжённо прислушивающийся к чему-то, схватил меня за руку и прошипел:

–Где портал?

–Вот он, а что?– я с недоумением и нарастающей тревогой посмотрела на нашего замаскированного остроухого красавчика.– Что случилось-то?

–Валим,– коротко скомандовал Ромашка и, вырвав у меня из руки портальный камень, швырнул его на землю. Уже делая шаг к развернувшемуся портальному окну, я краем глаза успела заметить, как на дороге, ведущей к деревне, показалось несколько вооружённых всадников – явление в наших краях крайне редкое. Рассмотреть более подробно мне не дал Ромашка, решительным рывком втянувший меня в портал, но успевший крикнуть селянам: