Пулевое многоточие - Алексей Макеев

– Ты еще скажи, что единственный! – ядовито заметил полковник Крячко. – Между прочим, ничего бы с тобой вообще не случилось, если бы ты мародерствовать не стал, а просто, как положено, сразу сообщил в милицию о найденном теле…

– Ага, чтобы меня за мокруху закатали!.. – с негодованием воскликнул Дужкин. – Не на того напали! Я эти ваши дела знаю!..

– Что ты знаешь, скотина! – долгое раздражение, копившееся в душе Крячко, грозило вот-вот вырваться наружу.

Он сделал шаг в сторону Дужкина – тот испуганно отшатнулся, но в этот момент Гуров схватил друга за руку.

– Тихо! – свистящим шепотом произнес он. – Что это?

Все замерли, прислушиваясь. Где-то в отдалении отчетливо слышался треск ломаемых веток, словно сквозь заросли, не разбирая дороги, мчалось какое-то крупное животное. Вначале казалось, что оно бежит прямо на то место, где стояли трое озадаченных мужчин, но потом шум стал удаляться и пропал на противоположном конце острова.

Гуров и Крячко переглянулись.

– Что за дьявольщина? – спросил Крячко недовольным тоном. – Здесь водятся лоси? Вот бы никогда не подумал!

– Здесь вообще никто не водится, – неуверенно ответил Дужкин. – Кроме птиц. И вообще, это, по-моему, человек пробежал…

– Какой человек? Сам сказал, что, кроме птиц, тут никого нет!

– Ну, я не знаю! Лодочник-то тут точно есть.

– Лодочник есть, – с тревогой в голосе произнес Гуров. – А с чего ему бегать по лесу?

Гуров и Крячко уставились на Дужкина.

– Чего пялитесь?! – завопил тот. – Я тут при чем вообще?! Я за вами как жучка на поводке хожу! Шаг вправо, шаг влево – расстрел! И лодочника вы сами нанимали, я его первый раз в жизни вижу! Чего на меня-то пялиться?!

– В самом деле, чего? – примиряюще сказал Гуров. – Так уж получилось, Дужкин, извини! Ты у нас действительно сейчас как бы вне подозрений. Но, видишь, смотреть больше не на кого.

– А надо, – сказал Крячко. – Идемте посмотрим, чего этот идиот бегает. Не нравится мне эта беготня.

Гуров кивнул. Ему тоже показалось странным поведение лодочника. Вместо того чтобы присматривать за лодкой, он вдруг вздумал носиться по острову. Зачем? Что произошло?

Крячко хотел сразу направиться туда, где они высадились. Но Гуров настоял, чтобы сначала они прошлись по острову – в ту сторону, куда удалился бегущий. Что заставило его принять такое решение, он и сам не мог объяснить.

Но, судя по всему, это было то самое, что в прежние века называли провидением, потому что, пройдя по зарослям метров сто, они вдруг наткнулись на лежащего ничком лодочника. Между лопаток у него темнело запекшейся кровью пулевое отверстие…

Несколько секунд они остолбенело смотрели на неподвижное тело, лежащее у их ног. Все казалось настолько невероятным, что ни Гуров, ни Крячко не хотели поверить в случившееся. И только Дужкин в конце концов брякнул то, что становилось теперь очевидной истиной:

– А ведь его мочканули, ребята!

Гуров даже не обратил внимания на фамильярное «ребята». Он тревожно огляделся по сторонам. Повсюду он видел лишь рябь зеленых листьев и белый песок, испещренный следами, которые оставили ветер, дождь и птицы. Но Аркадий был мертв, и погиб он совсем недавно, был подстрелен на бегу, о чем свидетельствовала напряженная неестественная поза, в которой застыло бездыханное тело.

Крячко все-таки на что-то еще надеялся, но, присев возле покойника и проверив у него сонную артерию, только присвистнул и тоже начал оглядываться.

– И кто же это? – тихо спросил Гуров.

– Кто – не скажу, – ответил Крячко. – Но ты просто гений, что не захотел идти к лодке. Не исключено, что мы сейчас все бы лежали с дыркой в туловище.

– Но выстрелов же не было! – жалобно проблеял Дужкин, до которого только сейчас дошло, в какую передрягу они опять попали.

– Выстрелы как раз были, – жестко сказал Гуров. – С глушителем. Те, кто в последнее время постоянно переходит нам дорогу, как раз привыкли пользоваться глушителем. Так что свой вопрос «кто?» я снимаю. Кто – более-менее понятно. Вот что теперь делать – это вопрос. Какие будут предложения?

– Да какие предложения? – пожал плечами Крячко. – Лодку они, ясное дело, накрыли. Возможно, уже утопили. Лодочника прикончили. Теперь ищут нас. Видимо, они никуда не уехали, а следили за нами от самого дома. Видели, как мы нанимали лодку, и пустились в погоню. Держались в отдалении, пока мы не причалили. А теперь у них развязаны руки. Настырные ребята! Похоже, Быков нарыл что-то такое, про что знать нельзя никому, кроме посвященных.

– Ну, это общие вопросы, – нетерпеливо перебил его Гуров. – А я спрашиваю: какие предложения по спасению? У тебя есть варианты?

– Только вот этот, – ответил Крячко, доставая из-под пиджака «макаров». – И учти, желательно разделаться с ними до наступления темноты, потому что ночью нам все равно не жить – комары сожрут.

Гуров оглянулся на взбудораженного Дужкина, который сразу сделался похожим на нахохлившегося больного воробья, и отвел друга немного в сторону.

– Мы все-таки не одни, – негромко сказал он. – Следи за лексиконом. Что это значит – «разделаться»? Мы не рейнджеры в джунглях. Потом про нас будут ходить слухи, будто мы пленных не берем.

– Вот это было бы замечательно! – заявил Крячко. – Такие слухи – это то, о чем стоит мечтать. Но ты зря беспокоишься об этом. Твой аферист настолько напуган, что вообще ничего не соображает. Как бы он вообще память не потерял от страха, а то некому будет показания на суде давать! И тебе, кстати, не о репутации переживать надо, а как раз о том, чтобы разделаться с этой братией раньше, чем она разделается с нами. Или ты думаешь, что они плыли за нами для того, чтобы пристукнуть никому не известного лодочника?

– Да уж, не повезло бедняге! – сокрушенно сказал Гуров.

– Нам повезет еще меньше, если мы будем думать о репутации и прочих завитушках! – убежденно произнес Крячко. – А нам нужно думать, как нанести удар первыми!

– Я предпочитаю говорить о захвате, – возразил Гуров. – А у тебя получается, будто мы на охоту вышли. Мы должны попытаться арестовать тех, кто убил лодочника. С ними должны разбираться по закону. Тем более что уже нет никаких сомнений – все они имеют какое-то отношение к исчезновению или гибели Быкова. Они нужны нам живыми! Это объективная реальность, и с ней ничего нельзя поделать. Лишние трупы нам абсолютно ни к чему.

– Я согласен. Но особенно ни к чему нам наши с тобой трупы, – упрямо заявил Крячко. – Поэтому в первую очередь я буду спасать свое бренное тело. Уж не обессудь, но оно для меня важнее информации!

– Не сомневаюсь, – сказал Гуров. – И тем не менее попытаемся все-таки совместить приятное с полезным. Сейчас я попробую связаться с Ребровым по телефону. Пускай немедленно отправляется к начальству и требует у них вертолет. Подмога на вертолете – вот сейчас оптимальное решение!