Переговорщик - Алексей Калугин

Стоп!

Несколько разделов было заблокировано. «Вооружение», «Боевой состав», «Данные систем наблюдения»… Понятно – это ему знать ни к чему.

– Ну, так что у нас дальше? – спросил Алексей.

– Маршевые двигатели, – указал вдаль по коридору Нокуар, – маневровые двигатели, криогенные системы, системы рециркуляции, часть установки искусственной гравитации – вторая ее половина на самом верху, на десятке, – и выход на вторую палубу. Которую со спокойной совестью можно миновать. Там всяческое вспомогательное оборудование, складские помещения и грузовые шлюзы. Предлагаю сразу же подняться на трешку. Там находятся жилые помещения, столовая, бар, кают-компания. В общем, жизнь там бурлит. Веселее только на семерке – в зоне отдыха, развлечения, спортивной и боевой подготовки.

Алексей открыл соответствующий раздел корабельного биюла. В тренажерном зале сейчас проходили тестирование космодесантники четвертого взвода.

– Давай тогда сразу на седьмую, – предложил Алексей.

Когда-то он и сам неплохо проходил так называемую «дорожку десантника», по ходу которой требовалось преодолеть ряд препятствий, поразить определенное число виртуальных противников и самому не угодить под выстрел. Особенностью «дорожки десантника» являлось то, что она представляла собой не определенную последовательность препятствий, которые можно просто выучить наизусть, а сложную взаимосвязанную систему, находящуюся в постоянном движении. Делая шаг вправо или влево, ты тем самым менял настройку всей системы. Поэтому ты никогда не знал, что тебя ждет впереди. А значит, существовало бесконечное множество самых различных вариантов и способов прохождения «дорожки». Ну и, разумеется, на каждом боевом корабле, в каждом тренажерном зале «дорожка десантника» имела какие-то свои особенности, зависящие только от фантазии и мастерства местных инженеров, которые, как правило, очень любили устраивать для бойцов новые, оригинальные ловушки. Так, например, Алексею не раз доводилось слышать про легендарную ловушку под названием «мясорубка», созданную инженерами эсминца «Звездный Спрут». Пройти ее с первого раза не удавалось никому. А большинство и в десятый, и в двадцать пятый раз оказывались побежденными техническим гением инженеров «Звездного Спрута». Так что Алексею просто не терпелось увидеть, что представляет собой «дорожка десантника» на «Тунд-Ор-Суне».

Пока они поднимались на седьмую палубу, Алексей выяснил, что он как старший врач не просто имеет право, а даже обязан время от времени посещать тренировочные залы и вносить в соответствующий раздел корабельного биюла свою оценку проводимых занятий. Поэтому Алексей заблаговременно оповестил о своем визите работающих с «дорожкой десантника» инженеров. В принципе, он не обязан был это делать, но решил не ставить инженеров в неловкое положение. Пускай заранее застегнут свои кители на все пуговицы, пригладят нашивки, наденут кепки, как и полагается, на два пальца от бровей. Алексей был почти уверен, что явление врача-землянина вызовет по крайней мере легкое смятение.

Чтобы узнать мнение Нокуара на сей счет, Алексей по привычке попытался воспользоваться для этого мыслечатом. Однако корабельный биюл мыслечат не поддерживал. Члены экипажа могли обмениваться только служебными сообщениями, каждое из которых автоматически регистрировалось в специальном приложении судового биюла. Это было разумно. «Тунд-Ор-Сун» был боевым кораблем, и пустая болтовня в мыслечате только отвлекала бы членов экипажа от выполнения поставленных перед ними задач. Но свыкнуться с чувством изолированности от Большого Мира было непросто.

Мелькнула мысль: с чем можно было бы сравнить это странное, ни на что не похожее чувство? И сразу же всплыло воспоминание из далекого детства. Даже не само воспоминание, а связанные с ним ощущения. Он прятался от вильдеров в угольном ящике. Места там было мало, он лежал на боку, скорчившись, прижав руки к груди, а ноги к животу. Невозможно было даже пошевелиться. А ему нестерпимо хотелось выпрямить ноги. Хотелось так, что казалось, будто коленки раздуваются, словно пузыри, и вот-вот лопнут. Именно это ощущение страшного напряжения в согнутых коленях, возникшее скорее на психологическом, нежели на физическом уровне, с которым ничего невозможно был поделать, показалось Алексею похожим на отрезанность от биома. Ты знаешь, что можешь совершить некое действие, но не можешь этого сделать по не зависящим от тебя причинам. И ты понимаешь, что это правильно, что так и должно быть. Но все равно испытываешь нестерпимое желание сделать то, чего не можешь.

Быть может, это и была та самая пресловутая биомозависимость, о которой так любили рассуждать психологи и невропатологи? При этом сами они отказываться от биома не собирались. По их версии, биомозависимость возникала лишь у людей с неустойчивой психикой, переживших серьезные психические травмы, ну и, разумеется, у детей, чья психика была еще не до конца сформирована, а потому легко изменялась под любым воздействием извне.

– Ты чувствуешь отсутствие биома? – спросил Алексей у Нокуара.

– Разумеется, – не задумываясь, ответил тот.

– На что это похоже?

– Когда чешется, а почесать не можешь.

– Интересное наблюдение.

– У тебя не так?

– Ну, в общем, похоже, – не стал вдаваться в детали Алексей. – Не думаешь, что это биомозавсимость?

– Ты – врач, тебе виднее.

– Я врач общего профиля.

– Значит, и в психиатрии должен разбираться. Хотя бы чуть-чуть.

На двери комнаты удаленного контроля горела белая полоса, извещавшая, что дверь не заперта – входи кто хочет. Алексей все же решил проявить деликатность и попросить разрешения войти. Но не успел он сделать это, как дверь сама откатилась в сторону.

На пороге появился невысокого роста фортан с коротко подстриженными светлыми волосами. Кепки у него на голове не было, а стоячий воротничок форменной куртки был расстегнут. На руках у него сидел большой рыжий кот.

– Здравствуйте, – улыбнувшись, совсем не по-уставному приветствовал Алексея фортан. – Вы – новый старший врач?

Алексей остановился, чуть расставил ноги в стороны и заложил руки за спину. Стойка не военная, но свидетельствующая об организованности. Так полагал Алексей. Поведение инженера совершенно не соответствовало тому, к чему он внутренне готовился. А потому он не знал, как себя вести.

– Это – Руби. – Инженер взял кота за переднюю лапу и заставил его изобразить приветственный жест. Усы кота недовольно вздыбились. – Вообще-то капитан разрешил ему ходить там, где он пожелает. Но если вы против того, чтобы он находился в контрольной во время вашего визита…

– Вы предлагаете мне зайти попозже, когда уйдет кот? – с серьезным видом осведомился Алексей.

Инженер озадаченно сдвинул брови и чуть приоткрыл рот. Видимо, такая мысль не приходила ему в голову. И сейчас он пытался просчитать все возможные последствия такого хода. Устраивать на практике размен старшего врача на кота он, разумеется, не собирался. Но в теории это представлялось ему интересным сразу с нескольких точек зрения.