Дальневосточный штиль - Владимир Мясоедов

Когда до стен оставалась буквально сотня метров, Олег наконец-то смог рассмотреть врага вблизи. Громко хлопая крыльями, над крышами домов шныряли черные птицы, выискивающие тех, кто слишком плохо спрятался. И — находили. Испуганный, захлебывающийся от боли тоскливо-обреченный вой, раздававшийся прямо из-за ворот, доказывал это лучше всего. То ли какой-то соня умудрился пропустить сигнал тревоги, вообще-то обязанный в силу громкости поднимать людей чуть ли не из могил, то ли слишком уж трясущийся за свое добро жадина пытался спасти в первую очередь не себя, а расположенное под открытым небом имущество. И теперь человек явно очень раскаивался в своем поступке, чувствуя, как расходится по его телу энергия смерти, за считаные минуты превращающая живой организм в медлительного, но чрезвычайно сильного зомби. Подобные процессы считались очень мучительными, жаль только повреждения, которые сами себе наносили обреченные в попытках как можно скорее прервать свои страдания, редко удерживали свежий труп от того, чтобы в ближайшее время обрести извращенное подобие жизни.

Первые птицы, больше похожие на горных орлов, чем на ворон, в количестве нескольких сотен штук дружно рванули к приближающимся солдатам. Вот только чудовища сдохли, не успев приблизиться к стрельцам даже на сотню метров. Пока еще не вынужденные сдерживать свои силы и не успевшие устать маги из числа офицеров вразнобой выпалили по мранам примерно дюжиной мощных боевых заклинаний. Пернатые чудовища вспыхивали, будто свечки. Или наоборот, промораживались до такой степени, что, упав камнем на землю, разбивались на множество осколков. Кого-то разрезало на части невидимыми воздушными лезвиями, а иные и вовсе сгнили на лету. Буквально за десять секунд напавшая на город стая лишилась не меньше трех-четырех процентов от своей численности. Жаль только, что после этого оставшиеся мраны резко сменили тактику, и вместо того чтобы и дальше кидаться в лобовые атаки, резко снизили высоту и стали недоступны для обстрела издалека, затерявшись среди городских улиц.

— Вот бесовы твари, — сплюнул на землю Ефим, расстроенно опуская заряженную крупной дробью пищаль. — Кажется, мозгов в их головенках должно быть как у куриц, а ведь умные!

— Роевой интеллект или типа того… хм, вряд ли ты знаешь этот термин… Короче, чем их больше, тем они умнее. — Отвечая, Олег раздумывал о том, не отловить ли ему парочку мранов живыми. Для опытов. Останавливало его не столько наличие у пернатого хищника клюва и когтей с хвостовым жалом, сколько размер и плотоядность. Жрать в неволе тот должен был очень много. И гадить тоже. А Анжела хоть и могла по праву считаться, в общем и целом, образцовой женой, но всякому терпению есть границы. — Ручная стая Кащея, если верить сказкам, даже говорить умела. Да и сейчас иногда свои атаки мраны координируют с другими типами монстров, выведенных магами Гипербореи. Или это просто монстры подтягиваются туда, куда должны скоро полететь птицы, тут уж сложно сказать.

— Надеюсь, от такой беды нас Господь избавит. Мнится мне, нам и одних только проклятых птиц с мертвяками может хватить, дабы живота лишиться… — перекрестился Первый Петр, на пару секунд подняв взгляд к небесам, с которых весело светило яркое весеннее солнышко. — А если они нас ужалят, то сможете спасти, ваше ведьмажество?.. Ну, в смысле, господин целитель!

— Если в руку или ногу — без проблем, даже ампутировать ничего не придется. — Олег имел немалый опыт полевых операций, а потому говорил уверенно. И резал пораженные какой-нибудь ядовитой или проклятой дрянью части тела, не моргнув глазом. Приходилось ему видеть, как буквально разлагается заживо пациент, которому вовремя не иссекли плоть, пораженную враждебными чарами. В монстров, имевших уже мало общего с человеком, в его лазарете тоже обращались. — Голова — без шансов, просто не успею. В область сердца или печени — ну тут уж как повезет.

— Ох, Господи, страшно-то как!.. — тихонько пробурчал себе под нос Четвертый Петр, который ощутимо трясся и стучал зубами, несмотря на теплую зимнюю одежду и почти уже весеннюю погоду. — Спаси и сохрани… Эм… Спасибо!.. А что это?

— Да не за что. Варенье пополам с водой. — Олег вручил подчиненному маленькую жестяную фляжку. Накануне вечером Анжела достала откуда-то немного замороженной клубники и попыталась сварить кисель. Результат своим цветом и консистенцией больше всего напоминал свежую кровь, поскольку являлся скорее компотом. Но в остальном он был вроде бы съедобен, целитель опробовал его сначала на мышах, а теперь вот на не особо ценных сослуживцах. Если и с теми ничего плохого не случится, то, возможно, он рискнет провести испытание на себе. — Сладкое помогает от нервов.

— Водка лучше, — заметил Первый Петр.

— Спиртное от нервов тоже помогает, — не стал спорить Олег, который давно уже убедился в полной бесполезности вести с сослуживцами разговоры о вреде злоупотребления крепкими напитками. В армии пили, пьют и будут пить, что бы он ни делал. Скорее всего, данный факт не сумели бы изменить и все архимаги страны разом, даже если бы они вдруг задались подобной целью. Разве только если бы выгнали оттуда всех людей, заменив их автоматронами. Нежить тут не годилась — пытливый разум высших мертвецов, располагающий бездной времени, давно уже отыскал способы, как мертвому наклюкаться до состояния нестояния. — Но алкоголь сейчас не рекомендую и как командир, и как предсказатель. Варенье в настоящий момент будет явно полезней. Поверь, я такие вещи чувствую.

Небольшая площадь перед воротами, где единый отряд разбился на множество ручейков, оказалась практически пустой. Тройка кое-как переставляющих ноги ходячих трупов — два лошадиных и человеческий — не доставили сотням солдат ни малейших проблем. Отличить свежих покойников от живых существ было совсем не сложно. Пакость, которая содержалась в хвостовом жале мранов, после введения заставляла жертву некоторое время биться в судорогах достаточно сильных, чтобы кости кое-где прорывали плоть. Да и вблизи от места удара, обычно приходящегося в открытую часть тела, наблюдались явные признаки разложения, вызванного концентрированной энергией смерти. За скорость и быстроту действия своих магических способностей измененные птицы платили качеством чар, которые умели создавать.

Первые несколько десятков метров пути вдоль стены Олег и его десяток прошли без малейших затруднений. Разве только мимоходом пристрелили одинокого пса, забытого в будке и там же обратившегося. Животное, бренча толстой ржавой цепью, молча пыталось дотянуться зубами до людей, однако силы сдвинуть не защитивший его от пернатых убийц домик мертвой собаке не хватало. Однако сразу же после того, как голова свежего кадавра разлетелась на куски, количество Петров в десятке едва было не уменьшилось сразу на две единицы. Из едва заметной щели между домом и сараем, куда побоялась бы залезть и слишком толстая кошка, вылетел боком непонятно как заныкавшийся туда мран. Еще один отбросил в сторону поленья, поднимаясь из дровяного склада, и захлопал крыльями, чтобы взлететь. Двое выметнулись из трубы дымохода.

И все четыре твари как одна нацелились на ближайших к ним людей с таким расчетом, чтобы хоть одна или две, но дотянулись до жертв когтями, клювом или страшным хвостовым жалом. А поскольку десятник шел впереди своего отряда, как самый защищенный, то, соответственно, он и попал под первый удар. На него накинулась та парочка мранов, чье оперение за счет сажи приблизилось к идеально черному цвету. Самый резвый из них атаковал единственную нормальную ногу своей цели и был ею безжалостно пнут. Тяжелый армейский сапог при помощи малой толики магии, усилившей мышцы целителя, смял хрупкие кости животного с такой легкостью, словно они были сделаны из картона. К сожалению, вторая птица ловко воспользовалась отвлечением внимания на своего ныне умирающего сородича и провела почти успешную атаку на голову ненавистного ей человека, нацелив самое страшное свое оружие куда-то в область правого уха.